Олег Ёлшин - Anthropos phago

- Рональд Дойл, - на прощанье улыбнулась она.

- Вивиан!

- Классик мировой литературы… Ронни… Спокойной ночи?

- Спокойной ночи, - прошептал он, продолжая чувствовать огонь, который исходил от ее руки. Она повернулась, желая ступить в открытую дверь и исчезнуть, вдруг он почувствовал, как Вивиан сжала его руку и потянула за собой. Это было наваждением. Через мгновение они оказались в пустом холле, через минуту в ее номере, через секунду ее руки обвивали его шею. Потом Вивиан сбросила с себя платье и увлекла его за собой. Больше он не помнил ничего… Только туман, который застилал глаза и щемящую томную муку…

Утром он не мог выбраться из постели, лежал и смотрел, как она одевается.

- Торопишься?

- Да.

- Иди сюда.

- Нет.

Вивиан выглядела совсем другой. Он был удивлен, но такой она нравилась ему еще больше. Сейчас перед ним была деловая женщина.

- Иди ко мне, - повторил он.

- Ну что? – она прыгнула в постель и наклонилась к нему. – Ты помнешь мне платье… Ну все… Вставай! Мне пора!

- Куда?

- У меня сумасшедший день. Примерка, грим, пробы. Стилист, педагог по вокалу… Пойдем… А, хочешь, оставайся здесь? Спи, потом оставишь ключ на стойке.

- Нет, я тоже пойду… Когда мы увидимся?

- Когда угодно, - просто ответила она. Вдруг посмотрела ему в глаза, улыбнулась и прошептала:

- Ронни.

- Что?

- Ты такой странный, ты удивительный Ронни, ты не такой, как все… Рональд Дойл!

- Что?

Она тряхнула головой, словно стряхивая дурман.

- Ничего… Ронни… А ты был ничего…

Едва он успел добраться домой, как услышал звонок телефона. Звонил Майкл.

- Где ты пропадаешь? – бодро спросил тот.

- Нигде. Ходил в булошную, - соврал он.

- В булошную… Хорошо. Пишешь?

- Пишу, - соврал он.

- О чем?

- О любви.

- О какой? – удивился Майкл.

- О первой любви.

- Понятно!... А детство? Где детство? Почему ты начал с середины?

- К черту детство! – радостно воскликнул Рональд.

- Ронни, - спокойно возразил Майкл, - детство ни “к черту”, как ты изволил выразиться. – Пиши последовательно, развивай тему. С тебя три главы.

- А любовь?

- К черту любовь, - засмеялся Майкл. – Пока нам рано говорить о любви. Давай, работай! До связи! И не затягивай – у нас мало времени.

- Конечно, Майк! Я все понял. Я работаю.

- Вот так, Ронни. Хорошо. Работай! – и он повесил трубку.

Но, писать Рональд не мог. Он отправился в магазин и купил себе приличный костюм. А деньги? В кошельке их оставалось совсем немного, а скоро нужно будет платить за съемную квартиру. К черту деньги! – подумал он. – Скоро будет много денег! Скоро у него будет все!

Потом, забежав в цветочный магазин, он купил шикарный букет цветов. А писать? – подумал он. – Нет! Сегодня он писать не будет. Набросает три главы завтра утром и поедет к Майклу!

Так думал он, направляясь на такси к окраине города, где находилось чудесное здание, новое место его работы, место, где сейчас находилась Вивиан!

Он не знал, куда идти и где ее искать, поэтому прошелся вдоль округлой стены, читая вывески над подъездами. А подъездов, здесь было десятки, если не тысячи. Где же ее искать? Актриса. Начинающая актриса! Соседи! – вспоминал он. – Может быть, зайти к Майклу и спросить? Нет!

Теперь он медленно шел вдоль длинной стены, которой не было видно конца.

“Новая история”, “Новые кулинарные рецепты”, “Новое образование”, - читал он все подряд.

Вот и его подъезд – “Новая литература”. Прошел дальше и увидел вывеску – “Музыка будущего”. Наверное, здесь работают ребята из ансамбля. Зайти – спросить? Нет! Слишком просто! Он будет ее искать! Он найдет ее! И снова вывески: “Религия будущего”, “Театр будущего”, “Новая наука”, “Институт любви”, “Школа будущего”…

Все казалось удивительным. Как это огромное здание могло собрать под своей крышей такое множество различных, несовместимых по роду деятельности, фирм? Хотя, какая разница. Кто заплатил, тот и занимает здесь крошечный уголок, свою маленькую конторку. И только одним были схожи эти офисы. Все здесь было новым, все было из будущего. Вдруг он замер. “Новое кино” – светилось на вывеске. Он пришел! Он нашел то, что искал! Рональд смело толкнул дверь.

- Вы куда? – бросилась ему навстречу какая-то женщина.

- Мне нужна Вивиан! – уверенно произнес он.

- Сюда нельзя! – потом она заметила букет в его руках и уже мягче повторила, - нельзя.

- Она здесь?

- Да. Но сейчас она занята.

- Когда она освободится?

- Ох, не знаю. Молодой человек, у нее много работы. Вечером.

- Я подожду?

- Не имеет смысла, - потом она снова посмотрела на букет и произнесла:

- Скорее всего, вы знаете, где ее можно найти… А сейчас она занята.

- Извините, - ответил он, закрывающейся перед его носом, двери.

Потом вернулся домой и уже не находил места. Писать он не мог. Детство? К черту детство! Он сел к столу и рука начала сама водить по белой простыне бумаги. Она

рисовала удивительные образы, комкала ее, сминала, но снова разглаживала, продолжая писать. Бумага терпела все, она была океаном, в котором он тонул, и безбрежной пустыней, где дули ветра, была бесконечным зеленым лугом, где в высокой траве утопали два человека, которые, позабыв обо всем, поднимались на невиданную высоту, и уже розовое облако обнимало их, не давая с бешеной скоростью полететь вниз и разбиться. Бумага терпела все. В эту минуту она источала божественный аромат женщины, которую он бесконечно любил…

Все! Сегодня будет написана только эта глава!

Спохватился он к вечеру, вскочил, схватил букет и выбежал на улицу. А если она еще не вернулась? А если она снова с теми парнями ходит по кабакам, тогда, где он будет ее искать? “Когда мы встретимся? Когда угодно”! – вспоминал он. – А, значит, сегодня! Сейчас!

Он влетел в гостиницу и кинулся по ступенькам наверх.

- Сер, лифт работает! – воскликнул консьерж.

- К черту лифт! – вдруг остановился. - Простите, а Вивиан вернулась? – и он назвал номер ее комнаты.

- Ключей нет, - равнодушно произнес тот.

- Спасибо! – и он побежал наверх.

Дверь ее комнаты была не заперта и он толкнул ее.

- Ждала! – мелькнула в голове. - Ждала и даже не закрыла дверь.

То, что он увидел в следующее мгновение, заставило его содрогнуться. В постели лежала Вивиан. В их постели! А рядом с ней был… совершенно голый Джерри! Девушка повернулась, заметив его, и вдруг… улыбнулась.