Владимир Колабухин - Тайна пансионата «Уют»

— Серёжа! Портфель!

Ракитин заторопился к лейтенанту. Тот стоял перед большим кустом.

— Вот! — Берестовский указал на куст.

Ракитин раздвинул ветви. Осторожно, стараясь не повредить отпечатки, которые, возможно, остались на портфеле, приподнял его и стал рассматривать. Портфель был потрёпанный, чёрного цвета, застёжка открыта.

— Пустой… — пробормотал Сергей. — И открытый… Почему?

— Здесь недалеко мы кнутовище нашли, — сказал Берестовский.

— Вот как? Интересно! — В круглых глазах Ракитина сверкнул огонёк. — Придётся побеспокоить местного пастуха. Найди его, пожалуйста, и доставь к нам.

— Это ещё не всё, — выкладывал свои новости лейтенант. — Крягин сейчас отцеп фотографирует.

— Отцеп?

— Ну да! И лежит он как раз рядом с кнутовищем.

Сергей осмотрел и отцеп. Это был обыкновенный гладкий кусок свинца — груз, прочно закреплённый на толстой капроновой леске, применяемый рыбаками для освобождения крючков от коряг.

Ракитин старательно упаковал его в целлофановый мешочек.

«На отцеп, конечно, надежды мало! — подумал Сергей. — Возможно, давным-давно бросил его здесь какой-нибудь рыбак. А с другой стороны…»

Он ещё раз внимательно обследовал место происшествия, а затем вся опергруппа отправилась в деревню, так как начиналась гроза.

Обосновались в клубе, в комнате заведующего. За окнами как-то сразу сгустились сумерки. Хлестал ливень. То и дело вспыхивали молнии, слышались раскаты грома.

Ракитин присел на диван.

— Вовремя мы закончили осмотр, — довольным тоном заговорил он. — Чуток бы помешкали… А так — даже успели изготовить слепки со следов ног!

Шатров, внимательно изучавший протокол осмотра места происшествия, поднял голову.

— Подойди-ка, Сергей, обсудим, что у нас есть и что ещё надо сделать.

— Располагаем мы немногим. — Сергей подошёл к столу. — Дорохову нашли в четвёртом часу дня, — продолжал он. — Как пояснил Ветлугин, портфель, найденный в кустах, принадлежит учительнице. Именно с этим портфелем она отправилась сегодня в город. Там же, в кустах, найдены четыре окурка папирос «Любительские»…

Его размышления прервал звонок телефона. Шатров снял трубку:

— Да? Я слушаю. — Брови его поползли вверх. — Так… Так… Заключение пришлите в райотдел. До свидания.

Он мрачно взглянул на Сергея.

— Звонил эксперт Казаков. Оказывается, Дороховой было нанесено два удара по голове: свинчаткой — след от удара совпал с конфигурацией отцепа, и, по-видимому, палкой — на темени Дороховой обнаружены занозы и кровоподтёк.

— А что с учительницей?

— Плохо. Всё ещё без сознания.

Капитан задумался.

— Я полагаю, преступник был не один, — продолжил он вскоре. — След ботинка, обнаруженный рядом с потерпевшей, отличается от следа у места, где её сбили с ног. О чём это говорит?

— Что удары нанёс один человек, а оттащил Дорохову к кустам другой? — вопросом на вопрос ответил Сергей. — Ударил знакомый ей человек, ведь она, судя по всему, даже не сопротивлялась.

— Да, исключено… А теперь подумаем, кто мог напасть на Дорохову и что было его целью?

Но у Ракитина ещё не было никакой гипотезы. Поразмыслив немного, он выдвинул такой вариант:

— Может, на неё напали с целью ограбления? Тот же пастух, например? Портфель-то пустой и открытый. Вряд ли учительница шла в город с пустым портфелем.

— Что же, правдоподобно, — согласился Шатров. — Мне думается, преступника надо искать среди рыбаков.

— А как же быть с пастухом? Вдруг преступник он? А мы распыляться будем…

— Поговорить с ним, конечно, надо, — подтвердил Шатров. — Но если следовать твоей версии, что Дорохову ограбил знакомый человек, то напрашивается вывод, что этот человек должен был хорошо знать о времени её пути и о ценностях, которые она могла нести с собой в портфеле, — кошелёк и часы не интересовали его. А какие такие особо доверительные отношения у неё с пастухом? Почему она должна была поведать ему обо всём этом? — Взгляд Шатрова стал озабоченным и жёстким. — А человек ждал её в кустах. Искурил не одну папиросу. Кто он? Судя по следу обуви, небольшого роста. Но вот кто второй? Что несла учительница в портфеле?..

Гроза стихла, и ясно послышался шум подъезжающей к клубу машины. Через минуту в комнату вошли Берестовский и низкорослый мужичок в брезентовом плаще.

— Вот это и есть Вениамин Петрович Смирнов, пастух, — доложил лейтенант.

Пастуху на вид было не более сорока лет. Он как-то странно подёргивался, глаза его слезились…

После первых же заданных ему вопросов пастух перестал дёргаться, обвёл всех тусклым взглядом и, заикаясь, произнёс:

— Мой кнут, мой. А бил не я. Другой.

— Кто же? — спросил капитан.

— Лёшка Панарин.

И дальше пастух наотрез отказался отвечать на вопросы.

Шатров указал Берестовскому глазами на дверь. Тот вышел и вскоре возвратился, подал Шатрову записку. Капитан взглянул на неё и передал Ракитину.

«Ветлугин сказал, что знает Панарина. Жил здесь. Шофёр, был командирован из города на уборку урожая. Вчера уехал на побывку домой и пока что не вернулся», — прочитал Сергей.

— Ну что же, Смирнов… — Шатров поднялся из-за стола. — Не хотите сейчас с нами разговаривать — потолкуем завтра!

И, как только Берестовский увёл пастуха, капитан обратился к Сергею:

— Я сейчас уеду, а ты утречком побывай в доме учительницы. Посмотри там — что к чему. С прокурором об этом я уже договорился. Санкцию дал. А завтра я позвоню относительно Панарина.

Он пошёл к двери.

— Да, вот ещё что… Чуть не забыл! — остановился он у порога. — Надо найти племянника Дороховой. Сообщить ему о трагедии всё равно придётся. Заодно и побеседуешь с ним.

Шатров уехал. В соседней комнате укладывался на ночь Берестовский. Прилёг и Сергей на диван, но ещё долго не мог заснуть. Он ворочался с боку на бок на стареньком диване и мысленно рисовал себе встречу с Панариным. За окнами всё реже вспыхивали далёкие молнии, утих ветер, и Ракитин в конце концов задремал.

Едва успел Сергей вернуться из дома Дороховой, как позвонил Шатров.

— Что нового? У Дороховой был?

— Был, — невесело ответил Сергей. — Там всё в целости и на своих местах. Нашёл черновик какого-то письма.

— Что за черновик?

— Набросок письма к сестре: приветы, наставления. В одном месте речь идёт о кувшине с золотыми монетами, а в чём дело — неясно. Всё зачёркнуто, перечёркнуто.

— Немедленно направь черновик на исследование. Надо установить, кто его писал и что там зачёркнуто… Что ещё?

— Племянника Дороховой пробовал допросить. Он как узнал о случившемся с тёткой, так сразу в обморок упал. Я с ним ещё позднее поговорю. О Панарине что-нибудь известно?