Иэн Рэнкин - Вопрос крови

— Когда бывший солдат совершает убийство, последние, кого можно ожидать рядом, это его наниматели. Им не нужна публичность. — Собеседники вышли в коридор. Армейского дуэта видно не было. — Более того, они больше всего боятся, что их в чем-то обвинят. Поэтому стараются держаться подальше.

— Ну и что дальше?

— А дальше то, что наш мрачный дуэт прилип к нам, как дерьмо к подошве. И что-то в этом не то.

— Что именно «не то»? — Несмотря на все старания, голос Хогана звучно разнесся по коридору. На них стали оглядываться. — Каким-то образом Хердман смог за эту яхту заплатить…

Ребус пожал плечами:

— Окажи мне любезность, Бобби. Раздобудь послужной список Хердмана. — Хоган удивленно взглянул на него. — Держу пари, что у Уайтред имеется при себе копия. Ты можешь попросить ее. Скажи, что тебе это интересно. Она может охотно дать эту копию.

— Господи боже, Джон.

— Ты ведь хочешь узнать, почему Хердман сделал то, что сделал? Для чего ты и привлек меня, если я не ошибаюсь. — Ребус огляделся вокруг, чтобы убедиться, что никто их не слышит. — В первый раз, когда я их увидел, они ползали по лодочному сараю Хердмана, в следующий раз обнюхивали его яхту. Сейчас они здесь. Похоже, они что-то ищут.

— Что?

Ребус покачал головой:

— Этого я не знаю.

— Джон… Отдел жалоб и претензий вот-вот начнет разнюхивать относительно тебя.

— Да?

— И если есть хоть малейшая возможность быть более… Ну не знаю!

— Ты думаешь, я копаю слишком глубоко?

— Ты находишься под влиянием стресса.

— Бобби, ты либо доверяешь мне эту работу, считая, что я справляюсь с ней, либо не доверяешь. — Ребус скрестил руки на груди. — Так что ты выбираешь?

Опять затрезвонил мобильник Ребуса.

— Ты ответишь?

Ребус покачал головой. И Бобби Хоган вздохнул:

— Хорошо. Я поговорю с Уайтред.

— Не ссылайся на меня. И не проявляй слишком уж сильного стремления заполучить бумаги. Ты действуешь из чистого любопытства, вот и все.

— Я действую из чистого любопытства, — эхом отозвался Хоган. Подмигнув ему, Ребус удалился. В дверях школы стояла Шивон.

— Так едем мы на встречу с Джеймсом Беллом? — спросила она.

Ребус кивнул:

— Но сперва выясним, хороший ли вы специалист, сержант Кларк.

— По-моему, это и без того ясно нам обоим.

— Ладно, задавака. Ты на военной службе. И в высоком чине. И тебя откомандировали из Херефорда в Эдинбург примерно на неделю. Где ты остановишься?

Садясь в машину, Шивон раздумывала над ответом. Сунув ключ в зажигание, она повернулась к Ребусу:

— Может быть, в Редфордских казармах? Или в Замке. Там ведь есть гарнизон, не правда ли?

Ребус кивнул. Ответы были вполне достойные. Но правильными он их не считал.

— Разве Уайтред похожа на человека, который хочет быть на виду? А кроме того, она предпочла бы расположиться поближе к месту действия.

— В таком случае подойдет одна из местных гостиниц.

Ребус кивнул:

— И я так думаю. Либо это, либо ночлег и завтрак при баре.

— «У лодочника» имеются комнаты для ночлега, ведь так?

Ребус медленно кивнул:

— Начнем с них.

— А могу я узнать почему?

Ребус покачал головой:

— Чем меньше будешь знать, тем лучше. Уверяю тебя…

— Тебе не кажется, что у тебя и так достаточно неприятностей?

— Найдется место и для новых. — Он попытался ободряюще улыбнуться ей, но казалось, не убедил ее этим.

«У лодочника» еще не открылись, но, узнав Шивон, бармен впустил их.

— Вы ведь Род, не так ли? — сказала Шивон. — А это мой коллега, инспектор Ребус.

— Привет, — сказал Макалистер.

— Род был знаком с Ли Хердманом, — напомнила Ребусу Шивон.

— Он вам экстази не продавал? — спросил Ребус.

— Простите?

Ребус лишь мотнул головой. Они находились в баре, и он глубоко вдохнул воздух, пахнувший вчерашним пивом и сигаретами, — запах, не скрадываемый запахом политуры. Макалистера они оторвали от бумаг, громоздившихся на стойке. Он залезал рукой под вытянутую футболку и почесывал себе грудь. Футболка была выцветшая и на одном плече порванная по шву.

— Вы поклонник Хоквинда? — спросила Шивон.

Макалистер опустил взгляд к выцветшей надписи на футболке. Там было воспроизведено название альбома «В поисках пространства». — Мы ненадолго, — продолжала Шивон. — Нас лишь интересует, не останавливались ли у вас двое…

Ребус тут же поспешил выложить фамилии, но Макалистер лишь покачал головой. Он глаз не сводил с Шивон, Ребусом же совершенно не интересовался.

Макалистер поскреб свою щетину, напомнив тем самым Ребусу, что его собственное бритье этим утром было весьма и весьма приблизительным.

— У нас немногие останавливаются, — признался Макалистер. — Вы говорили, что кто-то зайдет поговорить со мной о Ли.

— Я так сказала?

— Так вот, никто не заходил.

— Имеете соображения, почему он мог такое сотворить? — внезапно встрял Ребус. Макалистер покачал головой. — Ну, тогда займемся адресами.

— Адресами?

— Барами с ночлегом и завтраком, другими гостиницами.

Макалистер понял. Шивон вытащила записную книжку, и он принялся перечислять названия. Перечислив с полдюжины, он замотал головой, показывая, что больше не знает.

— Может, найдутся и другие, — передернув плечами, признался он.

— И без того теперь есть чем заняться, — сказал Ребус. — Можете продолжать свое важное дело, мистер Макалистер.

— Верно… спасибо.

Слегка поклонившись, он открыл дверь и придержал ее для Шивон. Выйдя, она заглянула в свои записи в книжке:

— Это может занять целый день.

— При желании, — сказал Ребус. — По-моему, ты обзавелась поклонником.

Она взглянула на витрину «У лодочника» и увидела там лицо Макалистера. Он тут же отпрянул от стекла и отвернулся.

— Ты можешь это использовать. Вообрази только — никогда больше не платить за выпивку!

— Твоя голубая мечта.

— Удар ниже пояса. Свою долю я плачу.

— Ну, пусть так. — Она помахала записной книжкой. — Знаешь, есть путь и более простой.

— Назови.

— Спросить Бобби Хогана. Он должен знать, где они остановились.

Но Ребус покачал головой:

— Бобби лучше не впутывать.

— Почему мне это так не нравится?

— Давай-ка вернемся в машину, и ты начнешь обзвон.

Скользнув на свое место за рулем, она повернулась к нему:

— Яхта за шестьдесят тысяч — откуда он взял на нее деньги?

— По всей видимости, от наркотиков.

— Ты так думаешь?

— Я думаю то, что нам полагается думать. Ничто из того, что мы узнали о Хердмане, не говорит о нем как о наркобароне.

— Кроме его странной притягательности для скучающих подростков.

— Разве тебя не научили в колледже?

— Чему?

— Избегать скоропалительных выводов?

— Я забыла, что этим у нас занимаешься ты.