Джек Хиггинс - Любовник Дождя

Гарольд вскинул голову. Глаза его лихорадочно блестели. К нему вернулась прежняя задиристость.

— Вы только даром теряете время. В субботний вечер через их руки могло пройти полдюжины десятифунтовых банкнот, о чем вам отлично известно. Это не доказательство.

— Увидим.

Гарольд выпрямился на стуле и сжал кулаки.

— С меня довольно! Если вы официально предъявляете мне обвинение, я требую адвоката. Если нет, я больше не останусь здесь ни минуты.

— Сделай одолжение, продли этот срок до пяти минут, — усмехнулся Мэллори.

Гарольд уставился на него непонимающим взглядом.

— Чего вы добиваетесь?

— Я жду парня из лаборатории, который должен вот-вот подойти. Мы хотим взять у тебя кровь для анализа.

— Кровь? Зачем?

Мэллори кивнул Уэйду. Тот положил брюки на стол.

— В лаборатории твои брюки подвергли различным тестам, которые показали, что вчера вечером ты был с женщиной.

— Но я же в этом признался!

— Вскрытие тела Грэйс Паккард выявило, что непосредственно перед смертью она имела с кем-то половые сношения.

— Это был не я.

— Это легко проверить. Достаточно несложного анализа. — С этой минуты Мэллори начал блефовать. — Не знаю, известно это тебе или нет, но по сперме можно установить группу крови.

— Ну и что?

— Во время вскрытия тела Грэйс Паккард была взята проба семени мужчины, с которым она имела сношения. В данную минуту в лаборатории проводится анализ этой пробы, а она характеризуется определенной группой крови. Сейчас сюда придет сотрудник лаборатории, чтобы взять у тебя кровь. Через несколько минут мы установим, какая группа у тебя. А может быть, ты сам это знаешь?

Гарольд смотрел на Мэллори дикими глазами. Внезапно он почувствовал, что воздух в комнате сделался тяжелым, и ему нечем дышать. Он начал трясти головой, все быстрее и быстрее, попробовал встать, но покачнулся и рухнул на стол, молотя по нему кулаками, как ребенок в истерическом припадке.

— Сука! Проклятая шлюха! Она не должна была надо мной смеяться!

Гарольд расплакался, а Мэллори стоял, опершись руками о стол, и смотрел на него сверху вниз.

И тут в дверь постучали. Дежурный полицейский вручил Брэди листок бумаги. Тот передал его Мэллори, который прочел записку с ничего не выражающим лицом, потом смял ее и швырнул в корзинку.

Это было сообщение от доктора Даса. Миссис Филипс спокойно умерла во сне четверть часа назад. И слава Богу!

— В общем, сержант, все так, как я и говорил.

Ник набрал в легкие воздуха.

— А есть какая-нибудь возможность, что произошла ошибка?

— Это исключено. Филипс признался в убийстве. Из его показаний следует, что он какое-то время ждал возле дома Фолкнера, пока не увидел их обоих. Когда Грэйс Паккард вышла, он последовал за ней. Так они добрались до Доб Корт, где объяснились и, очевидно, как-то помирились, поскольку она согласилась иметь с ним сношения и отдала десять фунтов.

— А что случилось потом?

— Это одному Богу известно, а мы вряд ли когда-нибудь узнаем. Вероятно, между ними опять вспыхнула ссора, на сей раз из-за Фолкнера и его денег. Филипс утверждает, что после того, как Фолкнер так его унизил, он не мог допустить, чтобы Грэйс с ним переспала. А деньги были явным доказательством того, что это имело место.

— И потому он ее убил?

— Должно быть, девушка стала над ним насмехаться. Тогда он вышел из себя и начал ее бить. Разумеется, он не хотел ее убивать. Такие, как он, никогда этого не хотят. Кишка тонка.

— И вы думаете, что присяжные ему поверят?

Мэллори усмехнулся.

— С его-то репутацией? Да никогда в жизни!

В это мгновение зазвонил телефон. Инспектор снял трубку, минуту внимательно слушал, потом опять опустил трубку на рычаг.

— Ну вот, имеем еще один гвоздь в крышку его гроба. Администратор привокзального буфета нашел официантку, которая разменяла вчера десятифунтовую банкноту. Скорее всего, она опознает Филипса, поскольку он их постоянный клиент. К тому же она утверждает, что он был у них в без четверти одиннадцать.

— Боже, какой идиот! — не сдержался Ник.

— Все они такие. И в этом наше счастье.

— Но тогда я не понимаю, зачем Фолкнеру понадобилось ломать комедию.

— Так давайте его сюда, и попытаемся это выяснить.

Мэллори уселся поудобнее и начал набивать трубку, а Ник открыл дверь и пригласил войти ожидавших в коридоре Моргана и Фолкнера.

Фолкнер выглядел как человек, у которого в жизни нет никаких проблем. Он со скучающим видом стоял посреди кабинета, слегка покачиваясь на каблуках и небрежно сунув руки в карманы элегантного плаща.

Мэллори закончил набивать трубку, щелкнул зажигалкой и лишь тогда поднял голову.

— Господин Фолкнер. Здесь у меня документ, подписанный Гарольдом Филипсом. Он признался в убийстве Грэйс Паккард. Что вы можете сказать по этому поводу?

Скульптор пожал плечами.

Вперед выступил Джек Морган.

— Это правда, господин инспектор?

— Стопроцентная. Нам удалось разыскать банкноту, которую ваш клиент дал девушке. Прежде чем пойти домой, молодой Филипс разменял ее в привокзальном буфете.

Морган побагровел.

— Что ты вытворяешь, Бруно? Какого черта ты сказал нам, что убил Грэйс Паккард?

— Разве я это говорил? — Фолкнер с сомнением покачал головой. — Насколько мне помнится, все было наоборот. Это ты назвал меня убийцей. Видите ли, господин инспектор, — обратился он к Мэллори, — мой друг, как всякий юрист, склонен верить в непогрешимость своей аргументации. Поэтому, когда он пришел к выводу, что я и есть то самое шило, которого в мешке не утаишь, ему не оставалось ничего иного, как найти тому доказательство.

— Выходит, ты сыграл с нами одну из своих дурацких шуточек! — Морган в ярости тряхнул его за плечи. — Хоть понимаешь, до чего ты довел Джоан?

Фолкнер выглядел невозмутимым.

— У нее был выбор. Джоан могла поверить мне, однако предпочла твою версию. Я уверен, что с тобой она будет счастлива. Я могу идти, господин инспектор?

— И даже должны, — ответил Мэллори.

В дверях скульптор обернулся и посмотрел на Ника. Его губы кривила обычная ироническая усмешка.

— Сожалею, сержант, но, похоже, ваше продвижение по службе откладывается. Что ж, возможно, в следующий раз вам повезет больше.

После его ухода настало неловкое молчание. Морган простоял минуту, бездумно глядя в пространство. Потом, не говоря ни слова, повернулся и выбежал из кабинета.

Ник вынул из кармана бумажник, достал из него купюру в один фунт и положил на стол перед Мэллори.

— Я ошибся, — сказал он просто.

— Я не в претензии. Бруно Фолкнер действительно крайне неуравновешенный и опасный человек, который, к сожалению, пока остается на свободе.

— И все же я был не прав.