Анна и Сергей Литвиновы - #останься дома и стреляй!

Участковый оставил хозяйку всхлипывать на диване. Тимофея Марковича препроводил в кухню, велел писать подробную объяснительную. Тут на улице послышался шум мотора. Думал – следственная бригада, наконец, осчастливила. Но нет, явился изменщик.

Участковый не исключал: дамочка московская сразу вцепится гулящему в волосы. Но хозяйка лишь метнула в своего разлюбезного злобный взгляд и выплюнула:

– В гостинице не мог ее прятать? Зачем на даче-то моей?

– Надька, я дурак, – опустил голову красавчик.

Присел на корточки, взял ее ладонь, поцелуйчиками покрыл. Барская муть. Тьфу!

Участковый устало вздохнул:

– Гражданин, в каких отношениях вы находились с покойной?

– В исключительно деловых, – поспешно отозвался москвич.

Хотя глазки забегали.

– Если в деловых – почему сожительницу не предупредили, что на ее дачу девицу везете?

– Не ваше дело, – грубо ответил вновь прибывший и сам налетел с вопросами: – Что с Касей? Как она погибла?

Участковый давать интервью борзому журналюге был не обязан, однако ответил:

– Ваша подружка спала, и ей размозжили голову молотком. Несколько ударов нанесли, все прямо в ее красивое личико.

Наглый пришелец из Москвы побледнел.

– Орудие убийства из вашего хозяйства, похоже. Узнаете молоточек? – Он включил телефон и продемонстрировал фото (специально выбирал ракурс, чтоб побольше крови и волосы прилипли).

– Может, и наш, – пробормотал журналист. – Но такие в любом магазине продаются.

Участковый обернулся к москвичке и ласково сказал:

– Если б я в своей постели чужого мужика увидел, тоже мог бы дров наломать.

Но девица отбрила:

– Убийством любовь не вернешь.

Она покосилась на своего благоверного и довольно злобно добавила:

– И тем более глупо руки обо всяких шалав марать.

Сожитель потупился, и участковый окончательно уверился: может, и вел журналист дело , но амуры с покойной у красавчика тоже имелись, это ежу понятно. И девка про то догадывалась, ревновала. Пусть оправдывается складно, на прожженную не похожа и алкогольного опьянения нет, подписку о невыезде все равно надо взять.

Если цитировать деревенского участкового, дровишек Дима действительно наломал по самое некуда. Укрывал преступницу, вожделел ее, да еще и привез в дом своей боевой подруги, которую давно считал женой (хотя штампа в паспорте и не имелось).

Потому – когда тело, наконец, увезли, а оперативно-следственная группа покинула их дом – он ожидал от Надюхи, что как минимум велит ему убираться. Или (что еще хуже) начнет рыдания на тему: «Я, мол, все тебе отдала, а ты мне нож в спину».

Но Митрофанова лишь обвела сердитым взглядом затоптанный пол, сдвинутую мебель и буркнула:

– Вечно ты все портишь, Полуянов.

– Надюшка. – Он не без опаски приблизился. – Вызовем клининг. Освятим дом заново. Да я лично тебе тут все вылижу до блеска! Полы перестелю, новую мебель закажу! Из личных средств!

– Энергетику уже никак не поправишь, – вздохнула она. – Ни минуты здесь оставаться не могу. Поехали домой. На тебе.

– А твоя машина тут останется?

Она усмехнулась весьма злорадно:

– Я все равно без документов сорвалась и без пропуска. Ничего, приедешь потом на электричке, перегонишь.

Дима прикинул примерное количество видеокамер по пути на дачу, предположил: «Тысяч на двадцать штрафов – это минимум». Но укорять, конечно, не стал.

Они закрыли дом и поехали. Дождливо-грязные сумерки потихоньку сменялись рассветом. Дима опять предвосхищал: сейчас начнутся претензии, всхлипывания или, уж как минимум, – гордое молчание.

Но Надя вдруг спросила:

– Тебе не показалось, что Тимофей Маркович – сказочник? «Мурано» с тигром, тетка какая-то в черных одеждах. Как-то слишком уж невероятно звучит.

– Я бы тоже не поехал убивать на подобной машине, – кивнул Дима. – Только зачем соседу придумывать?

Надя слабо улыбнулась:

– Он ко мне дышит неровно. Может, защитить решил?

Полуянов отозвался:

– Думаю, все-таки был «Мурано». Я подслушал, опера обсуждали с участковым: под окном спальни множество следов – таких же, как в коридоре. Похоже, нас с Касей вели. Преступник пробрался во двор и топтался под окном. Ждал, наверно, когда мы уснем. Он (или она) один и напасть не решается, но тут я уезжаю. Удача! Куда проще убить спящую девушку, чем нас обоих. Только ведь неизвестно, когда я вернусь. Преступник торопится, как следует все продумать не успевает, поэтому и косячит. А ты можешь вспомнить подробно – как подходила к дому, что видела?

– Ну… Припарковалась я на Тенистой. «Мурано» точно не видела. На улице никого. У Тимофея Марковича только свет на крыльце – я сразу подумала, он с собакой пошел гулять. Когда во двор вошла, показалось: кто-то пробежал у меня за спиной и спрятался совсем рядом, за кустами смородины. Но, сам понимаешь, я преследовать не решилась. Захожу на крыльцо – дверь приоткрыта. Мне совсем страшно. Но все равно решила: в доме будет безопасней. Вижу в коридоре этот след огромный. У твоей Каси, кстати, какой размер?

Дима безропотно проглотил твою, ответил:

– Я не приглядывался. Но рост у нее примерно метр шестьдесят и тело достаточно гармоничное. Значит, тридцать шестой, может, тридцать седьмой.

– А в постели твоя Кася гармонична? – не удержалась от колкости Митрофанова.

– Полагаю, что да, – ответил Полуянов.

Он смело встретил разъяренный Надин взгляд и добавил:

– Она умеет… то есть умела привлекать мужчин. Даже я – врать не буду – голову слегка потерял.

– Для чего ты ее на мою дачу повез? Поиметь?

– Нет. Ей надо было скрыться.

– От кого?

Дима вкратце объяснил.

Надя ахнула:

– И ты поверил в этот бред? Она все-таки была в Москве в тот день! Значит, и мужа убила она! Точно!

– Но кто тогда убил ее?

– Ну, Кася твоя такая крыса, что желающих должно быть достаточно.

– Назови мне хоть одного.

– Пожалуйста. У нее ведь любовник имелся?

– Да.

– Чисто для секса – или любовь?

– Любовь. Жениться мечтал.

– Ну вот. Наверняка надеялся: муж на небеса, и Кася сразу к нему в койку. А она вместо этого – к тебе! На мою дачу. Тот ревновал, ждал, взялся следить за вами. Увидел, как вы там милуетесь, – и взыграла горячая кровь.

– Ее любовник ездит на «Мерседесе». Но все равно лихо. А еще варианты есть?

– Сестрица из Питера, шантажистка. Приехала за деньгами, а когда Кася ее послала – схватилась за молоток.

– Но когда Кася бы успела ее послать? Она спала, когда я уезжал. И убили ее примерно через полчаса, как я уехал, тоже спящую. К тому же пока полицейские дом ворошили, я эту сестру в Интернете нашел. Как и Кася, птица-невелица, худышка. Сорок второй размер обуви носить точно не может. Да и зачем ей так подставляться? Думаю, сестричка сидит себе спокойно в Питере и ждет, пока Кассандра ей два миллиона перечислит.