Андрей Быстров - Странники в ночи

- Да, но вы сейчас думаете о том, не обману ли я вас. После переворота я могу предпочесть Его Высочество, а до переворота я не отдам легенду, зачем вам тогда возиться со мной?

- Вы меня не обманете.

- Что?! - Сейбрс был потрясён. - Вы доверяете мне?!

- Нисколько. Просто я придумал надёжную форму гарантии.

Душевное равновесие вернулось к джейду. Всякий намек на возможное в Кригсвельте доверие к кому бы то ни было вышибал его из колеи, ибо расшатывал основы и ставил под угрозу незыблемую картину мироздания.

- Какая же это гарантия, Ваше Сиятельство?

- Мы распространим в столице Креона листовки с текстом вашего воззвания и карикатурой, где принц Ронг будет изображен с книгой в руках. Каждую листовку вы подпишете лично, это мы снимем на пленку Д-главера. Вам ведь известно, что запись на Д-главере невозможно подделать?

Глубокий вздох вырвался из груди Сейбрса.

- О... Оскорбление крови! Сжечь мосты - и с вами до конца ...

- Власть - стоящий приз, не так ли?

18.

Их было четверо в слайдере, летящем звёздной ночью высоко над снежными вершинами горных цепей Креона. Коргулл, Сейбрс, очаровательная брюнетка лейтенант Келли и гориллоподобный гигант по имени Дарт (двое последних любимцы Коргулла, его верная свита). В проведенной двое суток назад операции Келли командовала десантной группой, высаженной с "Призрака" для захвата излучателя, а вооруженный до зубов Дарт был её главной боевой силой.

Переворот начался и закончился в первый день нового, 5380 года по традиционному летосчислению планеты Креон. Штурмовики Коргулла повергли охрану излучателя в панику, и сопротивление было сломлено за несколько минут, несмотря на численное превосходство противника. Сложнее оказалось проникнуть к пульту управления. Его предусмотрительно установили в живой башне - куэйде, этом своеобразном древесном исполине, завезенном с дикой планеты Хомбург. Никто из отряда лейтенанта Келли до того не имел дела с куэйдами, и попытка срезать активные ветви и рассечь ствол лучом бэнгера завершилась плачевно. Куэйд скопировал направленный на него луч и ударил в ответ. Также впустую пытались набросить на куэйд жидкую сеть, застывающую на воздухе. Живая башня снова отреагировала симметрично и опутала сетями пятерых десантников. Куэйд вел себя так, словно обладал разумом, хотя на самом деле был не более разумен, чем зеркало, которому все равно, что отражать. В запале кто-то предложил разворотить ствол выстрелом из атомного бластера, но Келли вовремя вмешалась - стояла задача не испепелить куэйд, а пробраться внутрь. И она нашла способ, сообразив, что реакции живой башни в значительной мере эмоциональны. Способ этот был крайне необычен для Кригсвельта, где привыкли решать проблемы силой оружия, а если не получается - удваивать, утраивать силу. Келли решила воздействовать на куэйд положительными эмоциями. Другими словами, она уговорила строптивое растение пропустить отряд...

Приданный десанту специалист из команды инженер-полковника Уигли быстро разобрался в непривычной аппаратуре - принцип подобных устройств везде один и тот же. В эфир улетел кодированный сигнал для Сейбрса...

Vae victis, горе побеждённым! В разгромленном, задымлённом Серебряном зале правительственной резиденции бледный, но исполненный трагического достоинства диктатор Креона вручил Сейбрсу символы верховной власти платиновый трезубец и древний свиток с текстами первых законов планеты. Над объятой пламенем пожаров столицей носились тени смерти и пьяного разгула. Непрерывно вспыхивали уличные бои, Сейбрсу было некогда наслаждаться триумфом. Он работал как одержимый, помня о том, что куда труднее сохранить власть, нежели её завоевать. В течение двух безумных суток он не выкроил и минуты, чтобы связаться с Коргуллом, и лишь когда убедился, что его клика прочно удерживает ключевые позиции, поспешил вызвать "Призрак".

И настала ночь, полная великих обещаний для Коргулла.

Слайдер накренился, по рискованной спирали спланировал вниз, в ущелье между чёрными отрогами, и влетел в горловину пещеры столь огромной, что в ней мог бы свободно маневрировать истребитель типа "Громовержец". Потоки ярчайшего света, изливаемые прожекторами слайдера, иссякали во мраке, и толку от них было мало. Как летучая мышь, слайдер вслепую скользил по воздуху, хранимый от столкновения с гигантскими сталагмитами чувствительной автоматикой.

Своды пещеры понижались, в дальних пределах она сужалась и становилась извилистым тоннелем, уходившим всё круче под скальные массивы. Здесь лучи прожекторов упирались в гранит, поблескивающий вкраплениями слюды. Вскоре тоннель стал таким узким, что слайдер едва не задевал выступы камня теперь он летел совсем медленно.

Стены тоннеля разошлись, образуя вторую пещеру глубоко под горами Креона. Она была сверху донизу перегорожена металлической плитой, перед которой слайдер и опустился на неровный гранит.

- Не забудьте фонари, - сказала Келли.

- Не нужно, - приглушенным голосом проговорил Сейбрс. - Они нам не понадобятся.

- Здесь не понадобятся, а там, за стеной?

- Тем более нет.

Бывший заговорщик, а ныне властитель Креона первым сошел по выдвижному трапу. Остальные стояли у люка, наблюдая за ним. Белый до синевы круг прожекторного света рисовал резко контрастную тень Сейбрса на изъеденном коррозией металле вертикальной плиты. Джейд подошёл к ней вплотную, выполнил какие-то сложные пассы.

Послышался тихий звук, будто где-то далеко разбилось тонкое стекло. Оранжевая линия зигзагом пересекла металлическую стену сверху донизу, разделила её на две неравные части, и те не втянулись в толщу гранита, а попросту исчезли. Прозрачный голубой свет хлынул в пещеру из открывшегося колоссального зала.

В центре на возвышении покоилось огромное яйцо, словно отлитое из хрусталя, и нём застыл корабль.

Этот корабль не был похож ни на какой из созданных инженерами Кригсвельта. Как удивительная птица с распростёртыми лазоревыми крыльями, он и бездвижный, замороженный в хрустальном яйце, хранил стремительность неудержимого полёта. Он был красив, он был ошеломляюще прекрасен, функциональное совершенство сливалось в нём с чудом произведения искусства.

Четверо вошли в зал и остановились, каждый во власти собственных ощущений. Коргулл не видел красоты, он видел только технологическую целесообразность...

/Но красоту видел Андрей Карелин. Плавное изящество гармоничных линий корабля заворожило его /.

Келли, обычно больше лейтенант, чем женщина, на минуту забыла обо всём, глубины хрустального яйца притягивали её взгляд. Трудно сказать, что чувствовал грубый, немногословный монстр Дарт, а вот Сейбрсу было жаль расставаться с кораблём.