Чингиз Абдуллаев - Волшебный дар

— Да, — кивнул Дронго, — это ее алиби. Договорившись с Сильвией о деньгах, Луиза пошла за ними, зная, что Кэтрин уедет с мужем на побережье. Но она не входила в номер, иначе взяла бы деньги.

— Верно. И еще я тебе скажу, что мне жалко эту визажистку. И не потому, что она моя соотечественница.

— А я не люблю стукачей, — угрюмо повторил Дронго, — ни в каких вариантах.

— Кто, по-твоему, страшнее? Дьявол, обернувшийся змеем-искусителем, или Ева, поддавшаяся на его уговоры? — спросил комиссар. — Я тебе скажу, Дронго, что сам был таким же бескомпромиссным. Но на самом деле Луиза мне гораздо симпатичнее, чем убитая Сильвия. Несчастная визажистка, оставив мужа, мотается по всему свету с актрисой, чтобы заработать на жизнь трем своим внукам. А Сильвия, зная ее трудности, готова предложить ей деньги за очевидную подлость. Кто из них хуже? Несчастная женщина, которая поддается на уговоры ради своих внуков, или жена миллиардера, которая выбрасывает деньги, чтобы узнать интимные тайны своей бывшей подруги, ставшей ее родственницей? Не знаю, кто убил Сильвию, но она была неприятным человеком.

Дронго задумался. Может, Брюлей прав? Может, сам Дронго иногда слишком строго судит своих знакомых? Ведь подчас в различных жизненных ситуациях некоторые из них оказывались лишь слабыми людьми, согласными пойти на компромисс ради достойной жизни для себя и своих близких? Может, способность к компромиссу естественна для любого человека, а он, Дронго, требует бескомпромиссности от обычных слабых людей? Может, поэтому ему иногда бывает так сложно?..

— Она купила Луизу, — продолжал комиссар, — и ненавидела Кэтрин, с которой когда-то дружила. Представляешь, до какой степени ненавидела, если решила платить столько денег визажистке?

— Но почему? — спросил Дронго. — Чего она так боялась?

— Все дело в завещании, — пояснил комиссар. — По прежнему завещанию большую часть наследства ее муж Джеймс Фармер отписал своей племяннице. Сильвия требовала изменить завещание, но чтобы об этом не узнала ее бывшая подруга.

— И он согласился?

— Этого я не знаю. Но в любом случае Сильвия теперь ничего не получит…

— …а все достанется Кэтрин Фармер, — мрачно подвел итог Дронго. — Тогда выходит, что она больше других была заинтересована в смерти Сильвии.

— Она и ее муж, — согласился Брюлей.

— При чем тут ее муж? Он разве включен в число наследников Джеймса Фармера?

— Нет. Но он является наследником самой Кэтрин, — напомнил комиссар. — Должен сказать, что она прекрасная актриса и никудышный финансист — в отличие от своего знаменитого дяди. Тот, правда, тоже не обладает ее актерскими талантами. Всем известно, что она дважды неудачно выходила замуж и дважды разводилась, откупаясь от своих мужей солидными суммами. Затем она вложила большую часть средств в неудачный проект создания аквапарка в Сиэтле. И хотя Кэтрин зарабатывает очень много, она так же много и тратит. Поэтому у нее нет свободных денег, и Энрико, если он не дурак, понимает, какой богатой женщиной может стать Кэтрин в случае смерти Сильвии.

— Серьезное обвинение, — согласился Дронго. — Выходит, Кэтрин и ее муж становятся основными подозреваемыми, и остается надеяться, что они не улетят из Фаро куда-нибудь в Америку.

— Если верить Луизе, они так же мало любили свою «тетушку», как и она их. Нужно дождаться, когда они приедут, и первыми их допросить.

— У меня есть еще один интересный факт, — вспомнил Дронго. — Вчера во время разговора Мурашенков сказал Шокальскому, что поляки не смогут заплатить деньги, которые предложат русские. И тогда Шокальский ответил, что он не обязательно представляет поляков.

— Помню, — Брюлей вынул изо рта потухшую трубку и начал вытряхивать ее в пепельницу.

— Если слова Шокальского правда, — а я думаю, что он сказал их намеренно, чтобы остановить Мурашенкова, — то это может означать, что он лишь посредник.

— Ты видел этого типа? — с отвращением спросил комиссар. — Конечно, он посредник! Что-то вроде спекулянта или сутенера, готового продать все, что попадет под руку, и продаться любому, кто даст большую цену.

— Правильно. При этом он появляется здесь с женщиной, которая ненавидит Фармера. И при виде которой Фармер слишком очевидно нервничает. Я все время спрашивал себя: что может быть между ними общего?

— Что ты хочешь сказать? — спросил Брюлей.

— Он привез ее специально, чтобы сорвать переговоры, — убежденно заявил Дронго. — Что между ними общего, я догадываюсь. Она бывший сотрудник полиции, а он, очевидно, бывший осведомитель. Такой вариант возможен. Но почему он привез ее сюда? И тогда я понял, что ответить на этот вопрос должны именно вы.

— Ты думаешь, я знаю ответы на все вопросы?

— Знаете. Что сказал вам Карнейро, когда предлагал приехать в Алгарве?

— Я тебе уже говорил. Он считал, что нужно обеспечить безопасность участников переговоров при подписании контракта. Опасался, что гостям отеля может угрожать какая-то провокация, — произнес комиссар и хмуро взглянул на Дронго: — Ты связываешь мой вызов с появлением здесь Илоны?

— Получается именно так. Они знали заранее о приезде сюда Томашевской. Знал хозяин отеля и знал адвокат Карнейро, который, видимо, готовил условия для заключения предстоящей сделки и боялся, что все может сорваться из-за появления здесь бывшей любовницы Фармера, которая к тому же — бывший сотрудник польской полиции. И адвокат принимает решение нейтрализовать возможную угрозу, пригласив другого бывшего сотрудника полиции.

— Не думал, что меня позовут бегать за этой дамочкой, — прохрипел Брюлей, — не нужно было соглашаться на эту поездку.

— Выходит, все было подстроено. — Дронго отодвинул чашку и приблизился к своему собеседнику. — По меньшей мере, несколько человек заранее знали, что сюда приедет Илона, появление которой не понравится Джеймсу Фармеру. Тогда у меня вопрос: для чего они ее сюда привезли?

— Знай мы с тобой ответ на этот вопрос, не пришлось бы ломать голову и над некоторыми другими, — согласился комиссар. — Если ты прав, то вся затея направлена против Джеймса Фармера.

— И убийство его жены — составная часть этого плана, — закончил Дронго. — Получается, что с нами нечестно играют — используя нас же для осуществления своих планов.

— Используя меня, — прошипел Брюлей, — они не думали, что ты так неожиданно здесь появишься.

— У нас есть несколько групп подозреваемых, — сказал Дронго. — Первая — это возможные убийцы Сильвии Фармер. Ее муж, ее бывшая подруга, Энрико Вилари, может быть, визажистка, если она не сказала вам правду. Пока это только наши предположения.

— Есть вторая группа — люди, которые знали о приезде сюда Илоны Томашевской, — подхватил комиссар, — это адвокат Карнейро, владелец отеля Мануэль Сильва, сама Илона и ее напарник Шокальский.