Дмитрий Петров - Призрак киллера

Девицы посмотрели на Щелкунчика, как на сумасшедшего, потом взяли себя в руки и решили, что если у сумасшедшего есть деньги, то он тоже человек и отчего бы не обслужить его…

Теперь, оставшись один в комнате, Щелкунчик натянул на себя все купленное в том магазине — белые штаны, какие-то смешные, узенькие, пеструю рубашку со «стоечкой», как ему это объяснили продавщицы, джинсовую куртку с кожаными заплатами на локтях. Это было все, что он приобрел в магазине, и стоило все это довольно дорого. Но скупиться было нельзя, нужно произвести то впечатление, которое Щелкунчик запланировал.

Одевшись, он осмотрел себя в зеркало и содрогнулся от отвращения. Какая гадость, разве могут мужчины так наряжаться! Ему приходилось все время встречать на улицах подобным образом одетых мужчин, но никогда Щелкунчику и в голову не приходило идентифицировать себя с подобной публикой.

— Чего не сделаешь ради дела, — вздохнул он и, еще раз поправив парик на голове, вышел в прихожую.

Дети взвизгнули, увидев папу в столь странном непривычном обличье, и в глазах у Нади мелькнул страх. Она-то понимала, что такой маскарад неспроста. Не станет ее муж одеваться таким странным образом, если его не заставляют обстоятельства.

Поймав испуганный взгляд жены, Щелкунчик посуровел и, обняв ее, сказал:

— Это ненадолго, не пугайся. Завтра уже все опять будет в норме.

— Зачем это? — только спросила она коротко. На лице Нади была написана тревога.

Человек всегда боится того, чего не понимает, а Надя и так знала, что Щелкунчик имеет что скрывать от нее…

— Надо, — ответил столь же коротко он. Потом поиграл ключами от машины, зажатыми в руке, и сказал: — Я вернусь поздно. Не ждите меня, ложитесь спать. Я вернусь ночью.

Больше он не стал задерживаться в доме, чтобы не смущать и дальше жену и детей. Чем меньше разговоров на эту тему, тем скорее забудется. Краем сознания он отчасти пожалел, что не живет сейчас, как прежде, — один. Тогда некому было удивляться его странным преображениям, а теперь почти что надо давать отчет в своих действиях. А как объяснишь такое?

«Ну ничего, — сказал он себе, спускаясь по лестнице. — Это ненадолго. Сделаю дело, и все… Потом еще два задания, два «клиента», и можно будет навсегда распрощаться с моей непонятной жизнью. Надо полагать, в Бразилии мне уже не понадобится переодеваться таким образом и уходить в ночь…»

Щелкунчик подгадал время своего появления в кафе «Звездопад» так, чтобы оказаться там незадолго до прихода туда Алексея Борисовича. Незачем было понапрасну мозолить глаза завсегдатаям этого заведения и привлекать к себе внимание…

Алексей Борисович появился вовремя, как и каждый день. Видно, уже набегался по московским интеллигентским тусовкам. Теперь ему пришло время получить свою ежедневную порцию наслаждения…

Щелкунчик выждал для приличия минут пять. Больше было нельзя, к Алексею Борисовичу мог прилепиться кто-то другой.

Стоило оглядеть здешнюю публику, и сразу становилось понятно, кто есть кто. Активные, то есть те, кто чувствовал себя мужчинами в этой странной компании, выбирали себе «девиц»… Женоподобные же педерасты и вели себя, как подобает женщинам в такой ситуации — они сидели за столиками, жеманились и, почему-то часто виляя попками, выбегали в туалет — наверное, чтобы навести «марафет». Некоторые были даже накрашены, хотя и не очень сильно.

К чести гражданина Кислякова, он был без макияжа, но во всем остальном его поведение соответствовало обстановке и его желаниям. Видно было, что он тут часто бывает и давно, потому что, войдя, он обменялся веселыми приветствиями сразу с несколькими людьми…

Щелкунчик опять, в который уже раз, подивился на природу, которая сделала этих людей столь несчастными, что им приходилось бороться с собственной телесной оболочкой. Попробуй-ка побудь девушкой, если ты мужчина…

«Наверняка он неглупый и образованный человек, — подумал Щелкунчик о своем «клиенте». — Наверное, ему самому достаточно противно вести такой образ жизни. Он же должен понимать, насколько это унизительно для него — сидеть вот тут, с людьми, которые гораздо ниже его по уровню развития. С ними его сближает только то, что они соответствующей сексуальной ориентации».

Видно было, что среди присутствующих преобладают малокультурные люди. В другой ситуации интеллектуальный молодой человек и не стал бы разговаривать с подобной публикой и вообще сидеть тут. Но неутоленная извращенная чувственность гнала сюда гражданина Кислякова с его двумя высшими образованиями. Он не мог отказаться от преступных удовольствий…

Щелкунчик улучил момент и незаметно подсел к «клиенту». Перед ним стояла нелегкая задача — надо было соблазнить Алексея Борисовича…

Дома, стоя перед зеркалом и рассматривая себя в новом обличье, Щелкунчик с удовлетворением отметил, что выглядит именно так, чтобы понравиться Кислякову. Во всяком случае, те, с кем тот выходил отсюда и кого вез к себе домой на ночь, были такого же вида…

По росту и телосложению Щелкунчик был таков, что должен был соответствовать вкусу «клиента» — вполне высок, вполне крупен, а длинные волосы парика и модная одежда делали его вообще похожим на здешнюю публику.

— Я здесь первый раз, — сказал Щелкунчик доверительно. — Приехал из Одессы по делам. Много слышал от наших об этом заведении, вот и решил навестить. У нас в Одессе такого нет. — Он мечтательно покачал головой, как бы завидуя вольготной жизни московских педерастов…

Кисляков молчал, но взгляд его сделался благосклонным. Он осматривал сидящего перед ним Щелкунчика, и видно было, что заинтересовался.

— Как тебя зовут? — ласково поинтересовался Щелкунчик.

— Леша, — ответил Кисляков и передернул плечиками, как капризная девица.

— Симпатичный ты мальчик, Леша, — еще более ласково и проникновенно сказал Щелкунчик, изображая на лице зарождающуюся страсть. Потом решил, что этого недостаточно и нужно добавить что-то еще для убедительности. — Какие милые парнишки живут в Москве, — игриво сказал он. Все эти слова и выражения, вместе с интонацией, он подслушал за те пятнадцать минут, что сидел тут, ожидая появления «клиента»… Теперь все вроде бы получалось достаточно натурально, как Щелкунчику казалось. — Симпатичный парнишка, — повторил Щелкунчик еще более игриво, стараясь подражать услышанному тут тону разговоров. Кроме того, больше ему ничего не приходило в голову, так как приобретенный наспех здешний словарный запас иссяк…

Кислякова заметно передернуло от провинциальной неуклюжести нового знакомого. Ему было видно, что сидящий перед ним мужчина совсем тупой и неразвитый… Но что же остается делать, кого искать, если каждую ночь требуется здоровенный боров, чтобы удовлетворить все возрастающую чувственность. Приходится становиться в позу перед кем попало, даже перед такими неотесанными мужланами…