Мюррей Смит - Фигляр дьявола

Эдди Лукко еще раз оглядел эту камеру пыток, за час пребывания и истязания в которой мужчины платили около четырехсот долларов. Рехнулись они, что ли? Наверное, у этих ребят не было тещ.

Дверь с шумом распахнулась, и в комнату в сопровождении двух детективов из местного полицейского участка влетел плотный, лысеющий мужчина, удивительно похожий на киноартиста Дэнни де Вито. Это был сержант Милт Гейнор. Отдел по расследованию убийств.

— Что здесь, черт побери? Пошел поесть баранины на ребрышках, а когда вернулся в 14-й участок, там уже полно всяких вещественных доказательств. Это связано с твоим делом, Эдди? Хочешь, сам им занимайся. У меня убийство семьи из трех человек, один из них пятимесячный ребенок, из-за нескольких унций «крэка». Можешь забирать это дело, оно твое, парень.

Лукко улыбнулся.

— Обычный осмотр, Милт. Мы уже уходим. — И лейтенант Лукко в сопровождении напарника прошел мимо сержанта Гейнора и покинул место преступления.

Уже на улице он обратился к Варгосу:

— Сэм, нам обязательно надо иметь копии отчетов Милта о расследовании, займешься этим?

— Нет проблем.

Они забрались в свой неприметный зеленый «мустанг», а в это время колумбийцы, сидевшие в припаркованном на другой стороне улицы фургоне с раздвижными бортами, получили по телефону приказ не убивать Лукко. Старший из колумбийцев, работавший для прикрытия поваром ресторанчика в Куинзе, отсоединил магазин от своего бесшумного пистолета-пулемета «Инграм МАС-10», свинтил глушитель, завернул оружие в промасленную тряпку, сунул ее в брезентовую сумку и закурил колумбийскую сигарету «Мустанг». Прикрыв глаза, он лениво наблюдал за отъездом полицейских, которые и не подозревали, что находились на краю гибели. Колумбиец пожал плечами и завел двигатель. Ему еще предстояло в этот вечер приготовить в ресторанчике ужин на четырнадцать персон.

Северная часть Боготы считается более безопасным местом, чем центр, университетский квартал или живописный старый квартал Канделария. И проходящая здесь восточная часть проспекта Каракас, который пересекает весь город, считается значительно безопасней западной части. Но, конечно же, все относительно. Северная часть Боготы — приятный район с высокими, современными зданиями отличного дизайна и постройки. Если не считать постоянно снующих туда-сюда седанов с затемненными окнами, окруженные спереди и сзади джипами-вездеходами с вооруженными телохранителями, а по бокам обычно сопровождаемые людьми угрожающего вида с автоматами на плечах на мощных мотоциклах, на улицах здесь менее опасно и сравнительно меньше сурового вида полицейских и военных патрульных джипов с вооруженными пулеметами солдатами, если сравнивать с центром города.

Здесь расположен оживленный комплекс торговли и развлечений, как раз севернее района Чико, между Шоссе № 7 и Шоссе № 20. Называется он «Юнисентро», окружен жилыми домами, а позади его северо-западного угла находится отель, тщательно спроектированный и построенный таким образом, чтобы отражать историю архитектуры города (в большинстве своем, если не полностью, современная колумбийская архитектура отличается хорошим вкусом при соблюдении испанских традиций). Построен отель из терракотовых кирпичей в форме старинного испанского замка-крепости со внутренними двориками, арочными контрфорсами и защитными бойницами на верхних этажах. Во внутреннем дворике имеется фонтан и уютное кафе, в котором по утрам завтракают постояльцы. Есть также и бар, по совершенно непонятной причине украшенный в шотландских мотивах, на сосновых стенах его развешены фотографии шотландцев. Бар называется «Глазго».

А отель называется «Ла Фонтана». В бар «Глазго» ведет устланный ковром коридор, и, если не считать двери за стойкой бармена, это единственный вход и выход. Массивные, обтянутые кожей скамейки, выскобленные дубовые столы.

Прихлебывая холодное пиво «Кроненбург» и незаметно изучая обстановку в баре, Гарри Форд отметил для себя, что этот бар не лучшее место для людей, опасающихся за свою судьбу: имея единственный выход, бар представлял собой хорошую ловушку. Но в данный момент и вся Богота была не лучшим местом для людей, опасающихся за свою жизнь.

У стойки бара стоят три человека, они хорошо одеты и снисходительным тоном ведут разговор на испанском с перуанским акцентом. Гарри невольно подслушал, что двое из них проживают в отеле, а третий дипломат, торговый атташе посольства Перу. В углу, справа за столиком, расположенным возле входа, — что еще больше превращало бар в ловушку, ограничивая пространство входа и выхода, — устроился аристократического вида аргентинец вместе со своей стройной, уравновешенной, благовоспитанной женой и старшей дочерью. У этой супружеской пары было три дочери: восьми, двенадцати и шестнадцати лет. Гарри видел их утром в кафе во время завтрака — элегантная семья с безупречными манерами. Правда, может быть, младшие дочки чуточку шумноваты, но хорошее воспитание помогало им удерживать себя в рамках слегка натянутой атмосферы кафе, где на завтрак предоставляют богатейший выбор блюд: от мьюзли и ячменных лепешек до дынь, ананасов, салями, холодной ветчины, яичницы, вареных яиц, сосисок, мяса и окорока. Разнообразный выбор фруктовых соков и йогурта в высоких, запотевших графинах, в том числе и йогурт с персиками, который, похоже, здесь любимый напиток.

В кафе вышколенная прислуга, два помощника шеф-повара в белых халатах готовят горячие блюда. Клиенты все явно богатые, различных национальностей: японцы, корейцы, немцы и южноамериканцы со всего субконтинента. Не видно англичан, и ни одного американца, потому что под влиянием средств массовой информации у американцев сложилось плохое впечатление о колумбийцах, гринго думают, что их в любое время могут похитить или застрелить.

Отхлебнув пива, Гарри Форд улыбнулся про себя, ощутив, что он, герой специальных воздушно-десантных войск, а сейчас полностью подготовленный шпион МИ-6, думает примерно так же. Слегка напряжен и встревожен. Он тонко чувствовал атмосферу, что помогло ему выжить в клубах республиканцев в Лондондерри, в торговых скотных рядах в пригороде Дандолка в Ирландии, в Басре в Ираке, в долине Паншир в Афганистане. Гарри ощущал натянутую атмосферу в кафе отеля «Ла Фонтана» и был благодарен двум маленьким аргентинским девочкам, чьи игры в загадки, хихиканье, а иногда и взрывы смеха делали это кафе менее похожим на вход в преисподнюю.

Старшая дочь благовоспитанных родителей-аргентинцев сидела ровно, выпрямив спину, с элегантностью наездницы, а судя по позе, она вполне вероятно занималась конным спортом. В течение трех дней пребывания Гарри в отеле, она трижды улучала момент, когда внимание родителей было отвлечено чем-то другим, и, слегка приподняв головку, смотрела прямо в глаза Гарри Форду. Пристально смотрела секунду или две, потом отворачивалась, полностью игнорируя его, но на ее оливкового цвета худеньком лице с классическими чертами появлялась загадочная улыбка.