Сэйити Моримура - Испытание зверя

Младшая сестра убитой, Томоко, в прошлом году окончила тот же колледж и поступила на работу в редакцию отцовской газеты. Она была моложе Мисако на два года, но они с сестрой похожи словно близнецы. Правда, не характером: достаточно сказать, что в «Вестник Хасиро» — газету, основанную ее отцом, — Томоко решила поступать на общих основаниях, держа конкурсные экзамены наравне с прочими претендентами.

Именно Томоко приехала в Иватэ на опознание трупа сестры.

Через три дня после преступления, тринадцатого ноября, около восьми часов утра, жители деревни Канисава, уезда Куробэра префектуры Иватэ, обнаружили незнакомую девочку лет семи-восьми, потерянно стоявшую посреди улицы. Канисава расположена километрах в тридцати к северу от Фудо, эта деревня тоже переживала тяжелые времена, но в ней все же еще оставалось дворов тридцать.

Крестьяне стали расспрашивать девочку, кто она и откуда, но та упорно молчала. Платьице ее было перепачкано, выглядела она усталой и истощенной.

Девочку отвели в дом, накормили — она, видно, сильно изголодалась и накинулась на еду, как волчонок. Насытившись, девочка наконец понемногу стала отвечать на вопросы. Если суммировать все, что она рассказала, выходило, что ее увел «дядя во всем зеленом», что он несколько дней таскал ее с собой по горам, а потом привел в эту деревню и оставил здесь.

Девочка не помнила ни своего имени, ни где жила раньше. Тут женщина, взявшая ребенка к себе, вспомнила о побоище в поселке Фудо.

— Ой, деточка! А ты часом не из Фудо?

— Чего-чего?! — изумленно вытаращил глаза ее муж.

— Помнишь, передавали, что убийца увел с собой девочку-второклашку!

Деревня Канисава находилась в другом уезде, но расстояние до Фудо было не так уж велико. Кое-кто из местных последнее время по ночам глаз не мог сомкнуть, опасаясь, что убийца из Фудо доберется и до Канисавы.

Девочка не помнила ничего о своей прежней жизни — только события последних трех дней, когда ее водил по лесу «дядя во всем зеленом».

В штаб розыска сразу же сообщили, что девочка, напоминающая по описанию Ёрико Нагаи, обнаружена в уезде Куробэра. Все приметы сходились. Полиция привезла для опознания классную руководительницу Ёрико, и та подтвердила: да, это Ёрико Нагаи.

Девочка была невредима, но крайне истощена, и ее пока поместили в больницу. Но что с ней делать потом? Ведь ее родители и старшая сестра погибли…

На время Ёрико согласились принять дальние родственники из села Какиноки, а как быть дальше, никто не знал. Пока же сотрудники штаба розыска старались выпытать у девочки как можно больше подробностей.

Однако Ёрико твердила одно и то же: ее увел «дядя во всем зеленом» и больше она ничего не помнит.

— А где вы спали по ночам? — допытывался инспектор. Ведь целых три ночи она где-то ночевала с этим «дядей»!

— В лесу. Было очень холодно.

— А что вы ели?

— Дядя в зеленом приносил ягоды и хурму. Все время есть хотелось.

— А как ты вообще оказалась с этим дядей?

— Я не знаю. Мы просто были вместе, и все.

— А где же твои папа, мама, сестра?

Но как только разговор заходил о родителях, Ёрико вся сжималась и умолкала. Врач из местной больницы говорил, что зверское убийство родных на глазах у девочки вызвало шок, который привел к временной потере памяти.

В конце концов так ничего выяснить и не удалось, кроме того, что преступник был одет в одежду зеленого цвета. Зачем он напал на деревню, почему пощадил одну Ёрико, оставалось загадкой.

Девочку отправили на обследование в психиатрическую лечебницу, но там подтвердили диагноз деревенского врача: амнезия вследствие шока. Ребенок забыл все, что касалось прежней жизни, однако сохранил привычки и навыки.

Страшная гибель родных парализовала все воспоминания, и восстановление памяти в будущем представлялось врачам маловероятным. Но никто, кроме Ёрико, не присутствовал при страшном побоище и не видел убийцу. Полицейские, не в силах расстаться с последней надеждой, не оставляли врачей в покое. Всякое бывает, отвечали те, может быть, после курса лечения наметятся признаки улучшения. Возможно возвращение памяти в результате какой-либо повторной стрессовой ситуации, но ничего гарантировать нельзя.

После обследования в психиатрической больнице Ёрико еще долго водили по врачам, но никаких следов насилия не обнаружилось. Очевидно, преступник увел с собой девочку не из сексуальных побуждений. Вообще, судя по ее словам, «дядя в зеленом» был с ней добр и ласков.

Итак, Ёрико Нагаи нашлась, а расследование не стронулось с мертвой точки.

Томоко, сестра погибшей Мисако Оти, опознала тело.

— Мисако любила одиночество. В выходные, бывало, запрется у себя в комнате и читает или музыку слушает, — всхлипывая, рассказывала Томоко, действительно как две капли воды похожая на сестру. — Единственное развлечение у нее было одной в поход сходить. Раза три-четыре в год ходила. Сколько раз ей все говорили: опасно одной, а она смеялась — мол, вдвоем с мужчиной еще опасней… К этому походу она давно готовилась, ждала его с таким нетерпением. Господи, ну какому мерзавцу понадобилось ее убивать — ведь она в жизни никому плохого не сделала!

Томоко сказала, что близких отношений ни с кем из мужчин у Мисако не было. Таким образом, версия о том, что Мисако Оти оказалась случайной жертвой, подтверждалась. Ничего нового линия туристки расследованию не дала.

Первые двадцать дней пролетели как один миг, сотрудники штаба совсем сбились с ног, но результат оставался нулевым.

Чудовище, подобно урагану стершее с лица земли целую деревню, безнаказанно выскользнуло из сети, охватывавшей несколько соседних префектур, и исчезло, не оставив следа. Расследование зашло в тупик.

Дело об убийстве жителей поселка Фудо перешло в разряд «нераскрытых преступлений». Сколько ни билась группа розыска, найти убийцу не представлялось возможным. Неоднократно появлялась надежда, что след найден, но всякий раз очередной подозреваемый оказывался непричастным к убийству. Штаб розыска распускать не решались — слишком уж серьезным было преступление, но число сотрудников постоянно сокращалось. Органы массовой информации поносили несчастных криминалистов на все лады, полицию префектуры Иватэ публично обвиняли в том, что она «способна лишь дорожное движение регулировать». Особенно возмущалась беспомощностью следствия общественность.

Немногочисленные оставшиеся сотрудники штаба, осыпаемые упреками и бранью, продолжали кропотливую работу по розыску преступника. Теперь наиболее убедительной считалась версия, что убийца так или иначе должен быть связан с поселком, и следствие дотошно изучало всех бывших жителей Фудо, уехавших оттуда за минувшие годы. Оказалось, что кое-кого из покинувших родные места разыскать не так-то просто: приходилось опрашивать родственников, знакомых, давних сослуживцев, и все ради того, чтобы установить — этот умер, тот совсем опустился и превратился в бродягу. Мало кому из прежних обитателей погибшего поселка удалось найти счастье в городе. Создавалось ощущение, что злой рок тяготел над ними: даже оторвавшись от деревни, они оставались в тисках нищеты, и все попытки обрести лучшую долю, как правило, оказывались тщетны. Неблагодарное было дело — копаться в этих человеческих судьбах.