Йосеф Шагал - Ностальгия по чужбине. Книга первая

Радостно обнимаясь и перебивая друг друга, как и подобает истосковавшимся в долгой разлуке родственницам, женщины направились к выходу и уже через пять минут сидели в потрепанном «ситроене», запаркованном под мрачным пандусом аэропортовской стоянки.

Закинув сумку гостьи на заднее сидение, брюнетка уверенно тронула машину с места. А еще через сорок пять минут Паулина входила в просторный холл двухэтажного домика, у порога которого ее высадила «племянница». Холл выглядел пустоватым — диван, два кресла, низкий журнальный столик, на котором стояла простая синяя вазочка с полевыми цветами и старинные напольные часы в углу. Одно из кресел занимал совсем старый мужчина с землистым цветом лица. Едва заметные кустики седых волос обрамляли с боков вытянутый череп. Туловище мужчины прикрывал наполовину потертый плед, а его руки — высохшие, с отчетливо расползшимися голубыми притоками вен, спокойно лежали на подлокотниках кресла.

— Простите, что не могу поздороваться с вами стоя, — на хорошем английском произнес мужчина и, с трудом оторвав от подлокотника правую руку, указал ею на кресло. — Располагайтесь, мисс Паулина…

Женщина улыбнулась и села напротив.

— Хочу поблагодарить вас за то, что вы согласились встретиться со мной, мистер Гордон…

— Если бы я знал, с кем мне предстоит беседа, я бы даже не стал возражать…

— А вы возражали?

— Генри вам не сказал?

— А вы просили его сказать?

— Я кое-что слышал о вас…

— Но не больше, чем я о вас, мистер Гордон, — улыбнулась женщина.

— Будем считать, что протокольная часть завершена… — Гордон протер платком слезящиеся глаза. — Я слушаю вас, мисс Паулина…

— Я очень обеспокоена судьбой одной из своих воспитанниц, мистер Гордон… — Паулина говорила спокойно и даже непринужденно. — Не знаю почему, но она решила обратиться за помощью к вам…

— Может быть, вы ее чем-то обидели? — Руки Гордона по-прежнему спокойно лежали на подлокотниках.

— Все может быть, господин Гордон. У моей воспитанницы, которая отличается крайне импульсивным характером, неожиданно возникла личная проблема… В жизни такое иногда случается. Однако мы считаем, что за этой проблемой кроется нечто большее, чем просто чьи-то намерения ликвидировать ее…

— Простите, мисс Паулина… — Гордон еще раз протер глаза. — Я не только стар, но и очень болен. Кроме того, в данное время я принимаю специальный курс лекарств с некоторым содержанием наркотических веществ… Короче, если вы будете и дальше выражаться иносказаниями, то я, рискуя оказаться невежливым, могу просто заснуть. Да и вы, как я знаю, только что проделали длинный путь. Давайте бережнее отнесемся к нашему с вами времени. У евреев есть одно очень хорошее слово — тахлес…

— Что это?

— Суть. Существо дела, — пояснил Гордон. — Так вот, мисс Паулина, говорите тахлес, пока мои лекарства еще не действуют усыпляюще…

— Бога ради простите, сэр, — пробормотала Паулина. — На одной из ваших квартир в Париже находится гражданка США Вэлэри Спарк. Я не знаю, как она попала к вам, — скорее всего, кто-то специально вывел ее на Моссад. Конечно, здесь возможна случайность, но я в них в принципе не верю… Впрочем, это только мои предположения. Неделю назад на ее мужа было совершено покушение. Два агента КГБ стреляли в нее в городе Барстоу, штат Калифорния, но муж моей воспитанницы, кстати, офицер ЦРУ в отставке, сумел прикрыть свою супругу, в результате чего получил три пулевых ранения и в настоящее время находится в тяжелом состоянии в больнице. Мы располагаем доказательствами того, что стреляли именно в господу Спарк. Один из советских агентов, участвовавших в акции, в настоящее время находится у нас. Спарк раздобыла фальшивый паспорт и с ним вылетела в Европу. В Париже она оторвалась от наблюдения людей ЦРУ и в настоящее время находится, как я уже говорила, на вашей конспиративной квартире. Мое руководство увязывает эту странную историю с рядом других событий, которые имеют определенное значение. Я прилетела сюда с предложением скоординировать наши усилия…

— Почему вы решили, что эта женщина у нас? — вопрос Гордона прозвучал глухо.

— Я обязательно должна ответить на этот вопрос?

— Наверное, мне послышалось: буквально секунду назад кто-то в этой комнате говорил о координации наших усилий…

— В свое время эта женщина выполняла для нас одну… миссию. И была снабжена кольцом с небольшим бриллиантом. В камень был имплантирован жидкий кристалл, реагирующий на импульсы извне. Естественно, посылаемые на определенных частотах…

— Она знала об этом?

— Нет, сэр.

— Как все просто, — пробормотал старик под нос и поднял голову. — Так чего вы хотите, мисс Паулина?

— Мне бы хотелось знать, что привело ее к вам, мистер Гордон?

— Получив ответ, вы будете удовлетворены?

— Я этого не говорила. В зависимости от того, каким будет ответ, мы готовы рассмотреть нюансы сотрудничества с… взаимовыгодными интересами сторон…

— А что беспокоит вашего босса, очаровательная мисс? — Гордон лукаво усмехнулся. — Было время, когда Генри Уолш находил время в своем переуплотненном графике и прилетал сюда, в этот дом. Я ничего не имею против столь э-э-э… выразительной замены. Но чисто по-стариковски меня разбирает любопытство: если бы Уолш не считал это дело таким важным, вряд ли бы он отправил вас ко мне, верно? С другой стороны, если вы придаете такое большое внимание этому делу, почему он не прилетел сам?

— Вы хотите поторговаться… — Паулина не спрашивала, а констатировала. — И вы не уверенны в том, что мои полномочия и статус в ЦРУ достаточны, чтобы я могла гарантировать вам компенсационную часть сделки…

— Сколько вам лет, Паулина? — тихо спросил шеф Моссада.

— Мой любимый вопрос, — пробормотала Паулина.

— Я уже в том возрасте и состоянии, когда не боюсь показаться бестактным…

— А почему вы спрашиваете, сэр? — Паулина пристально посмотрела в слезящиеся глаза старика. — Я кажусь вам недостаточно умной для своего возраста?

— Лет шестьдесят три-шестьдесят четыре, так?

— Вы разбираетесь в женщинах, сэр.

— Чего бы я стоил, если к восьмидесяти четырем годам не разбирался в самом простом… Как давно вы работаете в ЦРУ, мисс Паулина?

— Я третий год в отставке, сэр. А проработала в Лэнгли тридцать пять лет.

— С вашей внешностью вы могли не уходить в отставку еще лет десять.

— Там держат не за внешность, сэр, — усмехнулась Паулина.

— Здесь тоже… — Гордон улыбнулся.

— Я ушла потому, что устала.

— Вы счастливая женщина.

— Почему вы так думаете?

— Люди обычно не ценят свободу…

— Вы тоже когда-то хотели уйти?

— А как вы думаете, Паулина?