Эверт Лундстрём - Операция «Отче наш»

От одной мысли о возможности участвовать в гонках за Кубок «Америки» захватывало дух.

– И как же все будет организовано? – спросил я, силясь не выдать свое волнение.

– На это ответит мистер Маккэй, – сказал Микаэль Леффлер.

Билл Маккэй переправил спичку в левый уголок рта, затем сказал:

– В общем, это будет драма в трех актах. В нынешнем сезоне, с апреля до середины октября, – тренировки и настройка «механического зайца». В следующем году получаем новое судно. Второй акт: тренировки и настройка лодки, пока она не превзойдет «зайца» в скорости. Ну, а затем отправляемся через океан и утираем нос янки!

Билл Маккэй улыбнулся. В его изложении все звучало очень просто.

– А какая яхта будет «механическим зайцем»? – поинтересовался я.

– «Констеллейшн», Морган. Мы уже взяли напрокат «Констеллейшн».

Еще одна великая новость! Эта лодка выиграла Кубок «Америки» в 1964 году. Насколько я помнил, синдикат, построивший в 1967 «Интрепид», тоже избрал для тренировок «Констеллейшн». Старая добрая «Конни» – хорошая отправная точка.

– В каком она состоянии сейчас? – спросил я.

– Хуже некуда, дружище, – широко улыбнулся Билл Маккэй. – Но мы потратим на нее пятьдесят тысяч долларов, прежде чем спустим на воду.

Он говорил так, словно пятьдесят тысяч – пустяковая сумма. При этом пальцы Билла перебирали висевший на груди маленький серебряный талисман, изображающий руку, сжатую в кулак.

Мне был понятен ход его мыслей. Пока будет строиться новая двенадцатиметровка, экипаж «Конни» станет отрабатывать с азов все тонкости маневрирования яхтой этого класса. После чего сконструированная по всем правилам искусства лодка-претендент будет настраиваться так, чтобы во всем превзойти «зайца». В тот день, когда она обгонит «Конни», на каждом этапе опережая ее на пять – восемь минут, придет пора везти претендента за океан, чтобы помериться силами с владельцами кубка. Все продумано основательно.

– Еще пятьдесят тысяч вложим в гидродинамические испытания… – небрежно добавил Билл Маккэй. – Чтобы определить лучшую форму подводной части.

Такого рода испытания и впрямь были для нас чрезвычайно важны. Тысячи деревянных моделей с различными формами корпуса будут проверены в гидродинамических каналах. При создании новой лодки эта фаза настолько важна, что на нее не следует жалеть ни денег, ни сил.

– Интересно, – размеренно произнес я, сдерживая переполняющие душу чувства. – А можно узнать поподробнее о проекте?

– Экипаж будет занят в нем начиная со следующего месяца и до ноября следующего года, – ответил младший адвокат. – То есть полтора года с лишком.

– Двадцать четыре часа в сутки, – добавил Билл Маккэй.

На лице его не было даже намека на улыбку.

– Что до финансовой стороны, то господину Линдбергу будут предложены весьма выгодные условия. Мы отдаем себе отчет в том, что вам предстоит стать одной из самых важных шестеренок механизма… Так что вы не почувствуете себя обделенным. – Микаэль Леффлер сопроводил эти слова рассыпчатым смешком. – Завтра утром фрекен Кассель позвонит вам и уточнит условия.

Я постановил завтра держаться поблизости от телефона.

Билл Маккэй перестал вертеть свой талисман и наклонился ко мне:

– Морган… Я буду предельно искренним. Я очень рассчитываю на тебя. На мой взгляд, твоя роль в этом деле не меньше моей. Других можно как-то заменить, нас с тобой – никак. Я руковожу всей операцией, ты отвечаешь за изготовление парусов. Думаю, тебе не надо объяснять, что это значит.

Да уж, объяснять не надо.

Билл внимательно изучал мое лицо. Суровый взгляд его был исполнен серьезности.

– Мы преподадим этим янки урок, который они всю жизнь будут помнить… – произнес он негромко, играя желваками.

За полтора года до старта в Ньюпорте он мысленно был уже там.

– Где намечено тренироваться? – спросил я.

– В Марстранде, – ответил Микаэль Леффлер. – Уже идет подготовка слипа, и большой участок вокруг верфи «Ринген» огорожен забором, чтобы исключить проникновение посторонних. Жить будете в «Гранд-Отеле».

– Будем держаться вместе, как одна большая счастливая семья, – сказал Билл Маккэй, обнажая в широкой улыбке белые зубы и один золотой.

Расстался с зубом во-время гонок подобно тому, как я потерял один сустав на правой руке? Одно мне было ясно: подготовка к великому приключению уже идет полным ходом.

– Кто будет строить лодку для состязания? – спросил я.

– Дядюшка Яльмар. Он уже перебирается в Мар-странд со своей бригадой.

Я улыбнулся про себя. Дядюшка Яльмар… Билл Маккэй назвал старого судостроителя Яльмара Юханссона так же, как мы, гётеборгские парусники, с юных лет звали этого искусного мастера, подлинного кудесника, в мозолистых руках которого дерево буквально оживало. Претенденты на Кубок «Америки» могли быть уверены, что работа будет выполнена превосходно.

– А остальной экипаж?..– осведомился я. – Уже набран?

– Как раз сейчас мы связываемся с лучшими яхтсменами Дании, Финляндии, Норвегии и здесь, в Швеции, – вступил Микаэль Леффлер.

– Они заинтересованы? Билл Маккэй усмехнулся.

– Заинтересуются, Морган. Не сомневайся!.. Но запомни одну вещь: место в экипаже никому не обеспечено заранее. Только двоим: тебе как парусному мастеру и мне как рулевому. Всем остальным придется доказать свое право на участие в гонках. Всего в Марстранде будут тренироваться двадцать два человека, два полных экипажа. Девять лучших выйдут со мной на дистанцию. Только девять лучших!..

– Вы забываете, что господин Линдберг еще не дал своего согласия… – перебил директор Хеннинг.

Наступила полная тишина, но я не спешил первым нарушить ее. Как ни кружилась моя голова, я не был готов тотчас принять предложение побороться за Кубок «Америки». Требовалось основательно, спокойно поразмыслить.

Директор Хеннинг явно уловил мое настроение.

– Мы будем благодарны господину Линдбергу, если он сообщит нам свое решение до конца недели, – сказал он. – Не позднее.

– Решу в ближайшие дни, – ответил я.

– Отлично. Так и запишем.

Билл Маккэй испытующе смотрел на меня.

– Тебя ждет серьезнейшая работа, Морган. И большая ответственность.

Я молча кивнул. Мне ли этого не понимать. Но только другой парусный мастер мог бы вполне оценить смысл полученного мной предложения. Изготовить паруса для яхты-претендента!

– Да не волнуйся ты так… – улыбнулся Билл Маккэй. – У тебя будет помощник – Георг-Марстрандер.

Новый сюрприз.

– С ним уже говорили? – спросил я с чувством удивления и облегчения.

– Говорили. Он заинтересован.

Работать вместе с Георгом – что может быть лучше! Нас связывала многолетняя дружба. Один из самых достойных и прямодушных людей, которых я когда-либо знал, он родился и вырос в Марстранде. На дистанциях парусных гонок Георг не раз выигрывал первенство мира и Европы для гафельных и бермудских иолов.