Рэймонд Хоуки - Побочный эффект

Неслышными шагами он подошел к ди Сузе и встал рядом, чтобы подхватить его, если тот и в самом деле упадет.

— Вперед или назад?

— Вперед, пожалуйста. Глаза не открывайте и представьте себе, что вы падаете…

Прошла почти минута, все оставалось по-прежнему. Тихо и размеренно Пол повторил:

— Закройте глаза и представьте, что вы падаете… Закройте глаза и представьте, что вы падаете… Тихо падаете, медленно падаете, падаете, падаете…

Внезапно у камина раздался грохот. Ди Суза в ужасе вскрикнул.

Пол и Фицпатрик повернулись. Возле камина на полу, растянувшись во весь рост, лежал Этуелл и непонимающе смотрел на них.

Ди Суза отпер дверь в свою квартиру и, вбежав в гостиную, бросился на тахту.

— О боже! — вскрикнул он. — Прости меня, грешного! Чарлз, налей, пожалуйста, мне большой стакан розового джина, а мистеру Фицпатрику еще чего-нибудь.

Сделав над собой усилие, Чарлз поднялся с кресла перед телевизором и подошел к бару.

— Чего вам? — спросил он у Фицпатрика.

— Спасибо, ничего.

Чарлз пожал плечами, словно говоря «как угодно», бросил в стакан несколько кубиков льда, плеснул тоника и до половины наполнил джином.

— Значит, он не оправдал ваших надежд, а? — протянув стакан ди Сузе, спросил Чарлз и не спеша уселся в свое кресло перед телевизором.

— Мистер ди Суза в этом не виноват.

— Нет, виноват! — принялся настаивать ди Суза. — Чего только ни делал доктор Пол — бедняга, мне было очень жаль его! — но так и не сумел меня загипнотизировать. «Невосприимчив», — сказал он про меня. Невосприимчив! Подумать только! — Он немного оживился. — Должен сказать, что и вправду получилось смешно, когда мистер Этуелл растянулся на полу…

На экране пошли титры, и Чарлз выключил телевизор.

— Что же все-таки произошло? — спросил он, теперь уже склонный проявить больше интереса к приключениям ди Сузы.

— Ты бы умер от смеха, милый! С нами был один полицейский, и, когда доктор пытался меня загипнотизировать, этот детина, — не поверишь! — впал в транс. Вот ужас-то!

— А почему доктор не сделал тебе какого-нибудь укола?

— Перестань! Он-то хотел, но ты же знаешь, как я боюсь уколов!

— По правде говоря, — вздохнул Чарлз, — я так и не понял, что, собственно, хотели у тебя узнать.

— Номер машины, — ответил Фицпатрик, поглядывая на часы. — Господи, неужто так поздно? — Он встал. — Огромное вам спасибо, мистер ди Суза, не смею больше утруждать вас своим присутствием.

— Номер какой машины?

— Я же тебе рассказывал! — рассердился ди Суза. — Той машины, на которой увезли приятельницу мистера Фицпатрика…

— Зеленой «фиесты», что ли? Той, в которой, по-твоему, сидели грабители?

— Вы видели эту машину? — Фицпатрик снова сел.

— Видел, — ответил Чарлз. — В тот вечер мой приятель чуть не довел себя до истерики: кричал, что они украдут его норковую шубу. Жаль, между прочим, что не украли, — фыркнул он.

— Ты первый обратил внимание на эту машину! — возмутился ди Суза. — Ты показал ее мне, как только я переступил порог…

— Только для того, чтобы доказать, что ты не прав: штрафуют и после шести.

— А при чем тут штраф? — не понял Фицпатрик.

— В седьмом часу я вышел в магазин и увидел, как на лобовое стекло этой машины наклеивают штрафной талон за стоянку в неположенном месте. — Чарлз повернулся к ди Сузе. — Между прочим, талон наклеила та старуха, с которой ты скандалил на прошлой неделе.

— А, та!

— Подождите, — сказал Фицпатрик. — А где был водитель машины, когда все это происходило?

— Откуда мне знать? — пожал плечами Чарлз. — Пошел облегчиться или еще что-нибудь в этом роде…

— Понятно. Подождите, я повторю снова. Вы видели, как на лобовое стекло той самой машины, в которой позже уехала Клэр, наклеивали штрафной талон. Так?

Чарлз и ди Суза озадаченно переглянулись.

— Пожалуй, да… — нехотя протянул Чарлз.

— Можно от вас позвонить? — Фицпатрик вскочил со стула.

Когда он на следующий день явился к себе в редакцию, в просторном зале, где размещался отдел новостей, было почти пусто. Большинство репортеров еще металось по городу в поисках материала, а корректорам и редакторам, которые вместе с многочисленными заграничными и местными корреспондентами, репортерами и фотографами объединенными усилиями создадут завтрашнюю газету, предстояло приступить к работе лишь после обеда.

Смазливая секретарша, опекавшая его и еще двух специальных корреспондентов, стоя возле телетайпов, пила кока-колу и болтала с секретаршей главного редактора отдела новостей. Увидев Фицпатрика, она стала пробираться к нему сквозь шеренгу письменных столов, стоявших в боевом порядке под плакатом: «Добывать информацию поточней и побыстрей!»

— Привет! — отсалютовала она на манер индейцев из американских вестернов.

Фицпатрик усмехнулся. Утром он получил задание написать статью о том, как в разных странах борются с засухой, и только что вернулся после встречи с человеком, уговаривавшим «Би-би-си» проиграть сделанную им запись барабанного боя, с помощью которого племя могавков вызывает дождь.

— Что нового в нашей конюшне? — спросил он, ослабляя узел галстука.

Секретарша взяла со стола свой блокнот.

— Какие новости сначала: плохие или не очень плохие?

— Опять «удачный» день, а?

Он достал из кармана сигареты и зажигалку и повесил пиджак на спинку стула. Хотя от станции метро Фицпатрик шел медленно и держался теневой стороны Флит-стрит, тем не менее его голубая рубашка на спине была мокрой от пота.

Секретарша кивнула.

— Звонили из гаража, сказали, что вам надо менять коробку скоростей…

— О господи! Я проехал всего двадцать пять тысяч миль!

— Ничего не поделаешь, — рассудила она, передернув плечами. — Велели позвонить и сказать, ставить новую коробку или нет… — Она перевернула страницу. — Посмотрим, что еще хорошего есть для вас… Звонил главный гидрогеолог Института геологии и сказал, что вы неверно процитировали его в своей статье. Просил, чтобы вы позвонили ему, как только…

Фицпатрик тяжело опустился на стул и на секунду закрыл лицо руками.

— Был звонок от Джо по поводу того, пойдете вы сегодня вечером на прием или нет…

— В такую жару? Будь умницей, придумай, как бы отвертеться, и позвони ему.

— Не ему, а ей. И голос у нее очень приятный.

— Тогда скажи: сегодня нет.

Он подтащил к себе пишущую машинку и начал вставлять в нее бумагу. К машинке была прикреплена записка: «Каждая выкуренная сигарета укорачивает твою жизнь на пять минут».

— Между прочим, принес этот малый из Управления водными ресурсами цифры по обессоливанию? — спросил он, закуривая.

— Принес. Я как раз собиралась их перепечатать.