Ольга Олушева - Возраст дожития [litres]

– Похоже, что у старшей гипертонический криз или что похуже, а девушка вообще никак не реагирует на окружающих, ее тоже решили пока положить в стационар и понаблюдать. Ей вкололи лошадиную дозу успокоительного, а толку никакого. Ну, будем надеяться, что организм сам справится со стрессом, она ведь совсем еще молодая. – Оперативник, рассказавший им это, попросил пока не уезжать из поселка, чтобы завтра можно было снять с них официальные показания, и, взяв их номера телефонов, вернулся в дом.

Идея субботнего шашлыка заглохла сама собой, Стас переводил взгляд с одного Ямпольского на другого.

– Что будем делать? – растерянно спросил он.

– А что мы должны делать? – Федор был раздражен. – В них стреляли через открытое окно, возможно, хотели убить кого-то одного, но преступник ошибся, ему пришлось стрелять второй раз.

– Не получается, – вклинился Стас в его рассуждения, – представь себе, вот они сидят за столом, они ведь сидели? Один внезапно падает лицом на стол, что по-твоему, должен сделать второй? Правильно, – ответил он сам себе, – второй кидается поднимать упавшего. То есть на второй выстрел не остается времени. А ты, помнится, говорил, что они сидели за столом и оба были убиты именно там.

– Не знаю, не знаю, но оба были одеты очень похоже, оба темноволосые и, когда сидели, казались приблизительно одного роста и одной комплекции. Правда, у старшего была седина, но ее могли и не увидеть. В конце концов, пусть профессионалы разбираются.

– Федь, а ты не думал, что они могли поссориться и поубивать друг друга?

– Ну да, а потом унести подальше оружие и занять прежние места.

– Действительно, глупость сморозил, да ну вас, вечно с вами происходят всякие неприятные вещи. Такое впечатление, будто преступления совершаются там, где вы, или наоборот. Так что ты там видел, в доме?

– Оба лежали лицом в стол у открытого окна, у обоих слепое ранение головы, то есть нет выходного отверстия, и обоим пули попали точно в середину лба. Скорее всего, тот, что был убит вторым, машинально повернулся к окну. Думаю, стрелок имел большой опыт, в дом, кажется, никто не заходил, но это спецы проверят. Короче, у меня такое впечатление, стреляли из какого-то не очень мощного оружия, вряд ли это был профессиональный киллер, да и зачем нанимать кого-то, если любого из них можно было убить, ударив по голове или еще как.

– Все, мальчики, давайте о приятном поговорим и поедим и наконец, – произнес Олег Петрович, направляясь в сторону кухни.

Поздно вечером возле дома Ямпольских остановилось такси. В калитку позвонили, и Олег Петрович пошел открывать. На пороге стояла бледная Инна.

– Можно к вам? Я и тут боюсь одна быть, и в московскую квартиру боюсь ехать. Я нескольким подругам звонила, они рады меня приютить, но ведь начнут расспрашивать, сочувствовать, а я сейчас не могу… – девушка говорила медленно и монотонно, успокоительные, которыми ее напичкали врачи, продолжали действовать.

– Заходите, – проговорил подошедший Федор, – вам и правда пока лучше будет с нами. Ваш дом все равно опечатан, поживете пока в гостевой комнате. На сегодня мы найдем, во что вам переодеться, а завтра решим этот вопрос, думаю, у полиции не будет возражений и вы сможете забрать необходимые вам вещи. Как дела у вашей мамы?

– Она спит, давление нормализовали, серьезных проблем, к счастью, не случилось. Господи! – девушка с ужасом посмотрела на Федора. – А как я завтра все это Илюшиной маме скажу? Он у нее один, она так внуков хотела, она же не выдержит! – и Инна тихо заплакала.

– Наконец! Слезы – это хорошо, лучше плакать, чем в ступор впадать! – Олег Петрович взял девушку за руку и повел к своему дому.

– Инна, – тронул ее за плечо Стас, – давайте вы об этом завтра подумаете, на сегодня для вас более чем достаточно. Вы зачем ушли из больницы? Нам сказали, что оставят вас до завтра, а может, и дольше.

– Маме стало лучше, она спит, я совсем спать не могу, все о них думаю, за что с ними так, что они плохого могли сделать? Они оба хорошие, ведь не могли же их убить просто ради развлечения!

До глубокой ночи мужчины разговаривали с соседкой, боясь оставить ту наедине с печальными мыслями и надеясь хоть немного ее утешить. Олег Петрович первый прекратил эту бессмысленную суету.

– Инна, я постелил вам на втором этаже, справа от туалета ваша комната. Выпейте, – он протянул девушке почти полный стакан коньяку, – и ложитесь спать, ничего изменить уже нельзя. Все решения вы примете завтра, отдохнув, а мы поможем чем только возможно.

Инна послушно выпила весь коньяк и, пошатываясь, направилась по лестнице наверх. Федор, проводив ее, спустился в столовую, и некоторое время они молча пили чай. Потом Олег Петрович покаянно произнес: – Прости, Стас, я так ничем тебя и не накормил. Сейчас быстро суну ужин в микроволновку, вы же с Федей, наверное, голодные.

– Если вы из-за меня, то не стоит, когда сюда ехали, я хотел есть, а теперь о еде даже думать тошно, вот чай с пряниками – то, что надо.

– Перестань, отец, Стас давно тут уже не гость, захочет поесть, скажет или сам возьмет. Пойдемте лучше перед сном погуляем, вон уже светает на улице, надо бы отдохнуть.

– Нет, мальчики, вы идите, а я тут по-стариковски посижу да спать пойду, заодно и гостью нашу охранять буду.

Когда молодые люди ушли, Ямпольский набрал номер своей знакомой, но тут же дал отбой, сообразив, что ночью звонить неудобно. В это время заверещал его мобильный. Не успев задаться вопросом, кому это неймется, Олег Петрович ответил.

– Привет, – раздался в трубке голос приятеля, – это ты сейчас Динке звонил?

– Да, прости, на время не посмотрел и набрал номер. Разбудил?

– Нет, я только что пришел, а она спит, после ночного дежурства отсыпается, ты же знаешь, она подрабатывает еще и в стационаре нашем. Сколько раз говорил ей, заканчивай, всех денег все равно не заработаешь, так она отвечает, что это не ради денег, а от скуки. Братец-то ее, то есть я, часто и по ночам отсутствует, вот она и впряглась, а ведь не девочка уже, должна понимать, что пора здоровье беречь.

– Андрей, ну не тебе об этом говорить, сам-то «пашешь» с утра до утра, или ты теперь работаешь от и до?..

– Нет, конечно, ты же знаешь, в нашей профессии нельзя так, у преступников нет определенного графика. Лучше расскажи, как у вас дела, что так долго не звонил?

И Олег Петрович рассказал приятелю о случившемся.

– Говоришь, два огнестрела и оба слепые? А что полиция говорит?

– Ничего не говорят, я только от сына кое-что знаю. Он туда ходил и все своими глазами видел. Нас, как водится, опросили, пока вежливо, но Федор ездил встречать Стаса на вокзал, заодно и жену с дочерью соседей привез, а я был один дома и ничего не слышал. Соседка, Клавдия Степановна ко мне, правда, заходила, просила огород полить, она к дочери в больницу собралась в субботу ехать. Но это было перед самым приездом ребят, а когда они приехали, те, которых убили, уже остыли. Как видишь, алиби у меня нет.