Анна Богстам - Очевидец

– Харриет, я должен снять трубку. Это личное дело, – быстро говорит он и поворачивается к ней. – Прости.

Проходит пара секунд, пока до Харриет доходит, что он хочет, чтобы она вышла из машины. Она быстро встаёт и отворачивается, чтобы он не видел, как она смущена. Прежде чем она закрывает дверь, она слышит, как пронзительный женский голос с назальным стокгольмским произношением звучит в динамиках.

– Сколько времени прошло, почему ты не отвечал раньше? Ты решил, что нам делать с летней дачей? – начала женщина.

Харриет стоит несколько секунд и смотрит сквозь окно машины. Эта Шарлин – его девушка? Лишь услышав её голос, она сразу представила себе эту даму с французским именем Шарлин. Высокая, худая, блестящие тёмные волосы и золотые серьги. Взрослая. Полная противоположность Харриет. У Шарлин есть дача и, разумеется, полный порядок в сумке. Никакой неряшливости, и, разумеется, она не курит.

Харриет идёт к грузовым мосткам у кухонного входа в пиццерию и зажигает сигарету. Проклинает сама себя, что не села за руль и не приехала сюда одна. Теперь она, как идиотка, должна ждать, пока Рикард закончит разговор со своей девушкой.

Она успевает выкурить две сигареты, прежде чем зажигаются фары джипа и Рикард жестом зовёт её обратно. Когда она видит, как он ей машет, у неё появляется сильное желание показать ему известный палец, уйти и взять такси домой, но раз она уже всё равно сидела на грузовом мостке целых двадцать минут, то с таким же успехом можно с ним и поговорить. Она дёргает дверь.

– Привет, – говорит он.

Харриет садится и сильно хлопает дверью.

– Ты на меня рассердилась? Я сделал что-то не то?

– А сам ты что думаешь? – спрашивает она. Она крутит свой мобильный между пальцами, взад-вперёд. Единственный способ оставаться спокойной. – Мы можем уже поехать?

– Мне очень жаль, что это заняло столько времени, я этого не хотел, – отвечает он и заводит мотор. Машина тихо выкатывается со двора.

Харриет сидит молча.

– О’кей, я понимаю, что что-то не так, но скажи хотя бы, куда мне ехать. Я не знаю, где ты живёшь, – продолжает Рикард.

Харриет поднимает глаза и встречается с ним взглядом.

– Ты думаешь, я совсем дура? Я слышала разговор с Шарлин. Твоя девушка, да?

Глаза Рикарда холодны. Он сворачивает на шоссе, и небо вокруг становится тем темнее и огромнее, чем дальше они отъезжают от огней города.

– Она мне не девушка, Харриет, – говорит он, не меняя выражения лица. – Я могу понять, что ты рассердилась, если у тебя возникло такое впечатление. Но на самом деле у тебя нет права злиться.

– Кто она, если она не девушка?

– Она моя жена, – отвечает Рикард и косится на неё. Харриет в полном шоке. Что он вообще такое говорит?

Рикард помолчал секунду.

– Но она не особенно долго будет моей женой. Мы делим наше совместное имущество. Но мы с тобой только что встретились, так что я не считаю, что это тебя касается.

Они проезжают деревушку Борстахюсен, и в свете фар блестит указатель поворота на Лервикен.

– Конечно, я, наверное, должен был сразу тебе об этом сказать, – продолжает он. – Но когда я увидел тебя первый раз, я ещё не знал, какое ты будешь для меня иметь значение.

Когда он это произносит, в ней будто вспыхивает молния.

– Ты не знал, какое я буду иметь для тебя значение? Что ты хочешь этим сказать? Ты изменил своё мнение потому, что я связана с расследованием убийства, поэтому?

Харриет в жизни ещё не чувствовала себя такой дурой. Она должна была сразу понять, что у него не было честных намерений. Записка, настойчивость в отеле, хотя она несколько раз повторила, что они не должны разговаривать друг с другом. Кто так поступает? А прежде всего она должна была отреагировать на то, что такая личность, как он, не может интересоваться ею всерьёз. Как она могла в это поверить? Как она могла хоть на секунду вообразить себе, что между ними что-то могло быть?

– Знаешь что? Выпусти меня. Я пойду домой пешком, – говорит она и кивает в сторону знака «место встречи», где могут разъехаться две машины, как раз перед поворотом.

– Прекрати, ты что, не слышала, что я сказал? Ты мне нравишься. Это большая проблема, что мы оба, и ты, и я, связаны с расследованием, но я готов пойти на этот риск.

Харриет фыркает. Он говорит то, что, как он думает, ей хотелось бы услышать. Но она не попадётся на эту удочку.

– Останови машину.

Рикард притормаживает и останавливается в маленьком заездном кармане у обочины.

– У меня нет сил с тобой ссориться, но я не могу оставить тебя в темноте посреди дороги, ты ведь это понимаешь? Сделай глубокий вдох и лучше послушай, что я тебе говорю, – Рикард сохраняет спокойный тон.

– Спасибо, я справлюсь сама, – отвечает Харриет. – Я уже наслушалась достаточно вранья за сегодняшний день.

Она отбрасывает ремень безопасности и быстро выходит из машины. На этот раз она умышленно хлопает дверью и уходит, не оборачиваясь. Предатель, изменник, и всё это будет иметь только один финал. Он её больно ранит. Это единственный урок, который она вынесла после отношений с Георгосом.

Проходит несколько минут, прежде чем она слышит глухой звук заведённого мотора и шорох шин об асфальт, когда джип сдвигается с места. Она отворачивает лицо, когда машина проезжает мимо, но провожает глазами красный свет задних фар до тех пор, пока машина не исчезает за горизонтом. Как он мог ей нравиться? Отчасти это вина Лизы, которая подстрекала её на приключение. Она так ничему и не научилась.

Харриет берёт мобильный и отправляет Лизе смс.

Я стою in the middle of nowhere. Попросила выпустить меня на дороге. Нуждаюсь в твоей моральной поддержке. В тот же момент она понимает, что Лиза не ответила ни на одно из её последних сообщений. «Должно быть, занята своим хахалем», – думает Харриет. Это самый длинный период молчания, который когда-либо возникал в их переписке.

Ветер дует по голому полю, душного воздуха нет и в помине. Температура снова начинает падать. До Лервикена ещё полмили [14] Шведская миля равна 10 км. . Она закуривает и идёт вдоль дороги. Какого черта она так поступила? Надо было промолчать и позволить Рикарду подвезти её домой. Она думает о Поле и задаётся вопросом о том, что именно он наврал Еве-Лене о том, где он находится. И хотя Харриет совсем не любит Еву-Лену, ей вдруг захотелось ей позвонить. Может быть, она завтра так и сделает. Другие спят в своих кроватях. Я сел в чей-то шезлонг. Она вздыхает, мысли о Поле скорее расстраивают её, чем сердят. Он ведь не злой человек. Да, он врёт, но должно было случиться что-то страшное, о чём он не хочет рассказывать ни Харриет, ни Эушену.

Телефон вибрирует в кармане. Харриет отбрасывает сигарету и останавливается, прежде чем достать мобильный. Это Элиас. Наконец-то.