Чарльз Тодд - Крылья огня

– Когда Стивен упал, вы все находились снаружи?

– Да, мы все спешили, торопили его. Никто даже не вспомнил о том, что ему трудно ходить! Помню, я сказала Рейчел, что Стивен иногда бывает ужасно утомительным. И нам приходится его ждать только из-за каких-то старых книг, которые он хочет найти. Как будто он не мог вернуться сюда в любое время! А потом Кормак вошел в дом и сразу же позвал нас, но было уже поздно. Мне стало так плохо… Я испугалась, что у меня будет выкидыш!

Ратлидж осторожно свел Сюзанну вниз по лестнице; она тяжело опиралась на его руку, как будто цеплялась за саму жизнь. Но, очутившись в коридоре, который вел к бару, она разгладила юбки, облегченно улыбнулась Ратлиджу и зашагала совершенно уверенно.

Муж ждал Сюзанну в баре. Даньелу тоже нашлось что сказать по поводу приезда Ратлиджа в Боркум; он туманно намекнул на то, что власти не обращали внимания на Оливию до тех пор, пока не стало поздно, а теперь всем хочется выглядеть чуткими и заботливыми.

– Поймите, инспектор, ужасно неприятно, когда семью уничтожают в политических целях!

Ратлидж ему не возражал; в конце концов супруги уехали в новой машине, сказав, что у них в соседнем городке друзья, которые пригласили их к ужину. Сюзанна, обернувшись через плечо, в последний раз бросила на Ратлиджа умоляющий взгляд, а затем, повернувшись к мужу, ответила на какой-то его вопрос.

Было уже очень поздно, а Ратлиджу никак не удавалось заснуть. Отчаявшись, он встал, оделся и вышел из гостиницы. Луна убывала; света почти не было. Он захватил с собой свечи и спички из номера.

Он шел по тихим улицам, где на него не лаяли даже собаки, зато, когда вошел в рощу, где-то рядом тихо ухнула сова. Сов часто называют предвестниками смерти, но Ратлидж всегда находил странное утешение в их одиноком уханье.

В доме света не было; ничто не указывало на то, что там ночует Кормак. Погруженный в свои мысли, Ратлидж даже не подумал о таком препятствии. Но, едва повернув ключ в замке, он почему-то сразу догадался, что в доме никого нет. Войдя и закрыв за собой дверь, он зажег свечу. Неожиданно яркий язычок пламени напугал его; на фронте такой яркий свет мог привлечь внимание вражеского снайпера. И все же ему удалось не уронить свечу. Хэмиш, недовольно ворча, выждал, пока Ратлидж зажжет свечу, и посоветовал: «Сначала сходи в библиотеку. Не в кабинет. Вряд ли она их там хранила!»

Но Ратлидж направился именно в кабинет. Медленно, осторожно поднявшись по лестнице, он зашагал по коридору второго этажа и ненадолго остановился: ему показалось, что кто-то шепчется совсем рядом. Не сразу он сообразил, что слышит шелест волн. По спине у него пробежал холодок. Он вспомнил о Рейчел и ее привидениях.

«Что наложило на дом такой отпечаток?»

Открыв кабинет, он удивился: лунный свет свободно проникал в окна. Никто не удосужился задернуть здесь шторы. Остановившись на пороге, Ратлидж представил, как все произошло. Ну да, в ту субботнюю ночь, когда умерли Оливия и Николас, скорее всего, было полнолуние. Оливия и Николас вполне могли умереть при свете луны, потому что он заливал окна, похожий на серебряное море.

Оживившийся Хэмиш ожесточенно спорил с ним и заглушал шум волн, набегающих на мыс. И все же рокот прибоя немного успокаивал. Как если бы необъятность моря уменьшала человеческие печали, горести и боль.

Ратлидж снова задался вопросом: «Кто из них умер первым?» Он посветил в сторону дивана. Кто? Мужчина или женщина? Убийца или жертва? Или жертвами так или иначе оказались они оба?

Спустя какое-то время он подошел к полкам у пишущей машинки и стал разглядывать корешки. Наверное, у родственников есть экземпляры книг Оливии с дарственными надписями; никто не удосужился взять отсюда тонкие томики стихов…

Огонек свечи двигался вдоль полок, колеблемый его дыханием. На корешке тонкой синей книжки он увидел буквы, поблескивавшие, как расплавленное золото: «Крылья огня». Он достал книжку и снова начал искать. И нашел винно-красный томик, похожий в полумраке на кровь. Заглавие выполнено серебром: «Люцифер». По словам его сестры Франс, «Люцифер» всколыхнул весь Лондон. Франс в таких вопросах можно доверять; она знает, как высшее общество относится ко всему новому, необычному, современному.

Вскоре он разыскал «Свет и тьму», затем «Аромат фиалок». И наконец, когда он уже почти потерял надежду, нашел «Тени».

Со свечи ему на пальцы капнул расплавленный воск. Ратлидж выругался, взял добычу и встал. Ему показалось, будто что-то шевелится в темноте, оставляя за собой слабый запах сандалового дерева и роз. Он похолодел, но оказалось, что это всего лишь платок, которым была накрыта пишущая машинка Оливии Марлоу. Платок заколыхался, потревоженный движением человека. Тонкая ткань тихо сползла с холодного металла и коснулась его руки.

Посмеявшись над своей впечатлительностью, Ратлидж, столько раз видевший смерть во Франции, осторожно взял платок за уголки, положил его на место и вышел, прикрыв за собой дверь.

На галерее было тихо и пусто, в холле тоже. Здесь не было никаких привидений. И все же… что-то снова вынудило Хэмиша проснуться и насторожиться.

Стараясь не слушать его, Ратлидж спустился вниз, задул свечу и открыл дверь.

Что-то стояло на дорожке, словно существо из ада, и смотрело на него с невозмутимостью, от которой Хэмиш крикнул: «Берегись!»

Ратлидж, привыкший к ночным рейдам на ничейную землю, где опасность была куда реальнее, не сдвинулся с места и спросил:

– Чего вы хотите?

Однако он почувствовал, как сердце его от удивления забилось быстрее.

Он услышал голос священника:

– Значит, это вы, инспектор?

– Какого дьявола вы здесь?..

Мистер Смедли поправил плед, который он накинул прямо на пижаму, и ответил:

– Я увидел, как в доме движется огонек. Даже одеваться не стал, сразу прибежал сюда. Хотелось узнать, кто или что здесь бродит! В доме были вы? Или вы тоже увидели огонек и поспешили сюда? Мне передали, что мистер Фицхью все-таки решил не ночевать в Тревельян-Холле. Вот почему я подумал, что дом по-прежнему пустует!

– Я пришел за книгами, – ответил Ратлидж, услышав обвинительные нотки в собственном голосе. – Подумал, что они помогут мне лучше понять поэтессу.

– Ах да, стихи! – Священник вздохнул. – Пойдемте ко мне, старина, и посидим там, как добрые христиане, при свете.

Ратлидж улыбнулся, запер дверь и следом за священником зашагал по дорожке.

– А вы храбрый человек! Пошли искать незваных гостей в пустом доме, – заметил он, поравнявшись с ним.

– Подумаешь! – отозвался Смедли. – Я не боюсь никакого измышления человеческого разума! При моем роде занятий нетрудно распознать зло, как и при вашем тоже. И все же, если помните, в дом я не вошел. Кроме того, я вооружен. – Он извлек из-под пледа вполне солидную, тяжелую металлическую кочергу, которая тускло блеснула в лунном свете.