D.O.A. - Время скорпионов

Мужчины медленно миновали церковь и пошли по бульвару Мальзерб. Свернув на улицу Анжу, они перешли бульвар Осман и остановились возле ресторанчика на углу Анжу-Пепиньер. Туда глава Общества оперативной обработки, управления и надзора вошел один.

Амель едва успела спрятаться. Горилла Стейнера принялся обозревать окрестности. Через несколько секунд он с довольным видом сел в кабину как по волшебству появившейся серой легковушки и стал ждать вместе с шофером.

Больше никакого движения. Журналистка нырнула в ближайшую лавочку. Внутри, делая вид, что рассматривает выставленные предметы, она сняла плащ и шляпу. Скорей, скорей. Часто менять внешность: совет Ружара, полученный им прямо из уст его коллег по Управлению территориального надзора. Ее неловкие руки тряслись. Скорей! Меньше чем через две минуты Амель вышла и с облегчением констатировала, что автомобиль с интересующими ее пассажирами на месте.

Она решила рискнуть и посмотреть поближе. Проскочив мимо стены бистро, она увидела Стейнера. Он был один и делал заказ. Не теряя времени, молодая женщина пересекла улицу Пепиньер и зашла в оживленное кафе, остроумно названное «Пепиньер». [112] Рассадник (фр.). Возле широкого окна как раз освободился столик, и она тут же присела за него. Отсюда она могла следить за своей добычей.

Тут Амель заметила, что запыхалась, и улыбнулась. Она действовала.

В зале для молитвы Джафар и усатый встали в разных местах. Двое верующих, незнакомых между собой. Карим решил сосредоточиться на незнакомце. Усатый в первый раз пришел на молитву в пятницу. Агент мог бы даже поклясться, что тот впервые переступил порог этой мечети.

По окончании службы Феннек пошел следом за незнакомцем.

Нигде не задерживаясь, тот сразу направился к припаркованному через две улицы старенькому автомобилю. Когда в облаке дыма машина тронулась с места, Феннек запомнил номер.

Стейнер появился на пороге бистро вскоре после двух. Оглядев улицу Анжу, он дважды затянулся сигаретой.

Амель уже расплатилась и ждала. Не теряя старика из виду, она поднялась и, готовая продолжить слежку, направилась к двери кафе. К ее величайшему удивлению, глава Общества оперативной обработки, управления и надзора пересек улицу. В ее сторону.

Он шел к ней.

Молодая женщина стала в растерянности озираться.

Он вот-вот войдет в «Пепиньер».

Ее столик уже заняли двое мужчин и назойливо разглядывали Амель. Она решила подойти к бару и затеряться среди облокотившихся на стойку посетителей.

Стойка имела форму подковы, закругляющейся в центре главного зала. Амель пошла к самой отдаленной от входной двери части. Чтобы освободить себе местечко между одетым в элегантный серый костюм тридцатилетним брюнетом с усталыми глазами и огромным детиной в дурно пахнущей промокшей кожаной куртке, ей пришлось поработать локтями.

Стейнер зашел в кафе, сел за столик и подозвал официанта. Вскоре ему принесли кофе. Он отхлебнул и поморщился. Прошла еще минута. Стейнер смотрел на улицу. Неторопливо допив кофе, он оставил на столе немного мелочи и с самым непринужденным видом поднялся, чтобы выйти.

Увидев, что шеф Общества оперативной обработки, управления и надзора рассчитывается, Амель подозвала бармена. Не дождавшись его, она раскрыла сумочку и положила на прилавок десятифранковую монету. Девушка не спускала глаз со Стейнера. Старик дошел до двери, повернул налево. Журналистка рванулась, чтобы последовать за ним, однако сидящий к ней спиной сосед, молодой служащий в костюме, не заметив ее, в это самое время двинулся с места и сильно толкнул ее.

Амель выронила сумочку, содержимое высыпалось на пол. Ругаясь сквозь зубы по-арабски, она торопливо нагнулась, чтобы собрать вещи.

Серый Костюм присел рядом, чтобы помочь:

— Извините, я вас не видел. Мне очень жаль.

Стараясь разглядеть, что происходит на улице, она не слушала его.

— Меня зовут…

Проигнорировав руку, протянутую ей сконфуженным соседом, журналистка стала прокладывать себе путь к выходу. И едва успела увидеть, как мимо «Пепиньера» проезжает серая легковушка. С заднего сиденья на нее пристально смотрел Стейнер. Амель с опозданием отвела глаза и, неловко толкнув дверь, вышла и направилась к вокзалу Сен-Лазар.

Рассказать Ружару.

Серый Костюм, так и оставшийся перед баром с протянутой рукой, что придавало ему несколько дурацкий вид, наблюдал, как молодая женщина торопливо идет по улице.

— До чего люди бывают бесцеремонны. Толкнула вас и хоть бы извинилась. — Перед ним стоял официант. — Хорошо еще, документы остались при вас…

— Простите?

— Да вот же. — Собеседник протянул посетителю элегантный бумажник. — С этими чертовыми карманниками никогда не знаешь… Только успевай следить.

— Знаешь, если не ладится, можно подыскать тебе какую-нибудь работу.

Сидя перед стаканом мятного чая, Карим слушал Салаха.

— Нет, нет, все в порядке, брат.

— Но мы можем тебе помочь. Честные люди всегда нужны.

— Я за все берусь. Но, понимаешь, мне очень хотелось бы работать по старой специальности. Это было бы полезней для всех.

Феннек со значением посмотрел на владельца «Аль Джазира».

— Иншалла! — Что-то не похоже, что Салах согласен со словами молодого человека; однако возразить он не успел: вошел Мохаммед и сразу направился в кабинет владельца бара. Тот последовал за ним.

Хотя никто их не спрашивал, оба игрока в домино согласно покачали головами. Карим посмотрел на них и тоже углубился в коридор, ведущий в противоположный конец здания. Он миновал кухню — пусто, туалеты — пусто.

В дальней комнате тоже никого. Должно быть, они на улице.

Карим обвел взглядом кабинет и, не раздумывая, открыл первый ящик стола, тот, куда, как он однажды видел, Салах убирал черную записную книжку. Ежедневник был там. Он содержал длинный список имен, адресов и телефонов. Невозможно все запомнить или скопировать. Он сосредоточился на календаре и обнаружил, что многие даты, совпадающие с теми днями, когда прошлой весной Делиль точно был в Париже, помечены адресом погорельцев с улицы Криме и памяткой: «Джемиле — освободить квартиру. Касем».

Джемиля — это дочь Салаха. Касем — его старший сын.

Металлический щелчок заставил Феннека поднять голову. Он прислушался. Ничего.

Быстро пролистав страницы до сентября, он обнаружил аналогичную запись между восемнадцатым сентября и шестым октября. Квартира Джемили служила Делилю убежищем, не может быть никакого сомнения. Значит, все-таки именно его Феннек заметил в тот вечер, когда следил за Джафаром. Делиля и еще кого-то, переодетого в форму пожарного.

В коридоре послышались голоса. Мохаммед и Салах возвращались со двора. Повинуясь идиотскому рефлексу и не имея достойного объяснения своему присутствию в кабинете, Карим присел позади письменного стола. Стараясь действовать бесшумно, он убрал записную книжку в ящик и закрыл его.