Чингиз Абдуллаев - Волшебный дар

— Она не играет в гольф! — закричал Шокальский. — Вы очень тяжелый человек, пан Дронго. Вот так можно опорочить хороших людей. Наша польская делегация немедленно покинет Алгарве, как только нам разрешат отсюда уехать сотрудники португальской полиции.

— Они не разрешат, — сказал Дронго.

— Что?! — Шокальский снова взмахнул руками. — Очень жаль, что вы поверили нечистоплотным дельцам. Мы с пани Илоной занимаемся своей работой и не имеем никакого отношения к этому убийству. Извините меня, я думал, что вы сумеете понять наше беспокойство.

Он выбежал из номера, оставив Дронго одного.

«Какой скользкий тип, — поморщился Дронго, — кажется, я нащупал его уязвимое место. Похоже, он действительно собирался сорвать переговоры. Но для чего? Какой смысл приезжать сюда для того, чтобы вам отказали? И если он привез с собой Илону Томашевскую специально, то опять же — для чего? Чтобы скомпрометировать Джеймса Фармера через столько лет? Разумеется, нет. Тогда зачем? Выходит, он заранее предполагал негативную реакцию на появление в Алгарве Илоны.

Как интересно. Здесь все запуталось до такой степени, что ничего невозможно понять. Кому же была выгодна смерть Сильвии Фармер? Кто и почему стрелял в нее?»

На часах было уже около пяти. Дронго поднялся, чтобы переодеться и выйти в коридор. «Куда исчез комиссар, — в который раз подумал он, — и что могла рассказать ему визажистка? Зачем она ходила в номер к женщине, которую так ненавидела ее хозяйка?»

Едва он вышел в коридор, как увидел усталого комиссара, направляющегося к себе в номер.

— Где вы были? — бросился к нему Дронго. — Я думал, вас забрали в участок, — пошутил он.

— Так и было, — устало сказал комиссар, — оказалось, что местный инспектор полиции меня знает. И мне пришлось отправиться вместе с ним, чтобы, во-первых, помочь Луизе, а во-вторых, рассказать им, как все это произошло. По твоему лицу я вижу, что у тебя есть информация, которой ты хочешь со мной поделиться. Только после того, как я выпью чашку кофе. Спускайся вниз и подожди меня в том зале перед гриль-баром, где разрешают курить.

Дронго послушался комиссара и, спустившись вниз, заказал кофе для него и зеленый чай для себя. Когда комиссар появился, на столике его уже поджидала чашка ароматного кофе. Брюлей с удовольствием достал трубку и принялся набивать ее табаком.

— Теперь рассказывай, — потребовал он, — и постарайся сделать это очень подробно, чтобы я понял, почему у тебя такое измученное лицо.

Дронго усмехнулся и начал свой рассказ с того самого момента, как он спустился вниз, в холл, вместе с Мурашенковым и Сарычевым. Где позже появилась Илона, которая поведала ему о происшедшей с ней двадцать лет назад трагедии.

Затем Дронго заказал еще по две чашки кофе и чая. И вспомнил о разговоре с Мануэлем Сильвой.

Под конец он сообщил о визите пана Шокальского. И когда закончил рассказывать, взглянул на комиссара и пожал плечами:

— Формально подозреваемыми можно считать двенадцать человек. Но нас я исключил. Значит, остается десять. И по тому, как холодно и отстраненно вел себя мистер Джеймс Фармер, я поставил его на первое место в списке подозреваемых.

— «Десять негритят», — вспомнил комиссар, — кажется, была такая повесть у Агаты Кристи. Только не спрашивай меня, читаю ли я детективы. Конечно, не читаю. Мне рассказал об этой интересной повести мой инспектор Люка. Но там, кажется, один судья убивал всех — одного за другим.

— Верно, — устало улыбнулся Дронго, — вы меня все время поражаете, комиссар. Только там была еще и другая особенность. Все события происходили на одиноком островке, откуда нельзя было сбежать. А у нас можно выйти из отеля и уехать куда угодно.

— Кэтрин Фармер так и сделала, — напомнил комиссар, — их автомобиль видели в Фаро. Если они улетят на самолете, это будет признанием их вины.

В Фаро, на востоке от Алвора, находился международный аэропорт, куда приземлялись самолеты из многих стран мира. Собственно, это был самый крупный аэропорт на всем побережье португальского юга.

— Надеюсь, что не улетят, — пробормотал Дронго. — Из их разговора я не услышал ничего о подобном намерении. Кроме того, они забрали бы с собой свою визажистку. И свои чемоданы.

— Не обязательно. — Комиссар получал удовольствие и от разговора, и от своей трубки, и от горячего кофе. — Такая женщина, как Кэтрин, вполне может улететь и без чемоданов. А потом прислать за ними частный самолет. В отличие от тебя, у меня гораздо меньше новостей. Сразу скажу, что несчастную Сильвию застрелили. Два выстрела из пистолета «дженнингс», модель пятьдесят восемь.

— Значит, убийца стрелял наверняка, — задумчиво произнес Дронго, — два выстрела из такого пистолета должны были разорвать ей всю грудную клетку.

— Что и произошло, — сказал комиссар. — Кроме того, эта модель — особая, с полимерным корпусом. Заряжается патронами «ультра». Очень редкий вид патронов. Диаметр донышка гильзы меньше диаметра самой гильзы. Такие патроны могут использоваться только для пистолетов, специально приспособленных к ним.

— Гильзы нашли?

— Две гильзы на полу. Убийца сделал два выстрела.

Некоторое время комиссар курил свою трубку и молчал. А Дронго терпеливо ждал.

— На «дженнингс» можно надеть глушитель, — задумчиво сообщил Брюлей, — в этом случае ты мог не услышать выстрелов. Но Сильвия должна была закричать. И если она не закричала, это означает, что она знала своего убийцу и не ожидала, что он может в нее выстрелить.

— И тогда у нас остается только один подозреваемый — Джеймс Фармер, — предположил Дронго. — Любой другой, кто появился бы в ее спальне, должен был вызвать у нее как миниум подозрение.

— Возможно, — комиссар нахмурился. — Кстати, Луиза призналась, что не входила в комнату Сильвии. Нужно было видеть, чего мне стоило выбить из нее признание.

— Но она подходила к дверям?

— Да, — кивнул комиссар, — я обещал никому не рассказывать и собираюсь сдержать свое слово. Но для тебя могу сделать исключение. Сильвия платила Луизе очень большие деньги за информацию о племяннице своего мужа. Похоже, она хотела знать все о личной жизни Кэтрин Фармер.

— И сколько она платила?

— Три тысячи долларов в месяц!

— Что поделаешь — инфляция, — вздохнул Дронго, — раньше стукачам платили гораздо меньше. Почему она не вошла в комнату?

— Она постучала, но ей не открыли.

— Горничная говорила, что видела, как Луиза выходила из номера убитой, — напомнил Дронго.

— Она видела, как Луиза дергала ручку, и решила, что та закрывает за собой дверь, — пояснил комиссар, — такое часто бывает. В моей практике было несколько подобных случаев. Нет, Луиза не входила в номер. Хотя Сильвия позвонила ей, и они договорились о встрече. Знаешь, почему я верю Луизе на слово? Она должна была сегодня утром получить деньги. Три тысячи долларов. Деньги так и остались лежать в столике убитой. Теперь понимаешь?