Фредерик Форсайт - Переговоры

Через тридцать минут Куинн подъехал туда, припарковал машину и провел Сэм в главный зал.

– А как насчет моей одежды и иных вещей в гостинице?

– Забудь о них. Если эти бандиты не сидят в засаде у отеля, то они дураки. А они далеко не дураки. Твой паспорт у тебя?

– Да, он всегда со мной.

– У меня тоже. А кредитные карточки?

– Конечно, у меня.

– Тогда иди в этот банк и возьми столько денег, сколько можно.

Пока Сэм получала деньги в банке, Куинн потратил свои последние наличные и купил ей билет в один конец до Малаги. Она опоздала на рейс в 12.45, но в 17.35 был следующий рейс.

– Вашему другу придется пять минут подождать, – сказала кассирша. – Автобусы на Орли на южное направление уходят каждые двенадцать минут от ворот «Джей».

Куинн поблагодарил ее, подошел к банку и дал Сэм ее билет. Она взяла 5000 долларов, из которых Куинн забрал 4000.

– Я провожу тебя на автобус сейчас, – сказал Куинн, – в Орли будет безопаснее, чем здесь, если они начнут проверять расписание вылетов. Когда ты приедешь в аэропорт, прямо через паспортный контроль иди в отдел беспошлинной торговли. Там до тебя будет труднее добраться. Купи там новую сумочку, чемодан и что-нибудь из одежды, ты сама знаешь, что тебе нужно. Затем жди отлета и не опоздай. Я попрошу друзей встретить тебя в Малаге.

– Но ведь я не говорю по-испански, Куинн.

– Не беспокойся, все они знают английский.

У входа в автобус Сэм обняла Куинна за шею.

– Куинн, прости меня, ты один справился бы лучше.

– Это не твоя вина, бэби.

Куинн поднял ее лицо и поцеловал ее.

Обычная сцена на всех терминалах, никто не обратил на них внимания.

– И кроме того, у меня не было бы «Смит и Вессона», а я думаю, он мне может понадобиться.

– Береги себя, – прошептала она.

Подул холодный ветер. Последний большой багаж был уложен в автобус и последние пассажиры уселись. Сэм вздрогнула в его объятиях. Он погладил ее блестящие волосы.

– Со мной все будет в порядке, поверь мне. Через пару дней я позвоню. К тому времени в любом случае мы сможем отправиться домой в безопасности.

Он посмотрел вслед автобусу и она помахала рукой в заднем окне. Автобус повернул за угол и исчез из вида.

В двухстах ярдах от терминала находилось большое почтовое отделение. В писчебумажном магазине Куинн купил лист картона и оберточную бумагу и пошел на почту. С помощью перочинного ножа, клейкой ленты и шпагата он сделал прочную коробку, положил туда алмазы и послал ее заказным отправлением в адрес Фэйруэзера, американского посла в Лондоне.

С международного телефона-автомата он позвонил в Скотланд-Ярд и оставил послание Найджелу Крэмеру. В нем был адрес дома около Ист Гринстед в Суссексе. Наконец он позвонил в один бар в Эстепоне. Человек, с которым он говорил, был не испанец, а лондонский кокни.

– Хорошо, приятель, – сказал он, – мы позаботимся о твоей дамочке.

Когда последнее дело было закончено, Куинн сел в машину, заправил полностью бак на ближайшей бензоколонке и поехал по улицам с полуденным движением на кольцевое шоссе. Через час после телефонного звонка в Испанию он был на шоссе А6 и ехал на юг, в Марсель.

Он остановился пообедать в Бьюне, а затем откинулся на заднем сиденьи и восполнил то, что он недоспал. Он проснулся в три часа утра и продолжил поездку на юг.

Пока он спал, в ресторане Сан Марко напротив отеля «Колизей», тихо сидел человек и наблюдал за входом в гостиницу. Он сидел там с полудня к беспокойству, а затем и неудовольствию персонала. Он заказал ленч, просидел вторую половину дня, а затем заказал ужин. Официанты думали, что он тихо читает у окна.

В одиннадцать ресторан закрывался. Человек ушел и отправился в соседний отель «Рояль». Объяснив, что он ждет друга, он уселся у окна в фойе и продолжал ожидание. В два часа ночи он отказался от своей затеи.

Он поехал к почтовому отделению на рю де Лувр, открытому круглые сутки, поднялся на второй этаж, где были международные телефоны и заказал личный разговор. Он сидел в будке, пока оператор не позвонила.

– Алло, мсье, – сказала она, – соединяю с Кастельбланкой, говорите.

Коста-дель-Соль с давних пор был излюбленным местом заслуженного отдыха представителей британского преступного мира, разыскиваемых полицией. Несколько десятков таких негодяев, которые умудрились лишить банки или бронированные машины их содержимого или забрать у вкладчиков их сбережения, и расстались с землей своих предков, опередив на один дюйм руку Скотланд-Ярда, нашли убежище под солнцем Южной Испании, чтобы насладиться своим богатством. Один остряк однажды сказал, что в ясный день в Эстепоне можно увидеть больше закоренелых преступников, чем в тюрьме Ее Величества Паркхерсте во время переклички.

В тот вечер четверо таких джентльменов собрались в аэропорту Малага по телефонному звонку из Парижа. Там были Ронни, Берни и Артур, имя которого произносится Арфур, и молодой Терри, известный как Тель. Кроме Теля, все были одеты в светлые костюмы и панамы. Несмотря на давно наступившую темноту, все были в темных очках. Они проверили табло прибытий, узнали, что самолет из Парижа только что приземлился и скромно стояли у двери, ведущей из зала таможни.

Сэм вышла вместе с тремя первыми пассажирами. Весь ее багаж состоял из сумки, купленной в Орли и небольшого кожаного чемоданчика, приобретенного там же, с туалетными принадлежностями и ночным бельем. На ней был костюм, в котором она была утром на встрече в баре Юго.

Ронни знал описание ее внешности, но оригинал оказался гораздо красивее. Как Берни и Артур, он был женат, и, как и их жены, его супруга была крашеной блондинкой, ставшей еще более белой из-за постоянного поклонения солнцу, с кожей, похожей на кожу ящерицы – последствие ультрафиолетовых лучей. Ронни оценил и одобрил бледную северную кожу приехавшей и ее осиную талию.

– Боже праведный, – пробормотал Берни.

– Вкусно. – сказал Тель.

Это было его любимое выражение, если не единственное прилагательное. Относительно всего, что его удивляло или радовало, он говорил «вкусно».

Ронни шагнул вперед.

– Мисс Сомервиль?

– Да.

– Добрый вечер. Я Ронни, a это – Берни и Арфур и Тель. Куинн просил нас присмотреть за вами. Машина ждет.

Куинн въехал в Марсель на рассвете, холодном и дождливом, это был последний день ноября. Он мог полететь в Аяччо самолетом и прибыть туда в тот же день или воспользоваться вечерним паромом, захватив с собой машину.

Он предпочел паром. Во-первых, ему не нужно будет арендовать машину в Аяччо, во-вторых, он может спокойно взять с собой «Смит и Вессон», который все еще был у него за поясом и, в-третьих, он считал, что на всякий случай следует сделать ряд мелких покупок для пребывания на Корсике.