Эд Макбейн - Удар молнии

До тех пор, пока не позвонил Олли Уикс.

— Эй, Стиви, малыш, ну как вы там? — пророкотал он в трубку.

— Да ничего, — ответил Карелла, — а ты?

— Все в порядке, все в порядке, все та же бодяга. Слушай, приятель, я всерьез подумываю о том, чтобы перевестись в Восемьдесят седьмой. С вами, парни, хорошо работать.

Карелла промолчал.

— Видел сегодняшние газеты? — спросил Олли.

— Нет еще.

— Там полно всякого про Дорожного Убийцу. Крик подняли не слабый, одни заголовки чего стоят: «Молния бьет дважды». Похоже, он добился, чего хотел, а? Он снова знаменит.

— Если это можно назвать славой, — сказал Карелла.

— Да, конечно, но разве этих полоумных когда поймешь? — откликнулся Олли и совершенно между прочим добавил: — Да, я слышал, что Клингову девчонку трахнули вчера вечером.

Наступило ледяное молчание.

Наконец Карелла сказал:

— Олли, никогда не повторяй этого.

— Что-что?

— Никогда не повторяй того, что ты только что сказал. Чтобы и словечка у тебя с губ не слетело, ясно? Чтобы никому ни слова, ты меня понял, Олли? Даже матери своей ни слова. Ясно?

— Моя мать умерла.

— Ясно, спрашиваю?

— А что за шум, в чем дело-то?

— Дело в том, что она — одна из нас.

— Ну да, она полицейский — великое дело. Ну и...

— Нет, Олли. Она одна из нас. Это тебе понятно, Олли?

— Понятно, понятно, успокойся. Мой рот на замке.

— Надеюсь.

— Да, парень, ты сегодня что-то не в себе. Позвони, когда оклемаешься, ладно?

— Непременно.

— Чао, малыш, — Олли повесил трубку.

И Карелла тоже осторожно положил трубку на рычаг.

«Если Клингу плохо, — размышлял он, — то и всем нам тоже плохо. Вот и вся премудрость».

— Если что мне и нравится в Молнии, — сказал Хейз, — так это что он не Глухой.

Появился Мисколо из канцелярии. Миновав турникет, он направился прямо к Карелле.

— Вот ты-то нам и нужен, — сказал Мейер. — У вас там в канцелярии кофеварка работает?

— А я думал, вам не нравится наш кофе, — удивился Мисколо.

— Ну что ты, мы обожаем ваш кофе, — ответил Браун.

— Если хотите кофе, идите на улицу, в кофейню, — проворчал Мисколо.

— Холодно там, — сказал Браун.

— Ну, а мне не нужны любители кофе и любители хорошей погоды, — отрезал Мисколо. — Это тебе, Стив. Сержант велел отнести. — Он швырнул на стол обыкновенный белый конверт. — Обратного адреса нет.

Карелла посмотрел на лицевую сторону послания. Оно было адресовано на его имя. На конверте штемпель Айсолы.

— Открывай, — сказал Мисколо, — я умираю от любопытства.

— А Тедди знает, что тебе девушки письма присылают? — Хейз подмигнул Мейеру.

Карелла открыл конверт.

— Да, слушай, а как там твой паричок? — повернулся Браун к Мейеру. — В такую погоду он как раз сгодился бы.

Карелла вынул из конверта сложенный вдвое листок бумаги и развернул его. Посмотрел. Мейер увидел, что лицо его внезапно побледнело.

— Что там?

В инспекторской разом наступила тишина. Полицейские сгрудились вокруг стола Кареллы. Хейзу показалось, что рука товарища, в которой был зажат небольшой листок бумаги, слегка дрожит. Все всмотрелись в послание.

— Восемь черных лошадей, — констатировал Мейер.

— Глухой, — произнес Браун.

Он вернулся.