Александр Фишман - Мертвые головы

— Логично.

— Постоянно у нас трется, даже на поминки приперлась. А с какой стати? У нее и подруг-то в "Усладе" близких нет, только знакомые.

— Ну, это ничего не доказывает. Есть, знаешь, любительницы постираться там и сям.

— Не спорю. Потому и отношу этот признак к факультативным. Ну и чисто личностные впечатления. Изображает из себя девушку мягкую, а видели, какой у нее взгляд? Титан!

— Ну это ты уже присочинил, — улыбнулся Петр. — Сейчас демонизируешь ее облик.

— Плевать на ее облик! — вскинулся Мишаня. — Что делать-то будем?

— Вот это вопрос вопросов! — в упор глядя на Кирилла, произнес хозяин квартиры.

— А что ты на меня так уставился! Как кредитор на должника!

— А на кого мне еще уставиться! Михаил, не в обиду ему будь сказано, больше по физической части. Я вообще калека. Выходит, ты у нас главный. Верно? — обратился он к Мишане.

— Так и есть, — поддержал тот. — Тебе решать, Кир, командуй!

— Тогда так. Перво-наперво надо доказать, что Татьяна и ее водитель, или кто он ей там, убийцы. И потом сдадим их в ментовку.

— В ментовку? — Мишаня и Петр переглянулись. — Так считаешь?

— И никак иначе! — отрезал Хлебосолов. — Если вы собираетесь устраивать вендетту, я выхожу из игры! Делайте сами что хотите!

— Ладно, как скажешь, так и будет, — согласился хозяин квартиры.

— А ты? Что молчишь?

— Хорошо, — выдавил из себя пожарный. — Пусть в ментовку.

— Но пока нам идти туда не с чем, — продолжал Кирилл. — Все наши выкладки про "синий чулок" и про Витяшину слежку могут оказаться полной ерундой. Выставим себя на посмешище, только и всего. Во-первых, нельзя полностью исключить, что мы ошибаемся, а во-вторых, даже если мы и правы, при отсутствии улик наша правота — тьфу.

— И где же выход? — задумчиво спросил инвалид, разминая сигарету. Надо их спровоцировать!

— Спровоцировать? А как ты фактически себе это представляешь?

— Да здесь еще придется как следует все обмозговать…

— Давай, давай, я же вижу, у тебя есть какие-то задумки!

— Так, кое-какие наметки. Опять все те же Витяшины следы.

— Да не тяни ты! — призвал Мишаня. — Выкладывай свой план.

— Ну хорошо. Первое: Витяше удалось их спровоцировать…

— Ага. И они его за это замочили. Допровоцировался.

— Это свидетельствует о том, что они ему поверили, — продолжал Хлебосолов, игнорируя реплику пожарного. — И не просто поверили, а испугались. Значит, их в принципе возможно испугать. Второе: мы можем использовать гибель Витяши…

— Каким образом? — задал вопрос хозяин квартиры, демонстрируя острое внимание.

— Есть такая поговорка: "Вали все на него, как на мертвого". Цинично, конечно, но по существу верно. Если мы заявим, что Витяша сказал то-то и то-то, или, допустим, не просто сказал, а оставил записи, кто это сможет опровергнуть?

— М-м, интересно… Мне нравится такой сценарий, это можно обыграть.

— Прежде чем обыгрывать, мне разжуйте, — пробурчал Мишаня.

— Допустим, к Татьяне обращается кто-то из нас и говорит, что Витяша оставил записную книжку, где описал, как он вычислил убийц и кто они, — принялся объяснять Кирилл. — Это вполне правдоподобно, потому что Витяша действительно их вычислял и вычислил, иначе бы они его не убили. К тому же паренек он был грамотный, вполне мог вести дневник.

— Да, но если бы такой дневник существовал, стоило сдать его в мусарню и не заморачиваться. Зачем его кому-то предъявлять?

— Верно, если бы он существовал, сдали бы его и на этом ограничились, а преступники бы были наказаны. Но его нет. Значит, его надо создать, если угодно, сфальсифицировать, убедить их, что он существует и заставить предпринять определенные, выгодные нам шаги.

— Погоди! — Петр выставил указательный палец и покачал им. — Ты хочешь, чтобы они попытались убить кого-то из нас? Так называемую подсадную утку?

— Вовсе нет! — досадливо поморщился Хлебосолов. — Я не это имел в виду!

— А собственно, почему бы и нет, — прикрыл один глаз, словно подмигивая, инвалид. — Во-первых, это было бы стопроцентным доказательством, а во-вторых, дало бы повод для самообороны!

— Грамотно излагаете, господин офицер! — подхватил Мишаня. — Полностью с вами согласен!

— Мужики! — укоризненно покачал головой Кирилл. — Давайте посерьезней! Не забывайте, что эти сволочи убили уже четверых человек…

— Вот именно!..

— …и лишить жизни пятого для них ничего не стоит. Так можно заиграться и… И вообще мне это абсолютно не нравится.

— Хорошо. Что ты предлагаешь?

— Я же говорю: последовать Витяшину примеру.

— Шантаж? — понимающе кивнул Петр. — Разыгрывание корыстного мотива?

— Совершенно верно. Предложим им выкупить записную книжку.

— А в чем смысл-то? — пожал плечами пожарный. — Пошлют куда подальше и все.

— Надо сделать им такое предложение, от которого не отказываются.

— Ну заплатят. И на хрена нам их деньги? Деньги-то в мусарню не потащишь.

— Чудак! Да если они заплатят или хотя бы начнут торговаться, больше-то нам ничего и не надо! Значит, они убийцы. Невиновные люди на сделку не пойдут.

— Туфта это все! Для следствия подобные штуки не доказательство.

— Это мы понимаем не хуже тебя. Но нас ведь не интересуют доказательства в юридическом, процессуальном их значении. Нам главное для себя убедиться, что мы не ошибаемся. Кроме того, мы запишем всю торговлю на пленку, Петюня клянется что это не проблема…

— Сделаем на уровне спецслужб! — подтвердил инвалид.

— А это для ментов и прокуратуры уже кое-что. Хотя бы повод для того, чтобы взять подозреваемых под стражу. А уж там-то их расколят.

— Если расколят, — с полным иронии голосом произнес Мишаня.

— Двоих-то? Расколят. Это один может заткнуться и все. А двое… каждый начнет опасаться, что другой запоет раньше и свалит все на него. И прочие нюансы. Мне один знакомый опер рассказывал. Да и вообще, если мы им привязку дадим, они оближут машину, квартиру, одежду, найдут какой-нибудь волосок, пятнышко… Короче, это их, людей служивых проблемы, как доказать вину преступников. Наше дело сдать их.

— И кто… Пойдет на контакт? — задал вопрос Петр.

Все переглянулись друг с другом.

— Я так полагаю, что это предстоит мне, — произнес Мишаня. — Больше некому.

— Резонно, — вздохнул Хлебосолов. — Ты близкий друг Витяши, к тебе скорее, чем к другому могли попасть его записи, у тебя, во всяком случае, по их мнению, должна быть та же ментальность. Нам с Петром они попросту не поверят, что мы хотим поиметь с них "бабочек", заподозревают, что дело тут в другом. Конечно, я лучше представляю, как надо сыграть…

— Ничего, проинструктируешь меня, и я сыграю. Грамотешки у меня, может, и поменьше твоего, но не дурак же я в конце то концов!