Михаил Байков - Достигая крещендо

– Не скажи. Я не знаю, что им удалось нарыть кроме этой папки.

– То есть установление моей причастности к финансированию возможно?

– Конечно. Любой министр и его замы могли проворачивать эти операции, даже в счёт своих бюджетов. Всё равно по договорённости это повесят на тебя. А там и полноценное уголовное дело, и отставка в связи с утратой доверия.

– Кать, – задорно улыбнулся совершенно спокойный Божесов. – По Конституции Премьер уходит отдельно от Правительства. Поэтому даже со статьями 278, 279 и 283, к которым они наверняка меня и подводят, возникнет серьезный политический кризис. Сейчас такая ситуация, что перед поправками в Конституцию расчищать министров и будоражить их воспалённое сознание опасно, к тому же с такой формулировкой против их руководителя. А вот после или во время… Здесь можно и шоу устроить.

– Им будет не до веселья.

– Зато мне! Представляешь, что можно на этом уголовном деле построить?! Какую мощную пиар–компанию. Да они сами себе яму выкопали, зайка моя! – его глаза загорелись демоническим блеском.

– Удивлена, что ты радуешься этому, – заметила Екатерина Алексеевна спокойным, почти безучастным голосом.

– Это удача, – протянула сладко Божесов, раскинувшись на диване и потянувшись. – Теперь мы год ждать не будем до выборов! Теперь мы устроим всё раньше и с новыми, более крутыми перегибами!

– Для начала надо будет найти крысу в Правительстве, того, кто совершал переводы «True liberals», – оборвала восторги Екатерина Алексеевна. – Я понимаю, что ты желаешь встряхнуть систему, чтобы строить свою, но нужно ведь готовиться.

– Ну, да. Ну, да… – задумался Божесов. – Только я вижу, что способов практически нет.

– Так надо было меня делать директором Службы, – не без обиды прошептала Екатерина Алексеевна.

– Ха! А кто дела эти ведёт? – не обратив внимание на её слова, спросил Божесов.

– Капитан Мирович и капитан Клёнов занимаются. Мирович вёл финансирование с самого начала.

– Ну–с. С ними можно договориться? Компромат, угрозы?

– Ты что хоть! Я так рисковать не буду. Они же и закроют всех нас за шпионаж и госизмену. С силовиками так не надо!

– Я и сам своего рода силовик, – пожал плечами Божесов. – Прокурор вообще–то… Говоришь, Мирович занимался финансированием?

– Да, и его как раз можно подкупить через третьих лиц.

– Нет, нет. Это скучно и опасно. Я другое придумаю… Нам нужно максимально затормозить дело в части связи «True liberals» со мной. То есть, чтобы этот момент начали заново рассматривать… – он задумался.

– Клёнов, кстати, летал в Ниццу, – сказала Екатерина Алексеевна. – Сегодня прилетел, так что можно использовать его поездки, как своеобразный компромат… Да и молодой он ещё, всё хочет делать справедливо, поэтому под либералов копает весьма вяло и посредственно…

– Так убьём его, – спокойно произнёс Божесов.

– Клёнова?!

– Да нет! Ты меня вообще слушаешь? Мировича. Тогда Клёнову придётся формировать уже собственное мнение о финансировании и, возможно, связываться с нашей крысой.

– Но…

– Семейное положение у кого какое?

– Мирович не женат, родители в Твери работают правоохранительной системе… Клёнов проще, семья, жена, ребёнок. Родители в Лимске, бизнес.

– Лимске? – переспросил Божесов. – Так это наш с тобой родной город, Катенька. Точно Мировича грохнем, – он встал и решительно пошёл к выходу.

– Кстати, тебя–то я слышал. Клёнов справедливый. Отлично, значит, будет копать против Лапина. Я подтолкну. Спокойной ночи, я поехал обмывать нового Генерального прокурора. Точно пригодится.

В гостиной особняка епископа было четыре человека, бурно беседующих между собой. Все были одеты довольно торжественно. Появление хозяина остановило разговор, и заставило гостей повернуться.

– Добрый вечер, дамы и господа, – поклонился им епископ, говоря на русском. – Позвольте представить вам Елизавету Орлову, Заместителя Руководителя Администрации Президента России по связям с общественностью.

Елизавета Николаевна гордо кивнула.

– Мадам Лимазо, государственный секретарь при министре социальной политики Франции, – представлял гостей Евгений. – Месье Бийон, первый советник французского еврокомиссара…

При представлении месье Бийона глаза Орловой хищно заблестели, когда ей представили этого человека.

– Сергей Авраамович Нарьевич, – продолжал епископ, – Предприниматель, меценат и просто хороший человек. Учредитель «AnnaBank»… Преподобный отец Дирош, священник этой деревни…

Все сказали пару формальных шуток и дежурных фраз, сказали на хорошем русском языке, что немного позабавило Орлову… Улучив свободный момент в беседе на особенности внутренней политики Франции, Елизавета Николаевна шепнула Евгению:

– С Бийоном у меня и не состоялась встреча в Казино! Вам спасибо огромное, Ваше преосвященство… Вы мне Богом посланы!

– Все мы Богом посланы, – позволил себе профессиональную шутку епископ.

Плавно переместились из гостиной в просторную столовую с окнами, из которых открывался вид на побережье и надвигающиеся с моря тёмные тучи, подсвеченный последними лучами солнца. Два молчаливых официанта бесшумно скользили между стульями, подливая в бокалы местное Белле и принося новые блюда.

Разговоры были различные и велись по непонятной Орловой причине на русском языке. От проблем здравоохранения Франции и бюджета Евросоюза на 2036 год до проблем Католической Церкви, фонда Русской Церкви «Благословение» и политической жизни России.

Елизавета Николаевна не отставала ни от одной темы обсуждения, развёрнуто высказывая своё мнение по каждому вопросу. Разумеется, о России спрашивали в основном её.

– Как Родина поживает? – прожорливо спрашивал у неё Нарьевич.

– Как будто вы не знаете, Сергей Авраамович? Только две недели назад уехали, – бодро отвечала Орлова.

– У нас за это время произойти может всё что угодно, сами понимаете! Сергей Николаевич активно Конституцией занимается?

– Всё у нас тихо, мягко, стабильно и системно… Ваш университетский друг Лапин занимается пиаром. Правительство Божесова его всячески поддерживает, хотя сам Божесов не в восторге. В нём говорит прокурор, понимающий истинную причину изменений в Конституции.

– Так почему премьера не выгоняют? – интересовался старичок–священник.

– Что вы, святой отец, – отвечала за Орлову мадам Лимазо, – После его борьбы с инфекционным кризисом 2024 года он народный герой! Не правда ли? Кстати, он против упрощённого представления о семье, как союза мужчины и женщины?

– Ну, абсолютно точно, его неформальность обожают… Но по поводу семьи и вообще этих специфических ценностей у него своё мнение.