Андрей Завадский - Вечер потрясения

– Генерал, сэр, – штабной офицер окликнул Ральфа Свенсона, нервно барабанившего карандашом по откидному столику в тесном чреве командирской машины М4. Отсюда командующий дивизией мог управлять по своему желанию действиями каждого отдельно взятого взвода, возникни такая необходимость, и сюда же стекалась вся разведывательная информация. – Сэр, батарея реактивных установок готова к бою!

– Отлично, майор! Свяжитесь с Фэйфордом, скажите, пусть держат здесь беспилотник как можно дольше – мы будем корректировать огонь в реальном времени, и для этого нам нужно знать, что творится у противника. Батарее разрешаю открыть огонь, как только противник войдет в зону поражения.

– Слушаюсь, сэр! Будет исполнено!

Командующий Третьей механизированной мог наблюдать за каждым движением остатков русской дивизии, упорно продолжавшей наступление, вместо того, чтобы благоразумно сдаться, и тогда останутся живы тысячи русских парней, против которых он сам, генерал Свенсон, ничего лично не имел. Что ж, если они не видят очевидного – тем хуже для самих русских. Беспилотный разведчик "Глобал Хок", кружа вне досягаемости русских ракет, отслеживал все перемещения противника, используя богатый арсенал разведывательной аппаратуры – дневные и ночные камеры, бортовой локатор и даже комплекс радиотехнической разведки. Русские зенитчики, конечно, видели его на экранах своих радаров, но помешать были не в силах – цель держалась слишком высоко, чтобы ее могли достать зенитные ракеты "Торов".

Поток данных с борта RQ-4A шел теперь не только в штабную машину Свенсона – не говоря уже о Фэйфорде и Вильнюсе, где с замиранием сердца следили за развитием событий, хоть пока они и шли по плану – но также и на батарею реактивных установок.

– Получена метеосводка в районе цели, сэр, – сообщил своему командиру один из офицеров штаба батареи, на компьютер которого поступал поток информации сразу с нескольких спутников, пролетавших над Центральной Россией. – Атмосферные условия в норме.

– Всем расчетам ввести полетное задание в системы наведения! Приготовиться к пуску по моей команде!

Несколько десятков человек замерли в напряженном ожидании, готовые обрушить на врага, находившегося в десятках миль отсюда, шквал огня. Вместо дюжины двухсотсорокамиллиметровых неуправляемых реактивных снарядов на каждой боевой машине М270А1 сейчас были установлены по две оперативно-тактические ракеты MGM-164A комплекса ATACMS в специальном противотанковом снаряжении, что превращало MLRS из обычной, в общем-то, системы залпового огня в универсальное оружие. Операторы, не покидавшие бронированных кабин пусковых установок, барабанили по клавишам, загружая в головки наведения координаты цели и маршрут полета. Батарея была готова к бою – оружие проверено, створки жалюзи наглухо закрыли окна кабин, дабы уберечь расчеты от облака пороховых газов, неизбежно образующегося при залпе.

Все зависело от беспилотного разведчика "Глобал Хок", неотступно сопровождавшего упрямо двигавшиеся навстречу своей гибели русские колонны. Несмотря на колоссальный урон – на снимках, сделанных с огромной высоты, были видны десятки сгоревших танков и бронемашин – противник продолжал наступление, пытаясь нанести контрудар, заранее обреченный на провал. Вот беспилотник RQ-4A в очередной раз передал координаты цели, и в тот же миг словно сорвалась горная лавина.

– Сэр, цель в зоне поражения! – Артиллерийский офицер возбужденно взглянул на командира батареи. – Восемьдесят миль!

– Всем установкам – огонь!

Казалось, на поляне вдруг начал извергаться внезапно проснувшийся вулкан, когда пусковые установки окутались клубами дыма и огня. И оттуда, из этого буйства пламени, взмыли уходя под углом к горизонту, огненные стрелы. Твердотопливные двигатели выталкивали четырехметровые "тела" ракет, весивших почти полторы тонны, из ячеек пусковых модулей, поднимая на высоту нескольких километров. Инерциальная система наведения, полностью автономная с момента запуска, не подверженная воздействию каких-либо помех, кроме, быть может, электромагнитного импульса высотного ядерного взрыва, чего попросту не могло сейчас быть, удерживала на заданной траектории ракеты, по пологой дуге поднимавшиеся вверх, пробивая пелену облаков.

– Пуск произведен! Две минуты до контакта!

В эти минуты в полной мере воплощалась концепция "бесконтактной войны", когда солдат рискует не больше, чем опытный "геймер", с джойстиком в руках крушащий на экране компьютера полчища виртуальных врагов. Только сейчас враг был более чем реален, и, при большей для него удаче, смертельно опасен. Американские пехотинцы, сидя в боевых отделениях своих машин, безнаказанно расстреливали противника, используя для победы самые современные технологии.

Удар был стремителен и неотразим, враг просто не должен был понять, что атакован, прежде чем на него с неба обрушится сама смерть. И все же в последние секунды расчеты зенитно-ракетных комплексов "Тор-М1" увидели приближающиеся ракеты на экранах локаторов.

– Цель воздушная групповая, высокоскоростная, – почти одновременно заговорили операторы, увидев стремительно перемещающиеся по мониторам отметки. – Дальность двадцать! Цели движутся по баллистической траектории!

– Короткая! – Самоходные установки, двигавшиеся в порядках танкового полка, замирали, направляя к небу антенные решетки локаторов управления огнем. – Цели взять на сопровождение! Пуск!!!

Навстречу ракетам MGM-164A, опережая звук, падавшим с небосвода, точно кометы, вестницы беды, взвились зенитные управляемые ракеты 9М331. Русские зенитчики расходовали боекомплект, пытаясь отразить эту атаку, заведомо зная, что не могут добиться успеха. Комплексы "Тор-М1" при всех своих достоинствах не были предназначены для противоракетной обороны, и потому лишь одна из американских ракет, уже перевалившая через наивысшую точку траектории, была сбита, и то по чистой случайности. Через несколько секунд остальные ракеты, точно карающий клинок Господа, обрушились на русские танки.

Предрассветное небо прочертили белые полосы – следы тактических ракет, на гиперзвуковой скорости входивших в плотные слои атмосферы. Для того чтобы достигнуть апогея, ракетам ATACMS потребовалось несколько десятков секунд – за это время выгорела большая часть топлива в ракетных двигателях. Из основания толстых остроносых корпусов выдвинулись короткие пластины стабилизаторов, откорректировавшие курс, а затем головные обтекатели раскрылись, и "начинка" ракет градом посыпалась на землю.

Это не был удар по площадям – все выстрелы должны были угодить в цель. Каждая из восемнадцати выпущенных в одном залпе ракет MGM-164A несла по тринадцать самонаводящихся суббоеприпасов ВАТ, сейчас рассеивавшихся над походными колоннами русского танкового полка. Противотанковые боеприпасы, рассыпаясь над зоной поражения, расправляли крылья и стабилизаторы, и падение превращалось в управляемый полет. Инерциальные системы наведения тактических ракет сделали свое дело, теперь в действие вступили комбинированные – инфракрасные и ультразвуковые – системы наведения суббоеприпасов. Все, что издавало слишком громкий звук или испускало тепло, становилось мишенью.