Игорь Гергенрёдер - Тень и источник

– Девушке это должно быть известно – наверно, казахстанская родня тоже хотела бы сюда переехать. Выявите реакцию девушки на запрещение, – поручил шеф Слотову перед тем, как тот пригласил Марту в «Айну» на «Шербурские зонтики».

Мюзикл, однако, вызвал пленительную душевную дрожь, когда естественно звучит лишь ласковый шёпот. Попытки заговорить о родственниках, о запрете на прописку сулили удивление весьма нехорошего свойства, и Вячеслав позволил себе радость искреннего обожания. Марта не спешила домой, они свернули к Бастионной Горке у канала, на каждой скамейке под деревьями обнималась парочка, и в этой атмосфере неги в тёплую ночь он останавливался, прижимая девушку к себе, оба погружались в страстное оцепенение. Она отвечала на поцелуи, но отталкивала его руки, лишь только он осторожно начинал вольничать. Задержка с объяснением неминуемо заставила бы её задуматься: и, не исключено, над тем – так ли уж он нехитёр? Сказав себе, что иного не остаётся, Слотов горячо прошептал: «Поженимся?» Ответ подтвердил его оценку положения. Сначала было удовлетворённо-взволнованное молчание, затем она прошептала то, что, очевидно, произносила в мыслях о подобном миге:

– А ты подумал? Мне надо хорошо подумать...

Он притворился, будто принял это за непрямой отказ.

– Не смею настаивать, – сказал тоном горькой шутливости.

Она ласково проговорила:

– Ты даже с моими родителями не знаком. И твои меня не видели...

– Ты им понравишься, – он обнял её, они медленно пошли по аллее.

Слотов знал: матери и отцу, конечно же, придётся по душе воспитанная девушка из обеспеченной семьи, завтрашняя учительница. Отец сочтёт выигрышным и то, что в глазах Вячеслава было несравненным преимуществом Марты: наличие родных в ФРГ. Увы, рассчитывать, что ему позволят уехать с женой, не приходилось, но обрести, хотя бы в принципе, право на отъезд было всё равно заманчиво. Определённо, мечтательность присуща его натуре.

Вскоре Борис Андреевич услышал от него: можно ли, выведывая информацию у девушки, забывать, что у неё имеется свой взгляд на дружбу с парнем? Уж, наверно, она подумывает, с какой целью он ухаживает?.. Слотов и шеф разговаривали не взаперти, а на вольном воздухе Межапарка.

– Она что-то подозревает? – спросил оперработник.

– Уверен, что да, но другое... думает, я просто хочу её... поиметь, – объяснил Вячеслав с сумрачным видом.

– Она против? – сказал шеф так, что Слотов представил его разглядывающим порнографический снимок.

– У неё, – начал Вячеслав не без вдохновения, – твёрдые понятия. Она верит, что если любовь настоящая, то должна быть семья.

– Пообещайте, – посоветовал шеф; оба направились в расположенный невдалеке зоопарк. – Не завтра же её в загс вести. Вам надо диплом защитить, последние экзамены сдать. Будете встречаться, и она не вытерпит до подачи заявлений, – закончил Борис Андреевич с глумливой ноткой. От него попахивало туалетной водой, светлый костюм ладно сидел на его мускулистой фигуре.

– Объяснюсь, договоримся заявления подать, а потом? Как я ей в лицо посмотрю? – высказал Слотов расстроенно и возмущённо.

Шеф вперил в него насмешливо прощупывающий взгляд.

– Жениться на ней хочется?

– А что – возбраняется? – постарался невозмутимо произнести Вячеслав.

Борис Андреевич повернулся к вольеру с зебрами и, словно занятый их созерцанием, проговорил:

– Вы хотите решить личный вопрос, используя наше задание.

Слотов возразил: разве исключено, что он и так познакомился бы с Мартой?

– Не исключено, – согласился шеф. – Но произошло-то иначе.

Он развернул замечание: неизвестно, как сложится семейная жизнь. Возникнут конфликты, пойдут дрязги, решите развестись. И получится, что ко всему этому мы имеем касательство. Скажете: «Впутали!», «если бы не они...» и т.д и т.п.

Оперработник прогуливающимся шагом, сплетая пальцы рук за спиной, шёл по дорожке зоопарка в сторону Киш-озера – Слотов, идя рядом, убеждал его, что они с Мартой созданы друг для друга. Борис Андреевич холодно произнёс:

– Сказка про Колобка вам нравится. Мысль укатить на Запад ещё не покинула?

Слотов изобразил оторопь:

– Неужели я не знаю, что без вас это невозможно?!

– Откуда же мне знать? – зло сыронизировал шеф.

Вячеслав, хмыкнув, улыбнулся, как улыбаются удачной остроте, и заговорил заискивающе-требовательно: может он надеяться на понимание? Если они с Мартой пойдут в загс – последуют меры? Какие?.. Шеф ответил с неудовольствием, что пока трудно сказать, – он поговорит с товарищами.

– В любом случае одно будет обязательно, – прибавил он с ядом в голосе. – Я дам вам то, что уже давал, и мы убедимся в точности ваших отчётов.

Слотов бровью не повёл. Само собой разумелось: у его пастырей не могут не обостриться подозрения, что он «правит» речи Марты. И потому крайне важно было позаботиться о том, как – незаметно для девушки – возвратить её при надобности к значимым темам. Самое естественное – повести в кафе, вовлечь в болтовню и, перескакивая с одного на другое, задеть нужные вопросы. Не мешало бы её подпоить, но удастся ли? Судя по манерам, она выросла в почтении к моральным устоям. Хорошо бы занять ей голову неуёмной игрой мысли об их будущем, и тут весьма помог бы, опять же, фильм о любви. В паре кинотеатров шла польская картина «Анатомия любви» с Барбарой Брыльской. Прогуливаясь с шефом по зоопарку, Слотов сообщил свой план – оснастившись техникой, пойти с девушкой в кино, а затем, в разыгравшихся чувствах, посетить кафе...

Когда он увиделся с Мартой, она сказала: в кинотеатре «Тейка» начинается показ западногерманского фильма «И дождь смывает все следы». Вячеслав не сдержал восторга: «О-оо!» – добавив: туда, только туда!

– Считай это моей идеей!

Зайдя на квартиру, где Борис Андреевич снарядил его, как в прошлый раз, Слотов занял подле Марты место в переполненном кинозале. Влюблённые сопереживали германской девушке, которую очаровал молодой француз, позвал замуж, она ждала его в проливной дождь у автобана – но тщетно. В нервном потрясении, сильно простуженная, героиня оказалась в машине германского парня... Время пришло на помощь, и впереди опять замаячила свадьба...

Вышедших из кино Слотова и Марту обдало влажным ветром.

– Ну вот и мы под дождём промокнем! – сказал Вячеслав, увлекая подругу к остановке такси, что, к счастью, была совсем близко.

Перед сеансом он взял с Марты обещание «посидеть в уюте». Таксист привёз их к тихой кафейнице «Торнис» напротив старинной так называемой Пороховой башни. Слотов нервничал, не внесёт ли подруга коррективы в прежде высказанные взгляды, и, подведя её к столику, подставил ей стул излишне суетливо. От коньяка она наотрез отказалась и кое-как уступила настоянию выпить с кофе рижского бальзама. Вячеслав заказал также к пирожным крепкий ликёр «Мокко», она спросила озабоченно: