Ричард Диминг - Коп из полиции нравов [Коп из полиции нравов. Шпион поневоле. Требуется секретарша. Весьма опасная игра]

Она задумчиво кивнула.

— Что-то в этом роде я предполагала. А что же случилось с пилотом, который погиб?

— Не знаю, как он в это влип, но полицейские раздувают чертовскую кутерьму вокруг расследования аварии. Он, разумеется, переправлял соверены для Вейко, но вот аварию ему скорей всего подстроил последний пассажир, которого он где-то подобрал. Никто не знает, кто это был и куда направлялся.

Она опять согласно кивнула.

— У тебя есть сигарета?

Я дал ей одну и поднес огня. Потом она спросила:

— А ты каким образом замешан в этом деле?

— Я? — я воздел руки к небесам. — Судья высший и праведный, я обретаюсь здесь только как случайный свидетель событий.

— Темная лошадка! — резюмировала она в манере старинных, почитаемых семейств Вирджинии. — Только ты знаешь о золоте, соверенах и преступниках многовато для того, чтобы выглядеть невинной овечкой. И увернулся от ареста. Теперь мне понятна точка зрения полиции. Я бы держала тебя под подозрением каждый раз, когда в округе пропадает молоко для кошки.

— Но что поделать, если я сообразительнее лапландских полицейских?

— И к тому же скромнее…

Я тщательно затушил сигарету.

— Давайте просто согласимся с тем, что Лапландия — это маленький район. Так что события, связанные с полетами, рано или поздно коснутся меня, так или иначе. А я хотел бы только знать, кто подстроил аварию Оскару Адлеру. И обеспокоен, что полиция отвлекается, упираясь в меня. Так что я отбываю.

Она долго и тщательно меня разглядывала.

— Не сомневаюсь, что твои мотивы не хуже, чем у короля Артура. Но где ты приобрел сноровку так легко ускользать от полиции?

Я встал.

— Полагаю, мне лучше заняться кое-каким ремонтом самолета. Увидимся позже. И не вступайте в разговоры с незнакомыми медведями.

Она следила за моим уходом с устойчивым недоверием во взгляде.

На озере я вскрыл капот «Бобра», затем запустил мотор. Тот все еще нуждался в помощи одного из цилиндров. Через несколько минут я остановил двигатель, забрался на поплавок и приложил руку к каждому из девяти цилиндров по очереди. Только один не обжег меня: пятый, левый снизу. Пока машина остывала, я выкурил сигарету. А вывернув свечи пятого цилиндра, убедился, что они грязны, как Брайтон воскресным вечером. Я почистил их зубной щеткой и промыл в отлитом для этой цели бензине, потом завернул обратно. Затем в том же бензине промыл масляный фильтр. Этим я исчерпал свои возможности еще чем-то помочь мотору.

Однажды, в недалеком будущем, я отошлю мотор обратно в компанию «Пратт энд Уитни», и они смогут возить его по аэропортам с рекламной медной табличкой, гласящей: «Этот мотор действительно работал в том состоянии, в котором вы можете его видеть, обеспечивая работой мистера Кери. Если вы такой же безрассудный идиот, то моторы „Pand W“ могут спасти и вас».

Что правда, то правда, спасибо им.

Дело шло к пяти часам. Случайный проблеск солнца умирал над деревьями в дальнем конце озера.

Со стороны хижины донесся слабый отголосок двух выстрелов.

Поначалу я нахмурился, затем решил, что это может быть сигнал сбора или что-то в этом роде, и принялся пристраивать капот на место.

Когда я пришел к хижине, Элис ждала возле двери с двумя черными тетерками, лежащими рядом, а один из дробовиков Хомера подпирал стену.

— Острый нож есть? — спросила она.

Я отцепил «фарберин» от ботинка и передал ей.

— Ты подстрелила эту пару? — спросил я, и, конечно, вопрос не отличался глубиной и содержательностью.

— Да нет, они сами пришли ко мне и одолжили ружье, чтобы совершить акт самоубийства. Все Хомеры обучены стрелять и… готовить.

Она с сомнением посмотрела на «фарберин». Тот был так же схож с кухонным ножом, как самурайский меч с ножом для разрезания бумаги.

— Меня охватывает ужас, когда я думаю, чему тебя учили, Кери. Ну ладно, ты не чувствуешь, что настал час коктейлей?

Я вытащил бутылку, банки-стаканы и налил ей виски.

Она была без жакета, рукава блузки из чистого шелка закатаны, и руки делали свое дело с тетерками, управляясь с ножом изящно и рационально. Ощипывая и потроша дичь, она стояла на коленях на спальном мешке.

Время от времени Элис распрямлялась, разминая спину, и ее грудь четко проступала сквозь блузку.

Я прислонился к дверному косяку, потягивая виски и наблюдая. Спустя некоторое время она взглянула на меня.

— Балдеешь?

Я кивнул.

— Фантастика.

— Тебе нравятся хозяйственные женщины?

— Ну, не за этим я следил…

Она повела бровями и вернулась к работе, ни чуточку не смутившись.

Ничто и никогда не сможет выбить эту женщину из колеи, если она занята работой, которая, по ее мнению, должна быть сделана. Например, ощипывание тетерок или прочесывание закоулков Финляндии в поисках брата. И ничто ее не свернет с пути. Она была из того сорта женщин, которые преодолевают трудности с высоко поднятой головой. А затем нанимают самых классных мужчин, которые обеспечивают классные условия для высоко поднятой головы и преодоления еще более крутых трудностей.

Я курил и следил, как она покончила с разделкой дичи, уложила ее в жаровню с консервированным луковым супом в качестве соуса и поставила жаровню на печку. Поискав вокруг, я нашел керосиновую лампу, зажег и подвесил на шнур, конец которого Хомер закрепил на потолке.

За окнами закат достиг стадии, когда вся цветовая гамма стала быстро тускнеть. Деревья становились черными, небо — серым, земля — черно-серой.

Я внес дробовик Хомера, почистил его и повесил обратно на колышек. Потом долил виски всем присутствующим и закурил.

К этому времени я уже знал, что Хомера сегодня не будет, но мне недоставало храбрости сказать ей об этом. Может быть, я заблуждался. Может, он принадлежал к тому сорту людей, которые обожают ночью продираться через лапландские леса, одолевая не больше трети мили в час и через каждые пятнадцать шагов обдирая себе лодыжки.

Мы ели тетерок, и это была лучшая еда с тех пор, как я устроил себе прощальный банкет по поводу фиаско с никелем. Я что-то пробормотал по этому поводу.

Она только кивнула и спросила:

— Когда планируешь отбыть?

Я взглянул на часы.

— Около девяти, наверное.

— Куда полетишь?

— В Швецию или Норвегию.

Я еще не решил куда. Всем известно, что у меня есть кое-какие связи в Швеции, так что Норвегия предпочтительнее.

С другой стороны, ближайший норвежский город — Киркинес, на северном берегу, и местные власти наверняка предупреждены и готовы меня выследить. Еще одним немаловажным обстоятельством было мое желание оставаться неподалеку от Лапландии, чтобы быть в курсе, когда станет безопасно вернуться.

Никонен будет вынужден выстроить действительно серьезные обвинения, если захочет добиться моей выдачи.