Игорь Сотников - Палиндром

Но ещё до этого, вроде бы не дошло, а всё это пока что только плод фантазии закипевших мозгов Слоуна. И Слоун всё же с собой собирается и, несмотря на своё огромное желание, высказать Джейн всё то, что он думает насчёт их отношений с президентом, сдерживается и даёт ей наполненный ядом ответ. – Лифчик хоть оставь. – Говорит Слоун, вызывая на себя огонь ярости глаз Джейн и представителей параллельной спецслужбы, Смита и Вольфа. Правда, ярость Смита и Вольфа была другого качества и свойства, нежели у Джейн – им претила такая предупредительность Слоуна.

– Если девушка сказала, что всё бросит, то пусть бросает. Она имеет полное право поступать так, как хочет. – Насупившись в сторону одного из экранов, на который шла картинка из одной из установленных по периметру здания президентского дома камер, так, и ещё очень нехорошо подумали Смит и Вольф по поводу этого зловредного типа, который плюс ко всем своим отрицательным качествам, к тому же оказался большим собственником.

– Бьюсь об заклад, что он ей даже не муж. – Опять не сдержался от переполняющих его чувств, Смит. Но Вольф не стал с ним биться об заклад, хотя прибить его был бы не прочь. А всё потому, что он в отличие от Смита, не имеющего таких скреплённых клятвами верности обязательств ни перед кем, имел их, и поэтому не мог ручаться за то, что именно это обстоятельство обосновывает независимость поведения той мисс. Ведь попробуй он только, перед лицом своей супруги, этим безмужним положением обосновать, по его неупомянутому нигде мнению, крикливое поведение всех этих лидерш женских движений, а вслух им высказанному мнению, проявление ими независимости своей женской позиции, то она ему быстро покажет, где она видела эту его позицию – сегодня спишь на диване, в прихожей!

И поэтому Вольф не стал так категорично спорить, а только спросил Смита. – А что муж, не человек? И он что, не может поступать так, как ему заблагорассудиться? – Что вызвало у Смита скол в его сознании и он, ничего не сумел ответить, только внимательно уперевшись взглядом в Вольфа. И так бы они, наверное, всё упустили, если бы из наушников до них не донёсся полный грубости голос Слоуна. – Стой, дура! – Услышав такое, Смит и Вольф мгновенно забывают о своих разногласиях или недоговорённостях, в общем, как кого больше устраивает и, быстро прикипают к наушникам, пытаясь разобраться, что там такого случилось, что тот гад, позволил такие крайности в адрес своей подопечной.

Что между тем очень затруднительно сделать, когда ты в своих воззрениях на происходящее, опираешься только на одни слова, и то, которые служат не для того, чтобы им всё объяснить, что там происходит, а они лишь эмоциональным фоном оформляют происходящее. Тогда как Джейн, куда как легче понять, почему этот Слоун такой ругатель, а не козёл, кем она его хотела на ответных эмоциях назвать. Ведь она находится на месте и всё видит, что перед ней происходит и что вызвало такую реакцию Слоуна.

А происходило перед ней то, что скажем так, не входило в планы её беспрепятственного прохождения этого места – там, через холл, соединяющий два ответвления коридоров, из одного в другой сейчас проходила представительная масса людей. И вот на них-то Джейн, чуть было не наткнулась. И не успей её об этом так основательно предупредить Слоун, то она могла бы нарваться на лишние вопросы со стороны проходящих по этому коридору генералов.

А зная, какую всё больше инициативу проявляют генералы по отношению к симпатичным мисс, и на какой они способны юмор, то уж путь лучше Слоун ругает её последними словами, чем она будет потом ругать себя всё теми же словами за то, что она проявила профессионализм и не врезала тому ржачному генералу, который умудрился всех остальных ржачных генералов пересмеять, ржа над своей же плоской шуткой, отпущенной в её адрес.

В общем, Джейн, благодаря усилиям и расторопности Слоуна, вовремя спрятавшись за одну из колонн, сумела избежать этой совсем не нужной встречи с мимо проходящими генералами. И пока они там распинаются между собой, меряясь своим специфическим чувством юмором, – узнай о содержании их шуток, то содрогнулись бы сердца многих политиков, немедленно ринувшихся к телефону заказывать бомбоубежище, – Джейн начинает нервно перебирать пуговицы на своём жакете, пытаясь понять, как так Слоун сумел раньше неё обнаружить этих генералов.

И Джейн, приглядевшись к одной весьма выразительно выглядящей пуговице, поняла, как так могло случиться – вооружённым глазом всегда всё лучше видится. Правда теперь у неё возникли вопросы к службе безопасности этого здания. Как так могло случиться, что она просмотрела на ней эту с двойным дном пуговицу? – Ведь это так очевидно. – Сделала вывод Джейн, не уточняя, что для неё всё-таки очевидно. То, что ей это позволили это сделать, или то, что сейчас в этот микроглазок на неё смотрит Слоун. А если Слоун пока ещё не догадался о том, что она обо всём догадалась, то почему бы его немного не привести в чувство крайней степени волнения.

Для чего собственно многого и не надо делать, а всего лишь нужно начать расстёгивать свой жакет так этой пуговицей внутрь целеустремлённо, чтобы этот Слоун, частично видя, какое наполнение природных богатств там скрывается от любопытных глаз, с придыханием понял, чего можно больше и не увидеть. И судя по тяжёлому молчанию в эфире, Слоун всё это отлично увидел и очень даже себя и о себе всё понял – какой я придурок – и возможно, что даже осушил весь запас воды у себя в кабинете.

Между тем, там, за колонной, всё затихло и, Джейн, выглянув из-за колонны, обнаружила, что путь дальше по коридору, пока что свободен. И она на этот раз не стала спрашивать разрешения у Слоуна идти, а встряхнув голову Слоуна застёгнутой обратно пуговицей, вышла из-за колонны и направилась прямиком через этот холл (он, как узловая станция, соединял в себе множество дорог, где одна из них вела к кабинету президента) в сторону одного из коридоров, в конце которого и находился конечный пункт её назначения – кабинет вице-президента.

Правда стоило только ей выйти из-за своего укрытия и встать лицом к лицу к этому предстоящему ей пути, как ей почему-то вспомнились слова своих родителей. – Смотри, не встань на скользкую дорожку. – Что было совсем некстати и не к месту, и Джейн даже пришлось их одёрнуть спустя столько лет. – Вы забыли напомнить о существовании наклонной дороги. – И как только Джейн так им напомнила, как вдруг у неё заскользило под ногами и её одновременно понесло вперёд; и хорошо, что только в ногах.

И Джейн, таким образом следуя по этому просторному холлу, с большим трудом удерживалась на своих ногах. При этом она, чтобы не отвлекаться на своём пути, старалась не смотреть по сторонам, и лишь только раз, мельком бросила свой взгляд в сторону кабинета президента, где сразу наткнулась на настороженный взгляд охраны, – она всегда такая, ни одного мимо себя взгляда не пропустит. Чего ей хватило и даже придало импульс её движению вперёд. Где впереди её ждут кабинеты …Хотя скорее не ждут, и с какой стати ждут, она что какая-то их руководительница, а так, всего лишь встречаются. Ну и плюс к ним, межкабинетные, стеночные пространства.