Том Клэнси - Последняя инстанция

Оба американца бросились на пол и открыли огонь. Каждый выпустил по полному магазину. Когда все враги были убиты, Дом подбежал к лифту и вытащил тело в дверной проем, чтобы лифт не мог закрыться и отправиться вниз за новой группой.

Внезапно распахнулась дверь в конце коридора. Чавес дернулся за пистолетом, так как магазин автомата был пуст. Но он увидел двоих «дельтовцев», тащивших человека с мешком на голове и связанными за спиной руками.

Все четверо вскинули оружие, направив его друг на друга. Динг опустил его первым.

— Свои! — сказал он по рации.

«Дельтовцы» быстро это поняли. Они опустили автоматы и потащили пленного дальше. Динг заметил, что один из них был ранен. Правое плечо было заляпано кровью и спешно перетянуто окровавленным бинтом.

Дом тем временем стащил разгрузочный жилет с убитого спецназовца. Закинув мертвого на плечи, он с ощутимым усилием направился к лестнице.

Они все сделали всего несколько шагов в сторону лестницы, когда оттуда появились Сэм и еще двое «дельтовцев». Они также вскинули оружие, направив его на возможные цели, но быстро признали, что это были свои.

— Нас оттеснили от лестницы, — сказал Сэм. — Нужно найти другой выход.

Они вернулись ко входу в «Люкс». Сэм и Динг, направив оружие на лестничную клетку, двери которой скоро распахнулись. Они застрелили нескольких появившихся боевиков «Семи сильных людей», а «дельтовец» бросил туда дымовую гранату, прикрывая отход.

В номере командир группы вышел на связь по рации. Остальные пытались удерживать вход на лестницу, чтобы оставшиеся могли добраться сюда или отступить в точку сбора, к оставшимся силам «Дельты».

Чтобы вернуть всех обратно на крышу, потребовалось почти пятнадцать минут. «Дельта» потеряла двоих убитыми и шестерых ранеными. Сэм Дрисколл получил порезы на лице и руках от взрыва на лестнице, но, тем не менее, Дмитрий Нестеров оказался в их руках.

Прибыл первый «Литтл Берд». На нем разместили двоих тяжелораненых, зафиксировав их между четырьмя легко ранеными. Вертолет поднялся в воздух и понесся к относительной безопасности над рекой.

Следующие вызвали «Кайову». Оперативники «Кампуса» и спецназовцы «Дельты» прикрыли два выхода на крышу и начали ждать вертолет.

Конвей опускал машину к крыше под крики Пейджа по рации:

— Вправо! Вправо давай!

Конвей не видел, что там происходит, но следовал его указанию. Он заметил, что Пейдж вытащил из крепления автомат и высунулся в открытую бортовую дверь.

— Ставь на один-восемьдесят и держи!

Конвей выполнил это указание. Они зависли в семи метрах над площадкой, и, взглянув за Пейджа, Конвэй заметил группу людей, поднимающихся на крышу по веревкам с балкона девятого этажа. Было понятно, что они поступили так ввиду невозможности пройти через прикрытые лестницы.

Дре прицелился и открыл по ним огонь из М-4. Он достал одного у самой крыши, и тот упал на улицу в тридцати метрах внизу. Еще один распластался на крыше. Двое оставшихся укрылись за вертолетной площадкой, но «дельтовцы» на крыше заметили их и открыли огонь.

Конвей приземлился мгновением позже. Пленного с мешком на голове зафиксировали на скамейке левого борта. Спецназовцы спешно заняли свои места. Двое, вроде бы, были ранены, но Конвей был вынужден больше смотреть на свой радар и вход на лестницу перед носом машины. Он знал, что в любой момент из нее может появиться вооруженный враг.

Кто-то сказал по рации:

— Нам нужно еще тридцать секунд!

— Нахер тридцать секунд! — крикнул Конвей в ответ. — Нужно убираться сейчас же!

Он оглянулся и увидел двоих спецназовцев, стрелявших по еще одному выходу на крышу. Схватив автомат, он высунулся и прицелился.

Но прежде, чем он увидел кого-либо, Пейдж крикнул по рации:

— Мои сели! Трое сели и готовы.

На борту со стороны Конвея располагались двое, в том числе пленный. Он вызвал командира «Дельты».

— Я «Черный волк два-шесть». На борту пятеро, считая пленного. Запрашиваю разрешения.

— Подтверждаю, два-шесть. Вали с долбаной крыши!

— Вас понял.

Вертолет поднялся в ночь. Спецназовцы, сидевшие по бортам, открыли огонь по боевикам, стрелявшим с балконов. Конвей направился в противоположную от очага возгорания сторону. Вылетев к западной стене отеля, он резко нырнул к улице, надеясь, что никто с балконов не сможет попасть в них.

Дом Карузо вцепился в страховочный ремень и закрыл глаза. Он был уверен, что они шлепнутся прямо об улицу, но как всегда, «Кайова» успела выровняться, что отдалось ему в позвоночник. Он не решался открыть глаза целых полминуты, но потом все же открыл их, и был счастлив увидеть, что они снова оказались над водой.

Полет обратно в Борисполь был таким же нервным и некомфортным, как и полет оттуда. Несколько раз Дому казалось, что их преследуют другие вертолеты, судя по тому, какие сумасшедшие маневры предпринимал пилот «Кайовы».

Нестерова, сидящего рядом, начало рвать. Рвота начала пробиваться из-под мешка на голове, и Дом был вынужден просунуть руку в перчатке и протереть ему лицо и нос, чтобы тот не задохнулся.

От этого Дома самого начало рвать, но лесу под брюхом вертолета ему было предложить уже нечего.

Джон Кларк в одиночестве стоял на площадке, когда прибыли вертолеты. Он смотрел, как сначала сняли и погрузили в санитарные машины тяжелораненых бойцов «Дельты», а двоих погибших унесли на носилках.

Легкораненым санитары из ВВС помощь оказали на месте.

Наконец прибыл потрепанный вертолет с главным призом — русским с мешком на голове, заляпанным рвотными массами.

В этот момент к Кларку подошел «Мидас». Он пожал ему руку:

— Ваши ребята оказались чертовски кстати. Не знаю, как вас благодарить.

Кларк не растерялся.

— Я знаю. Дайте поговорить с Нестеровым. Пять минут.

«Мидас» наклонил голову:

— Насколько я могу судить, вы бы хотели отмесить его дубьем. Почему вы хотите с ним поговорить?

Кларк кратко объяснил, что он и его группа получили информацию о Нестерове, которую могли использовать для того, чтобы заставить пойти на компромисс других членов российского руководства. Он не стал вдаваться в подробности, но в завершение сказал:

— Мы считаем, что это, потенциально, может заставить Россию уйти с Украины. Это может быть очень окольный путь, но он оправдан.

— Я на все готов, — ответил «Мидас». — Черт подери! Мы сделали уже много чего. Думаю, стоит пойти до конца и передать пленного гражданским для допроса. Пять минут у вас есть, но он должен быть готов к отправке отсюда через час.

Нестерова отвели в небольшой кабинет в задней части склада, принадлежащего ООЦ, и посадили на стул, пристегнув наручниками. Грязный мешок на голове оставили, за исключением того, что кто-то проверил его и дал сделать глоток виски.