Оксана Обухова - Пока телефон не зазвонил

«Фигушки, — подумал Гущин. — Мартынова за просто так на фуфло не возьмешь! Хотя… зависит все, конечно же, от предложенной наживки».

— Меня, как понимаю, тоже убил Редькин? — продвигая разговор, хмыкнул сыщик.

— Разумеется. В кустах найдут капли твоей крови, подумают, что Федя утопил твое тело в реке. Телефон Федула периодически будет оживать неподалеку от Игнатово.

— Меня, как я тоже понимаю, в реке так и не найдут.

Маньяк пожал плечами:

— Мало ли коряг и омутов? Всю речку трудно прочесать, так что подозрения, что тебя затянуло куда-то под обрыв — останутся.

— А у тебя на сегодняшнюю ночь будет непробиваемое алиби, так?

— Конечно, — с надменностью кивнул убийца. — Непробиваемое, абсолютное, можешь даже не сомневаться — вашим его не разбить. Я это алиби готовил на особый случай.

— На случай похищения Янины?

Убийца подался вперед:

— Моя девочка особенная, майор, она заслуживает самого лучшего.

— Янина заслуживает подвала? Похищения?

— Она заслуживает любви! И безопасности.

Гущин поднял брови и переспросил:

— Безопасности? От кого?!

— От маньяка, — с издевательской ухмылкой объяснил Водяной.

— От Редькина? — Стас чувствовал, что Михаил ждет от него удивления и расспросов, напрашиваясь на них, убийца цедил короткие предложения, как бы растягивая удовольствие, наблюдая за реакцией следователя. Водяного уже проняло, он не заметил, как попался, влип в беседу!

— Как же ты глуп, майор, — потягиваясь, пренебрежительно произнес маньяк. — Ну при чем здесь Редькин? Редькин — так, обманка, фикция… Вы ж это сами признаете.

— Но ведь ты подкидываешь нам на него улики! — искренне недоумевая, воскликнул Гущин. — Зачем?!

Михаил самодовольно прищурился:

— А ты еще не понял, что мои вопросы об отце неспроста?

— Нет, — честно признался Гущин.

— Ваш «Водяной», майор, — наклоняясь и вытягиваясь к Стасу, зашептал убийца, — это мой отец. Точнее, два человека. Два старых приятеля — Федул и Дмитрий Михайлович Львов. Это они убивали девушек, это их вы искали и потому приехали в Игнатово… Федула, правда, упустили… А я, майор… Я — спас мою Янину от убийц. Понимаешь, спас! Я понял, кто убийца. Не смог предать родного отца. И потому… — Михаил коротким жестом обвел подвал, — спрятал от убийц свою любимую.

Станислав оторопело смотрел на сумасшедшего парня. Да, безусловно, его восприятие нарушено, Миша сочинил свой мир, отдал в нем большое место Янине и закрутил вокруг любимой карусель безумия. И с точки зрения психопата, придуманная им интрига выглядит на сто процентов достоверной! Но… Что он собирается делать дальше?! Как он намерен объяснить Янине ее похищение и заключение в подвале только что построенного дома?!

«Неужели он надеется, что любимая примет его объяснения? — с испугом за Янину думал Стас. — Что будет, если девушка его резко отвергнет? Миша ее — убьет? Замучает?!» Янина вряд ли согласится стать покорной пленницей. Она потребует ответов.

— Миша, на что ты надеешься? — не скрывая страха, прошептал сыщик.

— Ты слышал о стокгольмском синдроме, майор?

Станислав кивнул. Он, разумеется, знал о подобном психологическом казусе: рано или поздно между преступниками и заложниками в условиях стресса возникает стойкая эмоциональная связь. Но представить, что сдвинутый на девушке убийца станет ждать пока эта связь возникнет и не сорвется, не начнет насиловать Янину, было невозможно!

Янину ждет кошмар. И чем скорее он начнется, тем больше вероятности, что Михаил ее убьет. Или превратит ее существование в бесконечную пытку. Янина только кажется мягкой и покорной, на самом деле эта девушка способна проявить себя совсем с обратной стороны! Она умна, горда и обязательно начнет протестовать, что вызовет у социопата непредсказуемую реакцию! Она считает Мишку свойским, братом, она сама попробует на него давить.

Чем это обернется?…

Майора затрясло.

— Ты, Миша, станешь ждать, пока Янина не почувствует тебя необходимым? — с надеждой произнес Стас, упирая на слово «ждать». — Пока она сломается и станет воспринимать тебя главным человеком на земле, единственным…

Выбирая коренное слово, Гущин сделал ошибку. Лицо убийцы перекосилось, в бешенстве выпучив на сыщика глаза, Водяной забрызгал слюной:

— «Сломается»? Ты говоришь, «сломается», «единственным»?! Да я уже для нее единственный и навсегда!! Понимаешь, единственный и навсегда! Я — первый! Она — моя! Моя принцесса! — Убийца стал приподниматься, как будто готовясь наброситься на пленника с ударами…

Стас завозился на бетонном полу и выбросил заготовленную на крайний случай наживку:

— Да! Она мне говорила, что ты ее первая любовь! Рассказывала, — едва слышно, надеясь, что убийца утихомириться и постарается расслышать, произнес следователь. — Янина мне сказала, что Игнатово знаковая для нее деревня.

Последовала ожидаемая реакция: Водяной замер и, закусив губу, поглядел на сыщика. Узнать, что говорила о нем любимая, он, разумеется, хотел. Не удержался от любопытства и смирил желание немедленно убить.

А Гущин в сумасшедшем темпе подбирал слова. Янина ничего ему не говорила, историю романа приемной дочери и сына следователю рассказал Дмитрий…

Что выбрать из его рассказа и как его преподнести?!

Михаил слишком бурно реагирует на каждое непонравившееся определение. Если Гущин поскользнется на неверно выбранном слове, то остановить убийцу будет уже нечем — Михаил сорвется и запинает Стаса до смерти!

Не собираясь скрывать испуга, зная, что самодовольный ублюдок этого и ждет, майор затравленно поглядел на Водяного.

— Что? — усмехнулся тот. — Очканул, служивый? — И растянул губы в высокомерной ухмылке: — Не бойся, бить я тебя не стану. Не хочу оставлять в подвале следы крови, бетон пористый материал, кровь до конца с него не отмыть, я знаю. — Михаил вновь сел на верхнюю ступеньку, достал из кармана ветровки моток бечевки и показал ее следователю: — Я тебя задушу, мент. Быстро, обещаю. Ты почти ничего не почувствуешь, если, конечно, сам не захочешь, чтоб это было — больно.

Маньяк повесил веревку на колено, опять потянулся к карману и, достав из него айфон, нажатием кнопки заставил монитор светиться. Посмотрел на какую-то картинку и неожиданно улыбнулся мягко, умиротворенно. Показал картинку следователю:

— Спит моя принцесса. — Гущин, вытянувшись вперед, поглядел на панель и разглядел передающееся на телефон изображение, идущее от камеры видеонаблюдения. Объектив был направлен на постель, где, укрытая розовым пледом, мирно спала Янина. — Так что там моя девочка тебе обо мне рассказывала? — с деланным равнодушием, возвращая мобильник в карман, поинтересовался Водяной.