Иэн Рэнкин - Водопад

Гостиная была очень маленькая. В квартиру Ребус поднялся по винтовой лестнице со стершимися каменными ступенями. Крохотные окошки. Дом строился в те далекие времена, когда отопление считалось роскошью. Меньше окна — меньше холода.

От кухни гостиную отделяли только ступенька и некое подобие перегородки. Широкий дверной проем был пустым. Вдоль кухонной стены висели на крюках разнокалиберные сковороды и кастрюли — Костелло явно любил готовить. Гостиная была завалена книгами и компакт-дисками; последним Ребус уделил особое внимание. Джон Мартин, Ник Дрейк, Джони Митчелл… Спокойная, но рассудочная музыка. Книги, судя по названиям, имели непосредственное отношение к курсу английской литературы, которую Костелло изучал в университете.

Дэвид Костелло сидел на сложенном в виде кресла футоновом матрасе; Ребус выбрал один из двух деревянных стульев с высокой спинкой. Стулья были похожи на те, что он видел на Козвейсайд: там такие стулья выставляли перед лавчонками, гордо именовавшими себя «антикварными», но торговавшими школьными партами эпохи шестидесятых и зелеными картотечными шкафами, задешево купленными на распродаже старой офисной мебели.

Костелло нервно провел рукой по волосам, но ничего не сказал.

— Ты спросил, не думаю ли я, что это сделал ты, — ответил Ребус на собственный вопрос.

— Сделал — что?

— Убил Филиппу Бальфур. «Вы думаете, что я ее убил?» — вот как ты сказал.

Костелло кивнул.

— Это ведь само собой напрашивалось, правда?… Особенно после того, как я признался, что мы поссорились. Вот я и подумал, что меня могли заподозрить…

— Вынужден тебя огорчить, Дэвид, — тебя не просто заподозрили. На данный момент ты единственный подозреваемый.

— Вы действительно думаете, что с Флип что-то случилось?

— А тебе как кажется?

Несколько секунд они сидели молча, потом Костелло неожиданно спросил:

— Что вы, собственно, здесь делаете?

— Как я уже говорил, я зашел к тебе по пути домой. Тебе нравится Старый город?

— Да.

— Но он совсем не похож на Нью-Таун. Ты никогда не думал о том, чтобы переехать поближе к Флип?

— На что вы намекаете?

Ребус пожал плечами.

— Ни на что. Просто любопытно, как это вас характеризует. Раз вам нравятся разные части города, значит, вы разные люди…

Костелло сухо рассмеялся.

— Вы, шотландцы, любите все схематизировать.

— Как это?

— Ну, Старый город против Нью-Тауна, католики против протестантов, западное побережье против восточного… Действительность может быть несколько сложнее.

— Я имел в виду, что противоположности притягиваются, Дэвид.

Последовала еще одна продолжительная пауза, во время которой Ребус внимательно разглядывал комнату.

— Они все у тебя перевернули?

— Кто?

— Эксперты. Те, кто проводил обыск.

— Могло быть и хуже.

Ребус отпил еще кофе и немного подержал во рту, делая вид, будто наслаждается вкусом.

— Впрочем, ты бы не стал прятать тело здесь, не так ли? Подобные глупости совершают только извращенцы.

Костелло удивленно вскинул на Ребуса глаза.

— Извини, я… все это чисто теоретически, я не хочу сказать ничего такого. Впрочем, эксперты-криминалисты не ищут трупы. Они имеют дело с такими вещами, каких ни ты, ни я даже не заметим. Капелька крови, ниточка, волосок… — Ребус задумчиво качнул головой. — Судьи обожают подобного рода улики. Обычная полицейская работа, какой она была раньше, больше никому не нужна. — Он отставил в сторону чашку из блестящего черного фарфора и достал пачку сигарет. — Ты не против?…

Казалось, Костелло слегка заколебался.

— Нет, конечно нет… Пожалуй, я тоже покурю, если угостите…

— Пожалуйста. — Ребус достал сигарету, прикурил, а пачку и зажигалку бросил Костелло. — Можешь забить косяк, — добавил он. — Если, конечно, ты этим увлекаешься…

— Не увлекаюсь.

— Должно быть, студенты нынче стали другими.

Костелло затянулся и выдохнул дым, разглядывая сигарету с некоторым удивлением, словно это было нечто чужеродное.

— Должно быть, — согласился он.

Ребус сдержанно улыбнулся. Двое взрослых мужчин курят и беседуют на серьезные темы. Малыши давно лежат в кроватках, и все такое… Внешний мир спит, никто не подслушивает — наступает время откровенного разговора.

Поднявшись, он подошел к книжным полкам.

— Как ты познакомился с Флип? — спросил он и, взяв с полки первую попавшуюся книгу, принялся рассеянно перелистывать.

— Мы встретились на одной вечеринке и сразу законтачили. На следующий день, после завтрака, мы поехали гулять на Уорристонское кладбище. Именно тогда я впервые почувствовал, что люблю ее… То есть я понял, что все серьезнее, чем просто трахнулись-разбежались…

— Ты интересуешься кино? — Ребус заметил, что одна полка полностью заставлена книгами о кинематографе.

Костелло посмотрел в его сторону.

— Мне хотелось бы когда-нибудь написать сценарий.

— Здорово. — Ребус взял другую книгу. Это оказалась подборка стихотворений об Альфреде Хичкоке.

— Значит, ты не пошел к своим в гостиницу? — спросил он после небольшой паузы.

— Нет.

— Но ты с ними виделся?

— Виделся. — Костелло затянулся так глубоко, словно дышал не дымом, а чистейшим горным воздухом. Только сейчас он заметил, что ему некуда стряхнуть пепел, и огляделся по сторонам. На глаза ему попалась пара подсвечников; один он взял себе, второй придвинул Ребусу. Отвернувшись от полок с книгами, Ребус шагнул вперед и задел ногой какой-то валявшийся на полу предмет. Это оказался оловянный солдатик, маленький, не больше дюйма длиной. Ребус поднял игрушку. Мушкет у солдатика был сломан, голова свернута набок. Вряд ли это произошло оттого, что он зацепил игрушку ногой.

Прежде чем снова сесть на стул, Ребус поставил фигурку на полку.

— Значит, твои родители отказались от второго номера? — спросил он.

— Они давно спят в разных комнатах, инспектор. — Костелло, сосредоточенно стряхивавший пепел в чашечку подсвечника, поднял голову. — Это ведь не преступление, не так ли?

— Вряд ли я могу об этом судить, Дэвид. Моя жена ушла от меня уже не помню сколько лет назад.

— Я думаю — вы помните.

Ребус снова улыбнулся.

— Виноват, ваша честь.

Костелло откинулся на спинку своего импровизированного кресла и подавил зевок.

— Мне, пожалуй, пора, — сказал Ребус.

— По крайней мере допейте кофе, инспектор.

Ребус давно допил кофе, но все равно кивнул. Он и не собирался никуда уходить — по крайней мере до тех пор, пока его не вытолкают в шею.

— Может, она еще вернется, — сказал он. — Люди иногда совершают довольно странные поступки. Нашла блажь сбежать от цивилизации!

— Флип не из тех, кто бегает от цивилизации.