Ричард Диминг - Коп из полиции нравов [Коп из полиции нравов. Шпион поневоле. Требуется секретарша. Весьма опасная игра]

Я не думаю, что он много выжмет из «уклонения от ареста» до тех пор, пока для ареста не будут представлены серьезные основания.

И норвежские власти не слишком трогает традиционное «подозрение в шпионаже» — слишком это пахнет политикой.

Так или иначе, я всегда могу прикинуться, что работаю на НАТО, и им, вероятно, понадобятся годы и годы, чтобы найти кого-то, кто поклянется, что это неправда.

— Оттуда ты найдешь, кто убил того пилота? — спросила она.

Я пожал плечами.

— Все же больше шансов, чем здесь из тюрьмы. И я могу вернуться в любой момент.

— Да ну? — она скептически ухмыльнулась.

— Если почувствую в этом необходимость.

— Но ты же просто…

— Да, я убегаю. Но только примите во внимание — вы путешествуете налегке. И не таскаете с собой свои вирджинские владения. Все, что есть у меня — это самолет. Ладно, он чертовски хорош, чтобы драпануть куда-нибудь, но в то же время его очень трудно спрятать. Если Никонен задумает его конфисковать, это заставит меня вести изнурительную войну с чиновниками от Правосудия, чтобы его вернуть. И его придется продать, чтобы отстаивать свои права.

— Но даже продажа «Бобра» не принесет мне достаточно средств, чтобы защитить себя и в таком пустяковом деле, как плевок в неположенном месте.

— Сочувствую, — она протянула мне банку. — Хотелось еще немного виски.

Я налил, потом вдруг заявил:

— Сегодня вечером он не вернется, как вы догадываетесь.

Я сделал выпад: теперь настало ее время принимать удары. Укол Короля Артура.

Она просто кивнула и сказала:

— Догадываюсь. Я слегка прогулялась по лесу сама. И представляю, что здесь происходит, когда становится темно.

Я покачал головой и снова долил себе виски.

Она встала, отошла, села на спальный мешок и вытянула перед собой ноги, положив одну на другую.

Лампа слегка шипела, разбрасывая лучи желтого цвета.

— Ты хочешь забрать его в Америку? — спокойно спросил я.

Она оперлась на стену и прикрыла глаза.

— Состояние.

Я открыл было рот сказать, что наверняка должно быть что-то поважнее, но не промолвил ни слова.

Если она не желала о чем-то рассказывать, следовало воздержаться от расспросов. Сейчас я уже кое-что знал о ней.

— Ты сама в бегах из Вирджинии?

— Да, несколько последних месяцев.

— Из-за чего развод?

Она открыла глаза и выпрямилась.

— С какой стати я должна тебе это докладывать?

— Ни с какой, миссис Бикман. Но о чем еще мы будем беседовать до девяти?

Она опять оперлась на стену.

— Мне не нравилось его хобби — другие женщины.

— Претензия звучит вполне убедительно.

— Было заявлено, что он не мог выдержать тягот супружеских обязанностей с богатой женщиной. Что должен был как-то обозначить свою независимость или что-то в этом роде.

Неожиданно голос ее надломился.

— Человек, видимо, свихнулся, — прокомментировал я, — от всего этого, от тебя и от денег тоже.

Она опять открыла глаза и лениво улыбнулась.

— И как это ты вычислил?

— Я всегда верил, что могу продраться к большим деньгам без нанесения ущерба своим фундаментальным концепциям по части отношения к женщине.

— Ты не знаешь самой первой заповеди насчет денег.

— Просвети меня.

— Хватай, когда дают. Позавчера я предлагала тебе самолет, ты дал мне от ворот поворот. Сегодня я получила то, чего хотела… За сколько? Пятьдесят долларов?

— Зато ты готовила. Впрочем, может ты и права, — я пожал плечами. — Тогда я должен был отбиваться, сжав зубы. Но ты, конечно, все еще можешь подарить мне новый самолет.

— Я уже получила, что хотела: я — здесь. Самолет был приманкой.

— О, я догадывался. Может быть, проблемы мистера Бикмана заключались в том, что он приманку заглотил.

Она глубоко вздохнула и спокойно сказала:

— Дай мне сигарету.

Я подошел. Мой взгляд был привлечен движением ее обнаженной руки и слишком долго на этом зрелище задержался, чтобы скрыть от нее. Голова аж заскрипела на своих петлях.

— Довольно, — сказала она, взяв сигарету. — Закончим разговор на эту тему.

— Ты все еще должна мне пятьдесят долларов, — сказал я, поглаживая щеку. — Должно быть, для тебя весьма печальное обстоятельство.

— Все, игра закончена.

Я протянул спичку.

— Я лишь усвоил правила игры насчет денег.

Она сделала затяжку и расслабилась, потом улыбнулась.

— Ты не очень-то понятливый человек, Кери. Чего ты действительно хочешь от жизни?

Я сел рядом. Она вполне непринужденно развернулась так, что голова легла на мое плечо.

Я нежно провел рукой по ее волосам.

Хижина превратилась в тихое уютное прибежище.

— Я хочу найти никель, — ответил я.

Она подняла глаза и посмотрела на меня с кислой улыбкой.

— Не золото или алмазы?

— Просто никель. Я слышал, что какие-то люди разбогатели, разыскав обычную нефть.

— И что ты будешь делать, найдя его?

— Куплю себе новый самолет или два. Может действительно сумею основать компанию.

Она придвинулась еще ближе, и грудь ее плотно прижалась к моей, вызывая жгучее желание, волосы волшебно светились прямо перед глазами. Я хотел ее. Это была не бешеная страсть изголодавшегося по женскому телу мужика, но очень сильное влечение к существу, вдруг ставшему близким и желанным. Может быть от одиночества, но не от того, которое вызывает дикий девственный лес или сама дремучая Лапландия. И может быть потому, что она несла в себе свое собственное одиночество.

— Когда все окончится, может я и куплю тебе самолет, — полусонно пробормотала она. — И смогу заработать на этом. Мне кажется, на тебя можно поставить, риск будет в пределах допустимого.

Я приподнял ее голову и поцеловал, ее тело слилось с моим, сильное и податливое одновременно. И, казалось, за пределами хижины ничего не осталось.

Вдруг она решительно отпрянула, присев на корточки, внимательно взглянула на меня своими широко открытыми глазами, и в этот миг в них не было и намека на поволоку или чувственную дымку.

— То, что я развожусь, — мрачно заявила она, — совсем не означает, что мной можно овладеть одним нахальством и напором.

— Я знаю. Мне, например, будет предъявлен иск на миллион долларов.

— И не груби мне, Кери. Я могу взять и значительно больше.

— Согласен, можешь.

Я потянулся к ней и ласково провел кончиками пальцев по резкому излому ее рта.

Она вдруг вся затрепетала, но снова взяла себя в руки.

Я сказал:

— У тебя хватает мужества, а по рассудительности ты, может быть, первая в Соединенных Штатах. Будь это не так, деньги завладели бы всеми твоими помыслами сильнее, чем любой мужчина.

— Ты откупаешься, расточая примитивнейшие комплименты, — Настороженность в ее глазах исчезла, — Типичный представитель отчаянных и самонадеянных хвастунов, вот почему, я думаю, в твою фирму стоит вкладывать деньги. Впрочем, ты ведь здесь только до девяти часов.