Иэн Рэнкин - Вопрос крови

— Похоже, я нашел, что искал, — сказал он.

— Может, еще что-нибудь хочешь забрать? — Ребус поднял магнитофон. — Честно говоря, наверное, это пойдет в мусорную корзину.

— Серьезно?

— Его жена, кажется, ничем здесь не заинтересовалась.

— Какое расточительство! — Ребус протянул ему магнитофон, но Джеймс покачал головой:

— Не могу. Это было бы нехорошо.

Ребус кивнул, вспомнив, как и сам не взял еду из холодильника.

— А теперь я оставлю вас, инспектор.

Джеймс сунул книгу под мышку и протянул Ребусу правую руку. Пальто соскользнуло с его плеч и упало на пол. Зайдя Джеймсу за спину, Ребус поднял пальто, накинул его на плечи юноши.

— Спасибо, — сказал Джеймс Белл. — Провожать меня не надо.

Ребус остался сидеть в гостиной, уткнувшись подбородком в руку в перчатке. Он слушал, как открылась и вновь закрылась входная дверь. Джеймс оказался так далеко от дома… его привлек огонек в окнах погибшего. Ребус все думал о том, что ожидал увидеть здесь этот паренек. Приглушенные шаги на каменной лестнице. Ребус подошел к письменному столу и перебрал оставшиеся книги. Все они, так или иначе, были про войну, но Ребус был уверен, что знает, какую книгу взял парень.

Ту самую, на которую случайно наткнулась Шивон в их первое посещение квартиры.

Ту самую, из которой выпала фотография Тири Коттер.

Во вторник утром Ребус, выйдя из дома, прошел в конец Марчмонт-роуд и пересек Медоус — поросшую травой пустошь перед университетом. Его обгоняли студенты, некоторые на стареньких скрипучих велосипедах, другие сонно волочились пешком. День был пасмурный, небо отражало цвет серых крыш. Ребус направился к мосту Георга Четвертого. Он уже успел изучить томительную процедуру, предварявшую занятия в Национальной библиотеке. Охранник пропустит его, но дальше придется карабкаться по лестнице и убеждать дежурного библиотекаря, что дело его не терпит отлагательств и никакая другая библиотека ему не поможет. Ребус показал свой пропуск, объяснил, что ему требуется, и был направлен в зал микрофильмов. Старые газеты теперь можно получить только в виде микрофильмов. А было время, когда Ребус, работая над одним делом, посиживал в читальном зале и служитель безотказно подкатывал к его столу неподъемную тележку с переплетенными газетными подшивками. Теперь же приходилось глядеть на экран и кадр за кадром разматывать пленку, проводя ее через проектор.

Точных дат Ребус не имел в виду, он решил просмотреть газеты за целый месяц перед катастрофой на Джуре, чтобы уяснить себе обстановку, в которой она произошла. Дойдя до дня катастрофы, он уже был в курсе всех событий того времени. Сообщение о катастрофе было помещено на первой странице «Скотсмена» вместе с фотографиями двух жертв — бригадного генерала Стюарта Филлипса и майора Кевина Спарка. На следующий день газета поместила пространный некролог генерала, шотландца по рождению. Ребус узнал множество ненужных ему подробностей о том, где учился Филлипс и какие профессиональные успехи за ним числились. Проверив сделанные записи, он досмотрел пленку до конца, а затем вернулся к той, где были зафиксированы предыдущие две недели, в том числе и записанная им дата перемирия в Северной Шотландии; ИРА прекратила военные действия, и большую роль в прошедших переговорах сыграл бригадный генерал Стюарт Филлипс. Ему удалось достигнуть соглашения в предварительных обсуждениях условий, преодолеть недоверчивость руководителей боевых отрядов как той, так и другой стороны, утихомирить раскольников и так далее. Ребус постукивал по зубам авторучкой, пока не заметил, как хмурится его сосед. Пробормотав извинения, Ребус стал просматривать другие материалы газет: встречи в верхах, военные конфликты за рубежом, итоги футбольных матчей и их обсуждение… Лик Христа, запечатленный в плоде граната; кошка, заблудившаяся, но сумевшая найти хозяев несмотря на то, что за время ее отсутствия они успели переехать в другое место.

Фотография кошки напомнила ему о Боэции. Он прошел в главный зал и спросил, где у них выставлены энциклопедии. И нашел статью про Боэция. Римский философ, переводчик, политический деятель… обвиненный в измене, он в ожидании казни написал трактат «Утешение философией», где утверждал, что все переменчиво и зыбко… все, кроме добродетели. Ребус прикинул, не поможет ли ему эта книга разобраться в судьбе Дерека Реншоу и в том, как повлияла она на его близких. Однако в помощи этой он усомнился. Слишком часто в его мире виновные уходили от наказания, а жертвы оставались неведомыми. Хорошие люди страдали, плохие же — нет. Если Господь так и замысливал, то этот старый пройдоха обладал неким извращенным чувством юмора. Легче думать, что никакого предварительного умысла тут не было, что в школу Ли Хердмана привел слепой случай.

Но Ребус подозревал, что и это не так.

Он решил направиться к мосту Георга Четвертого, выпить кофе и покурить. Предварительно он позвонил Шивон, чтобы сообщить, что у него дела в городе и заезжать за ним не надо. Судя по ее голосу, она восприняла его слова довольно равнодушно и даже не проявила любопытства. Похоже, что она начала отдаляться от него, и винить ее за это было трудно. Он всегда как бы притягивал к себе несчастья, что не пошло бы на пользу ее карьере. И все-таки, думал он, дело было не только в этом. Может быть, она всерьез видит в нем коллекционера, норовящего слишком близко подойти к тем, кто ему нравится или интересен. А такая близость не всегда удобна и уместна. Он думал о веб-сайте мисс Тири, о том, как с помощью этого сайта создавалась иллюзия известной связи. Но отношения оставались односторонними: наблюдатели видели ее, она же их — нет. Может быть, и она была одним из «экземпляров» коллекции?

Сидя в кафетерии «Слон» и потягивая из большой, чашки кофе с молоком, Ребус вытащил мобильник. Сигарету он выкурил перед входом: он вечно забывал, по каким дням разрешено курение в кафе, а по каким — нет. Нажимая кнопки ногтем большого пальца, он набрал номер мобильника Бобби Хогана.

— Что, наши Воплощения добродетели уже прибрали дело к рукам? — спросил Ребус.

— Не до конца. — Хоган сразу понял, что речь идет о Клеверхаусе и Ормистоне.

— Но ошиваются рядом?

— Общаются с твоей подругой.

Ребусу потребовалась лишь секунда, чтобы сообразить.

— С Уайтред? — догадался он.

— Именно.

— Ничто не доставит Клеверхаусу большего удовольствия, чем послушать сплетни обо мне.

— Может, этим и объясняется улыбка сладострастия на его лице.

— И в какой же степени теперь, по твоему мнению, я стал персоной нон грата?

— Никто ничего не сказал. Где, между прочим, ты находишься? На заднем плане я слышу шипение кофейной машины.