Миклош Сабо - Тихая война

— Все равно. Ты спрашивай по существу.

— Вы хотите создать парламент, правительство. Я знаю, что деньги вы получаете от комитета «Свободная Европа». А признание от кого? А политический и дипломатический фон?

Он снова наполнил бокалы вином. Мы чокнулись. Он лишь смочил губы вином, но пить не стал.

— За нашей спиной стоит американское правительство, иначе говоря, большинство конгресса и сената. Поддержку Европейского совета мы получим через людей Ракшани. То, что мы делаем, входит в круг интересов стран — участниц НАТО. А остальные?.. Ну а остальные и без того находятся в кармане у Америки. Требуется ли еще более надежный тыл?

— Но за деньги, которые вы принимаете, не продаете ли вы свою независимость?

— Извини, но это наивный вопрос. Маленькие нации всегда находятся в зависимости от кого-нибудь. И уж коли нам суждено выбирать, то я охотнее выберу доллар и дядюшку Сэма.

— Предположим, что по основным вопросам вы договоритесь. Тогда возникнут проблемы: кто возглавит новую организацию, кто станет ее председателем? Не парламент ли? Не правительство ли? Не говоря уже о дележе портфелей!

— В первую очередь тебе следует знать, что сам парламент станет, так сказать, вершиной организации, которая будет представлять перед всем свободным миром венгерскую нацию. Правительство представляет государственность и, пусть пока в ограниченном варианте, станет на практике осуществлять государственные права. Определение же соотношения и распределение обязанностей между депутатами — это только одна из проблем. По этому вопросу можно договориться.

— Какую же должность тебе не жаль для Фери Надя?

— Ему светит кресло премьер-министра.

— Но ведь и Кетли рассчитывает на пост государственного министра в правительстве Имре Надя. Если же сторонников Кадара исключат из ООН, то на их место можно посадить только представителей из правительства, подобного правительству Имре Надя. Вся концепция «комитета пяти» строится на этом.

В глазах Белы Варги сверкнули огоньки, и он удивленно уставился на меня.

— Ты здорово поумнел, и все-таки я советую тебе: внимательно прочитай Макиавелли. Нашу государственность мы обрели со времен свободных выборов 1945 года, а право на правительство — только со времен революции. Вот почему я говорил, что премьер-министром следовало бы сделать Ференца Надя. А получит этот портфель Анна Кетли…

Ференц Надь вылетел в Базель и ждал там, что же произойдет в Вене. Через Абрани я передал ему (к этому меня обязывали узы дружбы), что он еще может надеяться получить помощь и поддержку от Белы Варги.

Мне пришлось проделать большую работу, чтобы добиться выездной визы. В кресле министра внутренних дел по-прежнему сидел социалист Хелмер, однако управлением государственной безопасности руководил главный советник Праммер из Австрийской народной партии. Бела Варга оказался прав: с помощью хитрости и при поддержке Кетли и дядюшки Герцога мне удалось добиться того, что д-р Карл Хайдер, влиятельный секретарь молодежного движения, уговорил главного советника Праммера выдать мне визу. И все это было сделано так, что ни одна из сторон не поняла намерений другой.

Из Лондона в одно время с Хорватом прибыл и Имре Селиг, который после Кетли считался самым авторитетным социал-демократическим политиком в эмиграции. Он уже давно жил в Англии и дал Кетли много полезных советов.

Сначала Янош Хорват принял на себя сильный «огонь артиллерии», но вскоре, к моему удивлению, примкнул к сторонникам Белы Варги, как и Шандор Киш.

Изменения, происшедшие с Яношем Хорватом и Шандором Кишем, заинтересовали меня. Частично потому, что у них всегда было больше выдержки и моральной сплоченности, чем у других. До сих пор они казались мне людьми твердых взглядов и убеждений. Все это напоминало мне научные опыты, проводимые с растениями или животными, во время которых их изучали, так сказать, в ускоренном темпе. И вот теперь Янош Хорват и Шандор Киш, к моему огромному изумлению, превратились в этаких подопытных белых мышек. Вот, оказывается, какие превращения происходят под давлением доллара с честным некогда человеком! Он просто превращается в марионетку ЦРУ!

До приезда Хорвата я просил сторонников Кетли, чтобы они дождались его и без него ничего не решали. Когда он начал сотрудничать с Белой Варгой, Кеваго и Кираем, социалисты все еще верили ему. Я ожидал от него полного разрыва с ними, но он продемонстрировал отличные дипломатические способности и пошел на компромисс со сторонниками Кетли.

Таким образом, начал вырисовываться силуэт новой организации. Самое же печальное заключалось в том, что я до последнего момента гарантировал социалистам абсолютную политическую надежность Яноша Хорвата. Не мог же я заявить во всеуслышание, что ошибся, и призывать социалистов к тому, чтобы они не слушали Хорвата и не верили в то, что он стремится к единству.

Я чуть было не впал в отчаяние. Мне грозил провал, последствия которого сказались бы в конечном счете на престиже всей Венгерской Народной Республики.

Поначалу я сравнивал с белыми подопытными мышками сторонников Хорвата и Киша, а себя — с охотившимся за ними котом. Днем и ночью я, готовый к прыжку, выжидал, когда же придет момент, который рано или поздно должен был настать. Пропустить его я не имел права. В Вене в то время стояла ужасная жара. Плавился под ногами асфальт, и казалось, что ты идешь по резиновому ковру.

Оставалось навести последний лоск. «Творение» (эмигрантский парламент и правительство), каким представляли его заправилы Америки, было, собственно говоря, уже создано. Оставалось еще доделать кое-какие мелочи, ликвидировать мелкие разногласия, решить личные дела. Имре Селиг, Янош Хорват и я отправились на великолепный пляж на Старом Дунае. Я был нужен Яношу Хорвату и Беле Варге. С моей помощью они надеялись повлиять на Имре Селига, убедить его.

Я понимал, что для меня настала последняя возможность.

Мы плавали, загорали и снова залезали в воду. Тем временем начался довольно острый спор, главным образом по вопросам сугубо личного характера. Разгорелся он из-за распределения руководящих постов.

К моему счастью, в душе Селига все еще горел огонь недоверия к гражданским политикам из числа эмигрантов. Этот огонь он принес с собой еще из прошлого, когда «Национальный комитет» пригрел Кароя Пейера и его сторонников как социал-демократов, а Селигу и его коллегам он вредил, где только можно было.

Мы снова вошли в воду и поплыли, продолжая спорить. Отплыв подальше от других купающихся, мы старались держаться друг возле друга. Вдруг Янош Хорват вскрикнул и скрылся под водой. Мы бросились к нему, но он уже глубоко ушел под воду.