Эд Макбейн - Предрассветный час (сборник)

— Нет-нет, настоящий.

— У нее были при себе документы. На вид вроде подлинные.

— Что она предъявила вам?

— Мы обычно требуем предъявить водительские права или паспорт. Но их у нее не было. Она показала свидетельство о рождении. Ну и потом, мы же позвонили в компанию. С чеком что-то не так?

— Да все нормально. Чек был выписан на двадцать пять тысяч, и мы пытаемся выяснить, что случилось с пятью тысячами...

— А, понятно. Франки.

— Что?

— Она поменяла пять тысяч долларов на французские франки, — сказал толстяк. — Она собиралась за границу?

— Да, она собиралась за границу. — Карелла тяжело вздохнул. — Похоже, это все.

— Чек казался вполне надежным, — настаивал толстяк.

— Так и есть. Спасибо. Пойдем, Берт.

Они молча шли по Холл-авеню.

— Все это меня достало, — наконец произнес Карелла.

— Что достало, Стив?

— Это дело. — Он снова вздохнул. — Черт бы его побрал!

— Пойдем лучше выпьем кофе. А что там с французскими франками?

— Она поменяла пять тысяч долларов на французские франки, — пояснил Карелла.

— Последнее время все вертится вокруг французов, да? — улыбнулся Клинг. — Зайдем сюда? Вроде выглядит прилично?

— Хорошо. — Карелла открыл дверь кафетерия. — А что ты имеешь в виду, Берт?

— Франки.

— А что с ними такое?

— У них, наверное, хороший курс.

— Что-то я тебя не пойму.

— Ну, знаешь, все время только и слышишь про франки.

— Берт, о чем, черт возьми, ты говоришь?

— Ты разве не был со мной? В прошлую среду?

— Где не был?

— На ознакомлении. Мне казалось, мы были вместе.

— Нет, меня там не было, — устало проговорил Карелла.

— А, ну тогда все ясно.

— Что тебе ясно, Берт? Да говори ты толком!

— Поэтому ты его не помнишь.

— Кого?

— Того парня, которого взяли за кражу со взломом. Они нашли в его квартире франки на пять тысяч долларов.

По Карелле словно проехал грузовик.

Это было безумием с самого начала. Так часто бывает. Девушка выглядела как чернокожая, а оказалась белой. Они думали, что это Клаудиа Дэвис, а она оказалась Джози Томпсон. Они искали убийцу, а нужно было искать вора.

Его привели из камеры, где он сидел в ожидании суда по делу о грабеже первой степени. Он поднялся на лифте в сопровождении полицейских. Полицейский фургон высадил его у заднего входа в здание уголовного суда. Он вошел в вестибюль под охраной, его провели через соединительный коридор мимо кабинета окружного прокурора и посадили в лифт. Наверху дверь лифта открывалась в маленькую комнатку. Другая дверь в этой комнате была заперта снаружи, и на ней висела табличка «ВХОД ЗАПРЕЩЕН». Патрульный, который привел Ральфа Рейнолдса в комнату для допросов, во время допроса стоял спиной к лифту, положив руку на рукоятку своего пистолета.

— Я никогда о ней не слышал, — заявил Рейнолдс.

— Клаудиа Дэвис, — сказал Карелла. — Или Джози Томпсон. Выбирай.

— Я никого из них не знаю. Какого черта? Меня взяли за ограбление, а теперь вы хотите повесить на меня все преступления, совершенные в этом городе?

— А кто говорил насчет преступлений, Рейнолдс?

— Если бы ничего не произошло, вы бы меня сюда не притащили.

— В твоей берлоге нашли пять тысяч долларов во французских франках. Где ты их взял?

— А кому какое дело?

— Не хами, Рейнолдс! Где ты взял эти деньги?

— Один француз был мне должен и отдал долг франками.

— Как его зовут?

— Не помню.

— Ну так постарайся вспомнить.

— Пьер.

— Какой Пьер? — спросил Мейер.

— Что-то вроде Пьера Ласалля. Я не очень хорошо его знаю.

— Ну да, и ты одолжил ему пять тысяч?

— Угу.

— Что ты делал ночью первого августа?

— А что? Что случилось первого августа?

— Вот ты нам и расскажи.

— Я не помню, чем я занимался.

— Ты работал?

— Я безработный.

— Ты знаешь, о чем я говорю!

— Нет. А о чем вы говорите?

— Ты грабил квартиры?

— Нет.

— Говори! Да или нет?

— Я сказал «нет».

— Он врет, Стив, — сказал Мейер.

— Конечно, врет.

— Ага, вру. Слушай, легавый, у тебя на меня ничего нет, кроме грабежа первой степени. И его еще надо доказать в суде. Так что, кончай вешать на меня все подряд. У тебя нет никаких шансов.

— Нет, но будут, когда мы сравним отпечатки пальцев, — быстро произнес Карелла.

— Какие отпечатки?

— Которые мы обнаружили на горле убитой девушки, — солгал Карелла.

— Но ведь на мне были!..

В комнате стало тихо, как в могиле.

Рейнолдс тяжело вздохнул, уставившись в пол.

— Хочешь признаться?

— Нет, — сказал он. — Идите к черту.

Но в конце концов он все рассказал. После двенадцати часов беспрерывных вопросов он раскололся. Он не хотел ее убивать, сказал он. Он даже не знал, что в квартире кто-то есть. Он заглянул в спальню и увидел, что постель пуста. Он не заметил, что она спит в кресле полностью одетая. Он нашел французские деньги в кувшине на полке над раковиной. Он взял деньги и случайно уронил кувшин. Она проснулась, вошла в комнату и, увидев его, начала кричать. И он схватил ее за горло. Он только хотел, чтобы она замолчала. Но она сопротивлялась. Она была очень сильной. Он продолжал держать ее за горло, но только для того, чтобы заставить ее замолчать. Она сопротивлялась, и поэтому он держал ее. Она сопротивлялась изо всех сил, как будто... как будто он действительно пытался убить ее, как будто она боялась расстаться с жизнью. Но ведь это было непредумышленное убийство, правда? Он ведь не хотел ее убивать. Это же не убийство, так ведь?

— Я не хотел ее убивать! — вопил он в лифте. — Она начала кричать! Я не убийца! Посмотрите на меня! Разве я похож на убийцу?

А когда лифт подъехал к первому этажу, он закричал: «Я — грабитель!», словно гордился своей профессией, как бы заявляя, что он не простой вор, а квалифицированный специалист, мастер своего дела.

— Я не убийца! Я грабитель! Я не убийца! Я не убийца! — Его вопли доносились даже из кабины лифта. Его затолкали в полицейский фургон и увезли обратно в тюрьму.

После того как он ушел, они еще несколько минут сидели в маленькой комнате.

— Жарковато здесь, — сказал Мейер.

— Ага, — кивнул Карелла.

— Что с тобой?

— Ничего.

— Может, он прав, — задумчиво произнес Мейер. — Может, он всего лишь грабитель.

— Он перестал быть грабителем в ту минуту, когда украл жизнь человека, Мейер.

— Джози Томпсон тоже украла жизнь.

— Нет, — покачал головой Карелла, — она ее только одолжила. А это разные вещи, Мейер.

В комнате было тихо.

— Выпьем кофе? — спросил Мейер.

— Давай.

Они спустились в лифте и вышли на улицу. Их ослепили лучи августовского солнца. На улицах кипела жизнь. Они влились в людской поток и какое-то время шли молча.

Наконец Карелла сказал: