Иштван Немере - На грани тьмы

— Вот, пожалуйста! — встает президент; его собеседники тоже вскакивают. — Это донесение о том, что министр внутренних дел разослал по столице и провинциям своих соглядатаев и начались повальные обыски и аресты левых.

— Лучшего предлога ему не сыскать, — говорит Фрогне, водя носком ботинка по рисунку ковра. — Но это не изменит тяжелой ситуации.

— Что произойдет, если производство бактериологического оружия получит огласку? — спрашивает президент.

— Первый шаг — опровержение! — решительно говорит Фальконер. — Представитель правительства заявит, что в институте ведутся исключительно сельскохозяйственные исследования.

— Но ничем не прикрыть фактов, если разразится эпидемия. Наше опровержение гроша ломаного не будет стоить! — замечает Стейдел. — Самое большее, что мы сможем сделать, — заверить, что эпидемия вызвана какой-нибудь другой болезнью.

— Если это действительно дело рук наших политических противников, они легко загонят нас в угол, — хмурится Фрогне.

— Пока мы вынуждены ждать. — Президент изрекает свою любимую фразу, которой пользуется главным образом во время телевизионных выступлений.

— Другого нам и не остается, — с горечью заключил Фрогне.

— Подождем еще? — спрашивает Бренн Эберта.

Тот подходит к окну, долго глядит на второй этаж главного здания, потом отвечает вопросом на вопрос:

— Канализационные тупики перекрыты?

— Я сразу вызвал коменданта института, он превосходно знаком со всеми помещениями, и приказал перекрыть выходы канализационных каналов, водопровод, запереть гаражи и котельные. Электричество отключено, телефоны прослушиваются полицией. — В голосе майора звучит обида. Он не новичок в своем деле. Он начальник лучшего в стране отряда коммандос.

Но голова Эберта, очевидно, занята другими мыслями, он не замечает нюансов в тоне Бренна.

— Скоро полдень, а они все еще молчат, — говорит он.

— Тянут время, — предполагает Трааль.

— По-моему, не случайно. На что-то рассчитывают, — размышляет вслух Эберт.

На холме у Малагского моста Масперо находит почти пустую автостоянку и ставит туда машину.

— Может, это розыгрыш? — сомневается Пьетро, беря в руки магнитофон, но, взглянув на сумку с рацией, умолкает.

Масперо выключает мотор. Кладет рацию на колени, вытягивает антенну. Пьетро внимательно осматривается по сторонам. Кудрявый, с бачками, в распахнутой на волосатой груди красной с синим рубахе, весельчак и слегка циник, Пьетро работает в одной из четырех частных «независимых» радиокомпаний города, в «Радио Маддалена». Его обязанности там, пожалуй, напоминают функции Масперо в «Мустанге». Не раз бывало, репортеры помогали друг другу в подобных ситуациях. Тем охотнее, что они не конкуренты.

— Вытяни антенну из окна, и начнем. Скорей бы с этим развязаться, — говорит Пьетро.

Масперо включает рацию, зажигается маленькая зеленая лампочка. Журналист подносит к губам микрофон:

— Вызываю «Флору»! «Флора», «Флора», откликнитесь, перехожу на прием!

Некоторое время Масперо слышит только тихое гудение. Будто из космоса доносится. Вероятно, так гудят далекие миры… Он повторяет вызов. И слышит спокойный, твердый мужской голос:

— Я «Флора». «Флора» слушает. Кто вызывает?

— Виктор Масперо из «Мустанга». И Пьетро Хаутас из «Радио Маддалена». Если вы согласны, мы сделаем о вас репортаж.

— Валяйте! Правда, времени у нас немного.

Первый вопрос задает Масперо:

— Где вы сейчас?

— В так называемом Исследовательском институте сельского хозяйства. В двенадцатом районе города.

— Почему в «так называемом»?

— На самом деле это заведение принадлежит военному министерству. С ведома правительства и при его материальной поддержке здесь уже три года ведутся опасные опыты.

— Что вы имеете в виду под словом «опасные»?

— То, что здесь производят, может в течение нескольких дней истребить целый город, целую страну.

— Это звучит неожиданно. Не расскажете ли подробнее?

— В моих руках доказательства. Жаль, что вы не можете их увидеть. Цель опытов, которые здесь ведутся, — изготовить для армии бактериологическое оружие.

— Насколько мне известно, подобное оружие и опыты по его производству запрещены международным соглашением, — говорит Масперо. — Если все, что вы сказали, правда, это настоящая «бомба»!..

— Повторяю, опыты ведутся с ведома нынешнего правительства и лично президента Ореллона, больше того, поощряются ими.

Микрофон перехватывает Пьетро:

— «Радио Маддалена»! Слушателей очень интересует, кто вы такие.

— Мы бойцы Третьего фронта.

— Террористы?..

— Не наклеивайте ярлыки на тех, кто пытается противостоять несправедливости ущербного, изнеженного общества.

— Вы считаете, что боретесь конструктивным образом? Я имею в виду ограбления банков, поездов, угон самолетов, ответственность за которые вы брали на себя…

— У нас нет времени для идеологических дискуссий! В данном случае мы, безусловно, правы. Мы сорвем маску с вашего прогнившего правительства. Пусть все знают, на что тратятся деньги налогоплательщиков. Пусть и за рубежом станет известно, как выполняет правительство Ореллона международные обязательства!

— Вы руководитель Фронта?

— Нет, я руковожу только этой группой.

Микрофон снова у Масперо.

— Имя свое вы, конечно, нам не сообщите?

— Само собой.

— И не скажете, сколько человек захватило институт?

— Нет. Утром мы заняли главное здание, а теперь окружены полицией и небезызвестной командой «гепардов»… Мы взяли больше десяти заложников, среди них директор института и другие ученые, которые занимались этими проклятыми опытами.

— Что вы намерены делать?

— Наша цель — открыть общественности глаза на то, что происходит за кулисами власти.

— Документы, которые вы захватили, интересны?

Крутится лента в магнитофонных кассетах. Палит солнце. Полдень миновал. Голос, доносящийся из аппарата, спокоен:

— Безусловно! Мы унесем их с собой.

— Но как вы из института выберетесь? Ведь вы окружены!

— Не забывайте, что в наших руках заложники. И кое-что еще!

— А именно?

— Несколько цилиндриков с ядом, который настряпали эти ученые! Бактериологическое оружие. Мы знаем, какое средство в наших руках. Достаточно сломать один цилиндр — и миллионы людей в столице погибнут. Вы этого хотите? — теперь голос звучал громко и агрессивно.

— Мы этого не хотим, — осторожно ответил Масперо.

— Все равно. Бактерии у нас, а мы никогда не колеблемся.

— Ну что же, давайте закругляться. Спасибо за интервью. Будем внимательно следить за ходом событий.

— О’кей! Закончим!

Раздался щелчок, и снова послышалось тихое гудение. Пьетро выключил рацию. Масперо запустил мотор, и они тронулись со стоянки. Пьетро вынул кассеты, одну из них отдал Масперо.