Дэвид Хьюсон - Убийство. Кто убил Нанну Бирк-Ларсен?

— Йенс Хольк переводил деньги Олаву со своего личного счета. Это помимо тех пяти тысяч, которые тот получал через мэрию. Предполагаем шантаж. Еще мы нашли отпечатки Холька в квартире на Сторе-Конгенсгаде. А это из его дома.

Майер выложил на стол несколько снимков. Лунд придвинула свой стул поближе. На фотографиях — Хольк с Нанной где-то за городом, счастливый, влюбленный. С улыбкой его было трудно узнать.

— Очевидно, что у них был роман. Его жена подтверждает это. Она не знала, как зовут его пассию, знала только, что он без ума от нее и что она очень молода.

Майер почесал голову:

— И зачем только они всегда все рассказывают? Наверное, он был страшно горд собой.

— И счастлив, — добавила она.

Брикс состроил скучающую мину.

— Что мы знаем о его передвижениях в ту пятницу?

— Был на приеме. Позже в ратушу заехала Нанна. Возможно, за ключами, чтобы попасть в квартиру.

Лунд снова вернулась к фотографиям Холька. Еще одна серия. Сделана в холодное время года, оба в зимнем, оба хохочут. Нанна кажется слишком взрослой для своих лет. Хольк обнимает ее — совсем не похож на себя. По уши влюблен, это так видно.

Память выхватила фрагмент из вчерашнего дня: «Даже ту маленькую грязную шлюшку».

— Кто-нибудь видел Холька в те выходные? — спросил Брикс.

— Нет. Его бывшая запрещала ему видеться с детьми. В общем, отомстила как могла. И никого другого, кто бы видел его, мы так и не нашли.

Брикс кивнул:

— А что с его машиной?

— Тут никаких сомнений, — сказал Майер. — Тот самый белый «универсал», который сбил Олава.

Лунд все перебирала фотографии. Хольк и Нанна. Двадцать лет разницы. Счастливейшая пара на свете.

— О чем задумались, Лунд?

Вопрос Брикса застал ее врасплох. Она бросила пачку снимков на стол.

— Кажется, дело можно считать закрытым, — сказала она без уверенности в голосе.

— Ваш энтузиазм заразителен.

Она промолчала.

— Отличная работа, — провозгласил Брикс, похлопал Майера по плечу и вышел.

Вскоре после его ухода Лунд снова стала собирать свои вещи. Теперь это был кабинет Майера.

Он задумчиво наблюдал за ней.

— Что теперь будете делать?

Лунд поставила картонную коробку на стол.

— Не знаю. Нужно поговорить с Бенгтом. И с Марком. Что-нибудь придумаем.

Майер по привычке взялся за свою игрушечную машинку, но тут же отбросил ее и начал ходить взад и вперед с сигаретой в руке.

— А у вас какие планы?

— Планы? Будет служебное расследование из-за стрельбы. Это надолго.

— Вам не о чем волноваться. Вы все сделали правильно…

— Но какого черта этот идиот просто не опустил пистолет? Я же пытался…

— Майер…

— Что еще я мог сделать?

Он метался между столами — измученный, напуганный и беззащитный. И такой молодой со своими большими ушами и бесхитростным лицом.

Лунд отодвинула коробку и встала прямо перед ним:

— Вы ничего не могли сделать. У вас не было выбора.

Вблизи стало заметно, что глаза у Майера подозрительно блестят. Неужели плакал, подумала Лунд.

Он нервно затянулся, пытаясь справиться с собой.

Она вспомнила, как нашла его во Дворе Памяти перед выбитым на стене именем погибшего товарища. Майер так и не смог забыть тот случай.

— И я благодарна вам. Ведь вы спасли мне жизнь.

Он снова подхватил полицейскую машинку, прокатил ее по столу, тонко взвыла сирена, но он не засмеялся, как обычно.

— И что теперь? — спросил он. — Дело закрыто?

Пепельница и почетная грамота в рамке исчезли в коробке.

— Почему вы спрашиваете?

— Да ладно. Я же вижу — вы о чем-то думаете. Уже изучил вас.

— И о чем же я думаю?

— Это вы мне скажите.

— Я просто устала, как и вы. Только и всего.

Вернулся Брикс. Юридическая служба сочла полученные улики достаточными для передачи дела Нанны Бирк-Ларсен в суд. Убийцей признан Хольк. Расследование официально закрыто. Майер согласился сообщить новость родителям девушки.

— А как со Швецией, Лунд? — спросил он, помявшись. — Есть новости?

Она подхватила коробку.

— Пока нет.

Брикс почесал ухо. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке.

— У меня в кабинете есть бутылка отличного виски. Если вы не против. Есть повод для праздника — и у вас, и у остальных. Это было долгое и трудное дело. Особенно для вас двоих. Наверное… — Он кашлянул. Посмотрел на них. Улыбнулся без малейшего намека на сарказм. — Наверное, я тоже усложнял вам жизнь. Когда в игру вступают политики, сложностей всегда прибавляется…

— Я бы выпил, — сказал Майер и вышел.

— Я подойду через минуту, — сказала Бриксу Лунд.

Брикс тоже ушел. Из коридора донеслись голоса, взрывы смеха. Ни один голос не показался ей знакомым.

Оставшись в одиночестве, Лунд вернулась к стеллажу и выбрала несколько папок. В первой содержались сведения о пропавших женщинах, собранные за последние десять лет. Всего несколько имен. Ничего интересного. Человек, которого она попросила собрать эту информацию, был старым служакой со слабым здоровьем. Когда-то отличный оперативник, теперь он вынужден был копаться в архивах в поисках чего-нибудь ценного.

Десяти лет оказалось недостаточно. Поэтому он копнул глубже. Успел проверить двадцать три года до того, как Брикс отменил задание.

Тринадцать пропавших женщин. Все молодые; никакой связи с городской администрацией. Ничего общего с человеком по фамилии Хольк. И ничего, что указывало бы на серийного убийцу. Хотя это не означало, что его не было.

Она дошла до последнего дела, самого старого. Это случилось двадцать один год назад.

Цвета на фотографии поблекли. Метта Хауге, студентка, двадцать два года, длинные темные волосы, открытая, беззаботная улыбка. Крупные белые серьги.

Лунд посмотрела на страницы так и не раскрытого дела и уселась за стол.

Телефон не умолкал, кроме Вагна Скербека, ответить было некому. Лотта стояла рядом в коротком, довольно откровенном топике. Понятно для кого.

— Мне плевать на ваши сроки! — проорал он в трубку и швырнул ее на рычаг. — Гребаные журналюги. — Он хмуро посмотрел на нее. — Ты чего так вырядилась? Не холодно?

Не дожидаясь ответа, он снова начал копаться в неисправном двигателе.

— От Тайса ничего не слышно? — спросила она.

— Скоро вернется. Черт знает где его носило.

Лотта улыбнулась ему, подрагивая ресницами. Как будто он пацан зеленый, чтобы запасть на это.

— Вагн, не стоит рассказывать Тайсу о вчерашнем. Не надо ему знать. Пусть это останется между нами.

— Теперь вы хотите, чтобы я ему еще и врал. Господи, я работаю без выходных, принимаю заказы, чиню машины. Неужели здесь за все отвечаю я один?

У входа в гараж раздались тяжелые шаги. Вернулся Бирк-Ларсен — черная куртка, черная шапка, на небритом лице ссадины.