Говард Фаст - Лидия

— А жаль — у вас определенно талант. Но ваша хитроумная логическая схема рассыпается в пух и прах из-за простого факта: не крала я это колье. Вы ведь не докажете, что я виновна в том, в чем я невиновна — не так ли, Харви?

— Почему, порой случается и такое, хотя и не в моей практике. Лично мне претило доказать даже то, что вы виновны в том, в чем вы виновны. Я не легавый. Как преступница вы меня нисколько не интересуете. Мне нужны бриллианты и только бриллианты.

— Громко сказано — преступница! Это слово ко многому обязывает, Харви. На самом деле я вовсе не преступница и я никогда не лгу.

— Все лгут, Лидия. Вы это сами знаете. Даже взять вашу работу здесь она вся замешана на лжи и притворстве.

— Это другое дело. Вы задали мне вопрос и я ответила вам совершенно правдиво. В словах я всегда искренна.

Я потряс головой.

— Это не пройдет.

— Неужели вы и в самом деле уверены, что колье украла я?

— На все сто. — Сказав это, я устремил на девушку внимательный взгляд. Лидия даже ухом не повела. Она выглядела совершенно невозмутимой, как будто я даже не задел ее самолюбие. Я спросил, почему это так.

— Мы ведь уже достаточно разоткровенничались, Харви. Почти что на дружеской ноге. Потом вы испытываете такую нужду…

— В чем?

— В этих пятидесяти тысячах. Вам и вправду кажется, что эти деньги многое изменят?

Я пожал плечами.

— Во всяком случае, я смогу купить все, что мне нужно.

— А что вам нужно?

— Сразу не скажешь. Нужно думать.

— А думать легче, когда денежки уже лежат на счету в банке, так, Харви? Что ж, если вы так уверены, что колье украла я, то скажите — где оно?

— Я бы предположил, что оно где-то здесь, в этой квартире.

— Но полицейские уже обыскали квартиру, Харви, — улыбнулась она.

— Я знаю, но…

— Но это всего лишь факт. Ваша исходная предпосылка существует независимо от фактов.

— Лидия, я хочу сделать вам предложение. Отдайте мне колье, а я поделюсь с вами своим вознаграждением — вы получите двадцать пять тысяч долларов.

Она тихонько присвистнула.

— Это — большие деньги, Лидия.

— Как я могу быть уверена, что вы сдержите обещание?

— А как другие бывают уверены? Честное бойскаутское. Если я даю слово, я разобьюсь, но сдержу его.

Лидия задумчиво разглядывала меня бездонными синими глазами. Мне показалось, что она оценивает меня, одновременно взвешивая мои слова. В конце концов она призналась, что так и не решила, как ей следует ко мне относиться.

— Должно быть, Харви вам свойственно производить на людей именно такое сложное впечатление. У вас щедрая душа. Я поразилась, когда вы предложили мне половину своей премии. Вполне могли отвалить десять тысяч, или пять… С другой стороны, вам ничего не стоило загнать меня в угол, пригрозить выдать меня полиции, чтобы признание вырвали из меня под пыткой…

— Что за дурацкие шутки?

— Это не шутки — наши полицейские скоры на расправу. Я. правда, никогда с ними не сталкивалась — только читала. Но от меня они не добились бы ровным счетом ничего. Почему? Да потому, что не крала я этого колье, и даже не представляю, где оно находится. Это чистая правда и мне наплевать, верите вы мне или нет.

— Хорошо, тогда приготовьтесь к худшему. Но не забывайте — мое предложение всегда остается в силе.

— Я не забуду, Харви, хотя…

В этот миг трижды подряд звякнул колокольчик над входной дверью. Лидия встала со стула, сказав, что должна подойти к домофону.

— Стойте! — резко приказал я. — Это условный сигнал от консьержа — мы уговорились, что он предупредит меня о приходе Сарбайнов. Может быть, это только его жена. Давайте условимся так: я сейчас перейду в гостиную и подожду там. Когда вы откроете хозяевам, скажите, что я пришел несколько минут назад и жду их в гостиной. Ни слова о нашем разговоре — понятно?

— Конечно, Харви. Но вы меня озадачили. На чьей же я стороне?

— На обеих. Делайте, как я сказал.

Я перебрался в гостиную. В этой роскошной раззолоченной зале, уставленной старинной французской мебелью и украшенной картинами знаменитых мастеров, вполне можно было летать на вертолете. Среди многих других я разглядел большое полотно Брака, приличного Пикассо, Миро. Впрочем, это ничего не значило. Полотна могли быть позаимствованы из какой-нибудь коллекции, или давным давно заложены и перезаложены. Некоторые люди еще на этом зарабатывают: приобретают дорогие картины, а потом завещают их какому-нибудь музею. Эти суммы вычитаются из налогов — очень выгодно. Как бы то ни было, наша компания их не страховала. Я мысленно взял себе на заметку, что нужно выяснить, кто их страхует.

В дверь позвонили и Лидия пошла открывать. Я услышал резкий, почти визгливый голос миссис Сарбайн:

— Черт побери, Лидия, я тебе тысячу раз говорила, чтобы ты не расхаживала по квартире босиком. Если не хочешь, чтобы я тебя уволила, оставь свои пастушьи привычки.

Подвывая и идиотски коверкая слова, Лидия проныла, что она была дома одна, никого не ожидая, а тут пришел какой-то мужчина из страховой компании, который сейчас ждет в гостиной.

— Что ему нужно?

— Ей-богу, не знаю, миссис Сарбайн, чтоб я провалиться! Он говорить…

Парой секунд спустя миссис Сарбайн влетела в гостиную с двумя картонными коробками из модных магазинов. Поставив коробки на белое с золотом фортепьяно, она мило улыбнулась и извинилась за тупость Лидии.

— Я даже сама не пойму, почему до сих пор держу ее. Впрочем, вы ведь сами знаете, что в наши дни прислугу найти непросто, мистер…

— Крим, — подсказал я. — Харви Крим.

Я вручил ей удостоверение. В отличие от Лидии, читать она явно умела, но не стала. Высокая, стройная, очень привлекательная и очень холеная блондинка, из числа тех, на которых неизменно оглядываются любые мужчины, независимо от возраста или здоровья. Дорогая женщина, даже не пытающаяся скрывать свою цену. Лишь очень богатый мужчина может позволить себе владеть такой, в той же мере, как только богач приобретает "роллс-ройс" или, скажем, бриллиантовое колье. Ум подобным женщинам не обязателен. Их ценят по размерам, качеству и отделке.

— Значит, вы из страховой компании, — улыбнулась она, возвращая мне удостоверение, так и не удостоив его даже мимолетным взглядом.

— Да, мисс Сарбайн.

— Вы, должно быть, знаете, что ваша компания еще нам так и не заплатила?

— Да, миссис Сарбайн, знаю. Но с момента кражи прошло всего три банковских дня, а на улаживание всех формальностей обычно уходит от семи до десяти дней.

— Мне это непонятно, мистер Крим. Присядьте, пожалуйста. Выпить хотите?

— Нет, благодарю вас. Дело в том, миссис Сарбайн, что четверть миллиона долларов — сумма довольно значительная, даже по меркам такой крупной компании, как наша. В подобных случаях мы обычно предпринимаем некоторые шаги по расследованию обстоятельств страхового случая.