Блейк Пирс - Когда охота началась

Интересно, сколько ему придётся продержать его в живых прежде, чем он сможет его убить?

Райли нашла нужный адрес и припарковала машину снаружи красивого загородного дома. Открыв дверь автомобиля, она заметила, что вокруг очень тихо. Но какой бы округа ни казалась мирной, Райли знала, что за этими стенами прячутся насилие и ужас.

Она вылезла из машины и как можно тише захлопнула дверь. Она увидела, что на втором этаже горит свет, а также зажжено несколько ламп на третьем. На первом этаже было темно.

Райли задумалась, как ей лучше поступить. Врываться через парадную дверь было бы глупо. Гораздо лучше, если ей удастся войти незамеченной – если это возможно. Она приблизилась к дому, размышляя о других вариантах. Она быстро нашла дверь рядом с входом в гараж, которая была открыта.

По спине у неё пробежал холодок, когда она поняла, что именно этим путём зашёл и Родес. Там ли он ещё? Если он уже ушёл, остался ли в доме кто-нибудь живой?

Райли включила фонарик и вошла в комнату, которая оказалась кладовой. Там она остановилась и тщательно прислушалась. Ничего не было слышно. Во всём доме стояла оглушительная тишина. Это показалось ей неправильным – ужасно, омерзительно.

Она открыла дверь на другом краю комнаты. Сюда лился свет с верхнего этажа. На лестнице неподалёку лежало тело. Подойдя поближе, Райли увидела, что это Дарлен Олсен, агент, которую Люси отправила защищать Эприл и её отца.

Райли почувствовала вспышку вины. Ей следовало знать, что молодая, зелёная девушка-агент не сможет справиться с Орином Родесом. А теперь её многообещающая, молодая жизнь безжалостно оборвана.

Но сейчас нет времени предаваться сожалениям. Всё ещё стараясь вести себя максимально тихо, Райли пошла наверх, шаг за шагом.

Оказавшись наверху, она через открытую дверь вошла в коридор. Везде горел свет. Двигаясь по коридору, она быстро заглянула в кухню и в столовую, мимо которых прошла. Никого. С растущим дурным предчувствием, она подошла к двойным дверям в конце коридора.

Зайдя в гостиную, она увидела их – Райана и Эприл. Оба они скотчем были привязаны к стульям посреди комнаты. Их рты были заклеены. Голова Райана неподвижно висела, но Эприл широко открытыми глазами смотрела на мать.

Райли бросилась к дочери. Она осторожно сорвала ленту с её рта и собиралась уже издать крик радости, когда Эприл перебила её резким шёпотом.

– Тихо! Он ещё в доме!

Райли понимающе кивнула. Она увидела, что голова Райана всё ещё неподвижна, а он, по-видимому, без сознания.

– Как твой отец? – шёпотом спросила Райли.

– Не знаю, – ответила Эприл. – Он сильно избил папу, после того, как связал нас и заклеил рты.

Райли подошла к Райану и наклонилась к нему. К её облегчению, она нашла у него пульс и поняла, что он дышит. Тогда Райли опустилась на колени рядом с Эприл.

– Где он сейчас? – прошептала она.

– Не знаю. Вышел в коридор. С тех пор он не возвращался.

Райли встала и прислушалась. Она ничего не слышала. Она вернулась в коридор и снова проверила кухню и столовую. Затем вернулась к лестнице. Внимательно осмотревшись, она заметила тонкий след крови, который вёл на третий этаж.

Дверь в конце лестницы вела в ещё один коридор. Там тоже горел свет.

И там, к сущему удивлению Райли, на полу лежал Орин Родес.

Его руки и ноги были связаны сзади липкой лентой, рот тоже был заклеен скотчем. Вокруг его шеи была обмотана цепь. Когда он стал извиваться от боли и ужаса, она зазвенела. Райли видела, что он жестоко избит, по-видимому, цепью.

Неподалёку лежал нож для разделки мяса, однако на нём не было крови, так что Райли не понимала, откуда взялись раны Орина.

Поначалу Райли не могла уяснить, что произошло.

Но потом, глядя на побитого убийцу, до неё начало доходить.

Шейн был здесь.

Он отвлёк Родеса от его добычи, и сделал с ним это.

Но в здесь ли ещё Хэтчер?

Странно, но Райли это почти не волновало.

Буквально только что она поклялась отомстить Орину. А теперь он, полностью беззащитный, лежал у её ног.

Она подобрала нож, наклонилась и зловеще уставилась прямо в глаза Орину Родесу. Она не могла вспомнить, когда ещё она смотрела в самое сердце такого чистого страха. А ему было чего бояться.

Райли вспомнила, что сказала ему:

«Поверь мне, ты и понятия не имеешь, что на самом деле значит слово «боль». Но скоро ты узнаешь это».

Она почувствовала, что в ней снова вскипает ярость – та жажда крови, которую она чувствовала не только по отношению к Родесу, но и ко всем когда-либо встреченным ею монстрам.

Она может сделать это сейчас. Она действительно может отрубить Родесу конечность за конечностью. Возможно, она даже может достать его всё ещё бьющееся сердце и показать ему прежде, чем он умрёт, как и обещала. Она знала, что это реально – сотни лет назад палачи постоянно проделывали это перед глумящейся толпой.

Мысль доставляла ей удовольствие. А лучше всего было то, что она может проделать всё это безнаказанно – достаточно лишь сказать, что Хэтчер добрался сюда раньше неё и сделал это сам.

Кто сможет не поверить ей?

«Почему бы и нет?» – подумала она.

Она подняла нож, выбирая, с чего начать.

Держа нож в руке, Райли колебалась. Что-то в выражении лица Орина Родеса изменилось.

Она оторвала ленту с его рта. Он глотнул воздуха, а затем заговорил:

– Это то, что он хочет, чтобы ты сделала, – сказал Родес. – Поэтому он и оставил здесь нож. Он проверяет тебя.

Райли поняла, что Родес прав. Хэтчер хотел проверить силу её характера. И это было как-то связано с вопросом, который он хотел, чтобы она задала себе.

«Готова ли я или только готовлюсь?»

Орин осклабился. Теперь он не выглядел напуганным.

«Он думает, что я не справлюсь», – подумала Райли.

Правда была в том, что она сама начала в этом сомневаться.

– Лучше сделай это, – сказал он. – Поскольку если ты не сделаешь, клянусь Богом, я доберусь до тебя. Даже если мне потребуется потратить на это остаток своей жизни и придётся бежать из каждой тюрьмы на планете, я отомщу. Я сделаю так, чтобы ты мучилась, а затем умерла.

Райли снова начала злиться. Она сильно пнула Орина в живот. Из его лёгких вырвался стон. Но затем он рассмеялся.

– Это всё? – спросил он. – Ты говорила, что научишь меня, что значит боль. А я едва её ощущаю. Знаешь, я всю жизнь живу в боли. Тебе придётся хорошенько постараться, чтобы заставить меня страдать.

Райли с радостью приняла его приглашение.

Она размахнулась и с силой ударила его по лицу, настолько сильно, что на этот раз он застонал по-настоящему и выплюнул зуб.

Больше на его лице не было ухмылки.

Она стояла, тяжело дыша, и не чувствовала к нему ни капли жалости или сочувствия. Она легко могла представить, как заставляет это животное медленно и мучительно умирать и никогда после не жалеет об этом.