D.O.A. - Время скорпионов

— Надо поймать такси.

Через несколько минут, сидя на заднем сиденье машины, Ружар обобщил имеющуюся у них информацию:

— «Мартина», которую было бы лучше называть «Мартин»… Об этой личности нам известно немногое, но он обратил мое… — он взглянул на Амель и улыбнулся ей, — наше внимание на двоих людей, внешне никак друг с другом не связанных. — Он поднял большой палец на правой руке. — Номер один, Шарль Стейнер. Бывший сотрудник внешней разведки, начальник конторы, постоянно действующей в кругах, приближенных к секретным службам, на тех же территориях, а именно в Африке и на Среднем и Ближнем Востоке. Только сейчас его деятельность уже скорее не секретная, а скрытная, что вызвано самой ее природой, более экономического, нежели политического характера. В ней также нет ничего противозаконного, во всяком случае внешне. Номер два, — он поднял указательный палец, — Мишель Хаммуд.

— Точнее, его труп.

— Увы. Этот тип обделывал делишки с террористами, помогал финансировать их деятельность и всплыл в Сене. — Ружар без малейшего волнения говорил о смерти этого человека. — Какая между ними связь?

Амель было не по себе. Глядя в окно на проносящуюся мимо набережную, она, не оборачиваясь, ответила:

— Помимо «Мартины»? Никакой.

— Да, разумеется, ты права. На кого работает «Мартина»? Чего он добивается?

— Прижать Стейнера или через него — одного из его клиентов. Возможно, Общество оперативной обработки ведет какой-нибудь проект, интересующий «Мартину» или тех, кто ему платит?

— Или, если я правильно понял смысл предостережения Дюссо, «Мартина» и Стейнер принадлежат к двум противоборствующим группировкам, участвующим в сваре, раздирающей службу внешней разведки. Вот чего я не могу понять, это какова ставка: президентские выборы?

Прежде чем Амель снова заговорила, прошло несколько секунд:

— Тогда зачем он рассказал нам о Хаммуде? И выбрал тебя? Наше присутствие в этом уравнении нельзя назвать случайным, не так ли?

Ружар не ответил. До него только что дошел смысл откровений «Мартины». Если Амель права, единственное заслуживающее внимания объяснение заключается в том, что Стейнер замешан в смерти Хаммуда. И если уж размышлять дальше, французские спецслужбы тоже. Журналист не решался предположить, что могло довести их до таких крайних мер. Он покачал головой и не ответил на следующий вопрос молодой женщины, удивленной его озабоченным молчанием. Все это было слишком непостижимо. Слишком пугающе.

Вернувшись, Сильвен обнаружил, что дома пусто. Однако на диване лежала открытая сумочка жены, а компьютер был включен. Видимо, она вышла ненадолго и недавно. Наверное, за покупками. Поколебавшись какое-то время, он направился к компьютеру.

На экране был открыт документ Word. Проект статьи о терроризме и параллельных финансовых системах. Он спустил вниз рабочее окно и открыл почту Амель.

26.10.02.1@09:02

От: Servier@nextstep.co.uk

Кому: Amelbal@voila.fr

Тема: возвращение

Здравствуй,

вот и я после недели отсутствия и молчания. Должен признаться, мне очень понравился наш поздний завтрак в прошлое воскресенье. Вот я и думаю: не можем ли мы повидаться в ближайшее время? Например, в эти выходные? Буду ли я еще раз иметь счастье воспользоваться отсутствием твоего мужа?

ЖЛС [150] Жан-Лу Сервье.

Сердце Сильвена заколотилось. Ему внезапно стало нехорошо. Он не испытывал гнева, нет еще. Но чувствовал себя так, будто его ранили. Амель не рассказывала ни о каком «позднем завтраке». Когда она успела так сблизиться с этим Сервье? И насколько тесно?

Он просмотрел несколько более ранних писем, но не обнаружил ничего компрометирующего даже в переписке жены с двумя ее ближайшими подругами. Речь шла только об их семье, о возникших между ними сложностях. Она не лгала, не преувеличивала ни одной проблемы. Увидев, что она упрекает себя, чувствует частичную вину в переживаемом ими кризисе, он даже успокоился. Больше там ничего не было, и он перешел к отправленным письмам.

Пятница, 26.10.01.@16:41

От: Amelbal@voila.fr

Кому: Servier@nextstep.co.uk

Тема: мои извинения

Привет, наконец какая-то весточка! Мне тоже понравилось, как мы с тобой провели время. И все же я бы предпочла подождать и увидеться на следующей неделе. В эти выходные Сильвен дома. Созвонимся в понедельник?

Амель Рувьер-Балимер

На площадке звякнул остановившийся лифт. Вернулась Амель. Сильвен оставил компьютер и скрылся в спальне.

27.10.2001

Дождь начался в середине ночи. Сильвен не спал, но лежал недвижно. Он слушал, как о металлические перила балкона стучат капли. Из-под теплого одеяла виднелись плечи жены. Слишком далеко. Он протянул руку и едва сумел коснуться их. Этого было недостаточно, и он придвинулся ближе. Его рука легла на бедро Амель, скользнула под футболку, единственную одежду, которую она носила ночью, и остановилась на талии. Несколько минут он подождал, успокоенный теплом под своими пальцами.

Его пальцы.

Ее.

Его.

Живот Сильвена судорожно сжался. Он сглотнул, чтобы прочистить горло, нежно прижался к ее телу, стараясь ощутить его тепло. Внезапно у Сильвена сложилось впечатление, что он больше ничего не чувствует. Его рука опустилась к началу бедер, поднялась, снова опустилась еще раз, до тех пор пока наэлектризованная кожа Амель не ответила на его прикосновения.

Отодвинувшись и снова еще плотнее прильнув к мужу, молодая женщина ласково подтолкнула его руку к своему клитору. Легкие движения тазом назад. Сильвен приподнял ногу, медленно ввел член и, поймав ритм, присоединился к ее покачиваниям.

Их губы нашли друг друга, и они, почти не шевелясь, слились в долгом поцелуе.

Тела возобновили мерное движение, раздались первые прерывистые вздохи. Амель легла на живот, футболка задралась ей на плечи. Увлекшись любовной игрой, он не раздел жену, а лишь набросил футболку ей на голову.

По-прежнему не выходя из нее, Сильвен приподнял ей таз и неожиданно шлепнул.

Удивленная, она вскрикнула и хотела открыть лицо.

— Не сегодня. — Ее голос слабо прозвучал из-под плотной ткани.

Муж не отпустил ее и одной рукой с силой сжал ей запястья за спиной. Резким толчком он еще глубже вошел в нее. Один раз, потом еще один. И еще один. Он задыхался.

Новый шлепок. Болезненный.

Амель взвыла.

Он продолжал входить в нее, все более и более жестко. При соприкосновении их тел раздавался звонкий шлепок.

— Прекрати! Ты делаешь мне больно! Прекрати!

Он по-прежнему держал ее запястья, она безрезультатно пыталась бороться.

— Тебе ведь так нравится, а?

Сильвен кончил. Прежде чем перевалиться на кровать, он, задыхаясь, всей тяжестью навалился ей на спину.

Амель плакала.