Валентина Демьянова - Грехи в наследство

В углу комнаты в детской кроватке беспокойно заворочался спящий ребенок. Лили вскочила, поправила сползшее одеяльце и задумалась. Как мирно спит... Никаких забот пока не ведает... Неужели, когда вырастет, пойдет тем же тернистым путь, что и они с Антоном? С потерями, ненавистью, предательством, завистью... Нет, только не это! Господи, пощади! Зачти все страдания его близких и прости те грехи, что оно совершит в будущем, ее дитя!

Накануне мы с Аллой Викторовной договорились, что я приеду к ней на следующий день утром, но не слишком рано, часиков в двенадцать. Ей так было удобнее, поскольку к этому времени ее супруг уже отбудет по своим неотложным депутатским делам и мы сможем спокойно поговорить с глазу на глаз. Однако то, что устраивало Аллу Викторовну, совсем не подходило мне. Я-то как раз была совсем не против встретиться с Ефимовым, поскольку то, что собиралась сказать, касалось й его. В общем, не стала я ждать назначенного часа, выехала из Москвы пораньше и уже в начале одиннадцатого стояла на пропускном пункте их элитного поселка. Хотя Ефимовых я навещала не так часто, охрана уже знала меня в лицо, а все потому, что девушка я приветливая и с обслугой держусь без заносчивости. И дело здесь не столько в характере, сколько в опыте. Жизнь научила со всеми ладить. При моей работе никогда не знаешь, кто может пригодиться, а прислуга все замечает и всегда в курсе всех событий. Короче, ребята встретили меня улыбками, я тоже в долгу не осталась. И улыбнулась в ответ, и шуточку отпустила, и пококетничала слегка. Довольные возможностью немного скрасить монотонность службы, парни мое старание оценили и, когда я между делом задала несколько вопросов, отмалчиваться не стали. Расставались мы очень довольные друг другом. Я — оттого, что разжилась информацией, они — от нежданно свалившегося на них развлечения.

Мое появление Аллу Викторовну не обрадовало, а поскольку, в отличие от меня, она прислугу держит в строгости, то и со мной церемониться не стала.

— Вы слишком рано. Павел еще не уехал. — Она недовольно скривилась и для большей убедительности даже губы поджала.

— Так уж получилось, — беззаботно отозвалась я и в ответ на ее кислый взгляд улыбнулась особенно лучезарно.

— Провожу мужа, тогда и поговорим, — заявила Алла Викторовна, бесцеремонно впихивая меня в ближайшую к выходу дверь.

Водворив меня в небольшую комнату непонятного назначения, она тут же исчезла. Я и слова вымолвить не успела, как перестук ее каблуков раздавался уже где-то вдалеке. Сделав несколько шагов, я остановилась и задумалась. Идти разыскивать Ефимова по всему дому было до крайности неприлично, а перехватывать его на выходе — не имело смысла. Пока я мучилась сомнениями, дверь приоткрылась и в комнату бочком проскользнул Макс.

— Привет, — белозубо улыбнулся он, и я, не удержавшись, улыбнулась в ответ.

Хоть и непутевый был младший Ефимов, но в обаянии ему отказать было невозможно.

— Зачем пожаловали к нам с ранья? Неужели закончили расследование и приехали отчитаться?

— Точно, — усмехнулась я.

— Неправильно выбрали время. — Он забавно скривился. — У нас сегодня ответственная пресс-конференция. Будем доносить программу своей партии до прессы и телевидения. Журналистов соберется тьма! Со всех каналов и газет! Отец с Можейко вчера до поздней ночи над докладом корпели, готовились. Сейчас отчалят.

— Жаль, хотелось бы, чтобы и он при разговоре присутствовал.

— Так вас же мать нанимала! Ей и отчитайтесь! Отец при чем?

Не дождавшись ответа, подобрался ближе и с любопытством заглянул мне в лицо.

— Или что интересное нарыли? Не желаете со мной поделиться? Помнится, договор у нас с вами был...

Я отрицательно помотала головой:

— Позже.

Макс скроил уморительную рожу:

— Боитесь, что растрезвоню? Зря! Я, если требуется, могила!

Я оценивающе глянула на него. Чем черт не шутит... Вдруг и правда удастся его уломать...

— Просто так не скажу, но если предложение о сотрудничестве еще в силе... В общем, мне опять нужна помощь.

— Вам никогда не говорили, что вы пройда? — Макс беззлобно усмехнулся.

— Говорили, но я не обижаюсь. Так оно и есть. Ну, каково будет решение?

Долго размышлять Макс не стал.

— Что от меня требуется? — с готовностью спросил он.

— Пустяки. Свидетельство о рождении Аллы Викторовны.

— Когда?

— Хотелось бы побыстрее.

— Тогда давайте прямо сейчас, — кивнул он и выскочил из комнаты.

Ждать его возвращения долго не пришлось. Уже через несколько минут Макс появился снова и без слов протянул мне зеленую книжицу. Посчитав свои обязательства полностью выполненными, с размаху плюхнулся на диван и, вальяжно раскинувшись на подушках, стал с интересом наблюдать за мной. Я же, не теряя времени, принялась изучать принесенный им документ. Так, родилась в Москве... Надо же, Алле Викторовне уже шестой десяток идет, а по виду никогда не скажешь. Смотрится великолепно... Графа «отец» — прочерк, «мать»... За дверью раздался перестук каблуков и раздраженный голос Аллы Викторовны, гневно отчитывающий за какой-то проступок нерадивую прислугу. Макс сорвался с места, выхватил у меня из рук свидетельство и быстро сунул его в карман брюк.

Когда мать вошла в комнату, он уже сидел на диване и с безразличным видом глядел в окно.

— Что ты тут делаешь? — грозно осведомилась Алла Викторовна, обнаружив в комнате присутствие любимого сына.

— Просто сижу. Ты против?

— Выйди! Мне нужно поговорить с Анной.

Неизвестно, как повел бы себя Макс в этой ситуации, но тут дверь неожиданно распахнулась, и на пороге показался Ефимов.

— Вот ты где! — недовольно пробормотал он. — Я уезжаю. Проводи меня.

— Ты взял все, что нужно? — вскинулась Алла Викторовна, тревожно оглядывая мужа с головы до ног.

— Конечно! Вчера еще уложил.

— Проверь! Вдруг что важное забыл. Нехорошо получится.

— Алла! — моментально взвился Ефимов. — Оставь эти бабские глупости! Времени нет! Степан уже в машине.

Алла Викторовна вспышку мужа проигнорировала и железным голосом припечатала:

— Проверь!

Выхватив из рук Павла Юрьевича элегантную кожаную папку, положила ее на стол и дернула за молнию. Два следующих события произошли с разрывом в одну короткую секунду. Сначала взвизгнула молния, а следом за ней Алла Викторовна.

— Ой! Что это?

Брезгливо отведя руку в сторону, она с недоумением смотрела на зажатый в ней кусок какой-то темной ткани. Оторопь длилась недолго. Уже в следующее мгновение она развернулась в сторону сына и с нескрываемой яростью прошипела:

— Твоя работа?!

— Доклад где? — пролепетал Павел Юрьевич, растерянно вертя в руках пустую папку.