Александр Фишман - Мертвые головы

— Нам остается принять твои слова на веру, — хохотнул инвалид.

— А в глаз? — беззлобно пригрозил пожарный.

— Калеку всякий может обидеть, — в тон ему отозвался Петр.

— Подстраховка у тебя будет следующая, — проговорил Кирилл. — Чтобы, значит, не искушать этих скотов. Покажешь им квитанцию на отправку заказного письма, ну, скажем, к тебе на работу на твое имя. Квитанция будет подлинная, пошлем какую-нибудь ерунду на самом деле. Скажешь, что в письме изложение всех событий, чтобы они поняли, что убивать тебя не имеет смысла. Тогда их имена в скором времени будут известны. Скажешь еще, что второй конверт оставил у друга.

— Третий отдал нотариусу, а четвертый положил в банковскую ячейку.

— Не паясничай. Им может стукнуть в воспаленные мозги, что одно письмо они сумеют перехватить, на почте или у тебя в пожарке, допустим, подкупят кого-то, за двумя источниками информации они и гоняться не будут.

— Ладно, ладно, как скажешь, так и сделаем. Ты командуешь.

— Значит, завтра отправишь письмо, покажешь мне квитанцию.

— Хорошо.

— Завтра же выпасешь Татьяниного хахаля, установишь по машине кто он и что. Сможешь?

— Что у меня, друзей в ментовке нет! Уж по тачке-то они и имя, и адрес прокачают!

— Кстати, когда у тебя дежурство? Учтем при планировании.

— Не бери в голову, я всегда могу подменяться. На этой неделе так и сделаю.

— Отлично. Теперь ты, Петюня. Сегодня-завтра готовь аппаратуру.

— Заметано.

— А я займусь дневником. Подпрягу к этому делу Авдея.

— Кто такой Авдей?

— Мой друг. Человек талантливый. Он такую фальшивку сварганит — пальчики оближешь!

— А как же почерк?

— А что почерк? Кто-нибудь из вас знает Витяшин почерк? Нет. И я не знаю. Потому что нам сто лет это не надо было. И Татьяна не знает по той же причине. Не волнуйся, она поверит, что писал Витяша, потому что кто бы еще это мог писать? Не Мишаня же.

— Тоже верно.

— Встречаемся послезавтра, в одиннадцать утра, здесь же.

— Договорились.

— Ты идешь?

Мишаня не успел ответить, как к нему обратился хозяин квартиры:

— Погоди, останься. Ты же завтра будешь выслеживать машину, обсудим с тобой кое-какие технические детали.

— Водку, поди, не хочешь в одиночестве допивать! — из прихожей крикнул Кирилл.

— Все-то ты знаешь! Один черт ты без машины, так что Михаил не много потеряет.

— Добро, я пошел, — просунул голову в комнату уже одетый Хлебосолов. — Послезавтра отрепетируем все до молекул. До встречи!

— Говори, — произнес Мишаня, как только хлопнула дверь.

— Выпьем? — не спешил начать хозяин квартиры, берясь за бутылку.

— Смотря что скажешь, — усмехнулся гость. — Может, и выпьем.

— Письмо, конечно, надо отправить, Кирилл про квитанцию не забудет.

— Какие проблемы, отправлю. Вложу чистый лист и вся недолга.

— А вот стоит ли показывать квитанцию этой бешеной сучке? И говорить про второе письмо?

— Ну-ка, ну-ка… Чую, что ты хочешь мне предложить что-то интересное.

— Кирюха парень, понятно, хороший, но… немного чистоплюй… Ему ведь что надо? Соблюсти законность, сдать убийц в ментовку. А нам с тобой что надо?

— Замочить падлов!

— Во! А если они откупного дадут, как их тут мочить? Дилемма…

— Ага. Интересненько. И что конкретно ты предлагаешь?

— Выпьем?..

— Выпьем!

Она, как правило, приходила в "Усладу" ближе к вечеру, когда все девочки уже были в сборе, но клиенты еще не начинали обрывать телефон.

Мишаня, заранее занявший наблюдательный пункт на кухне, высмотрел ее в окно, как обычно пешую, с пакетами в руках и перехватил на лестничной площадке, у лифта.

— Танюха, привет! Притормози на минуточку, разговор есть.

— А, Мишаня. Здравствуй, — вежливо улыбнулась девушка. — Сегодня у меня для мужчин ничего нет, — указала она глазами на пакеты. — Только женское. Так что извини.

— Да мне твои тряпки ни к чему. Сказал же, поговорить надо.

— Ну так пойдем, поговорим.

— Нет, в конторе неудобно. Разговор конфид… Конфедиц…

— Конфиденциальный? — без тени иронии помогла ему Татьяна.

— Во, точно! Короче, с глазу на глаз, без свидетелей. Понимаешь?

— Но не здесь же разговаривать!

— Почему? Какая разница! Да это всего на две минуты. Давай, я подержу! — Мишаня выхватил из рук девушки пакеты, которые при всей их объемности показались ему совершенно невесомыми и устремился вверх по лестнице, на площадку между этажами. — Иди сюда! Здесь не помешают!

Татьяна не спеша поднялась за ним, сморщила носик при виде мусоропровода, отошла в противоположный от него угол и спокойно произнесла:

— Ну, раз такое дело, угощай сигаретой. Совместим приятное… с менее приятным.

— Черт, у меня нету! — досадливо произнес пожарный. — Погоди, сейчас принесу!

— Стой, не суетись! — остановила его девушка. — У меня есть одна в загашнике. — Она сунула руку в пакет, покопалась там, достала сигарету и спичку. — Зажечь сумеешь?

— Спрашиваешь?

Мишаня поставил пакеты на ступеньку у перил, чиркнул спичкой по окрашенной панели, поднес огонек девушке, прикрыв его мощной ладонью.

— Кайф! — затянувшись пару раз с блаженным видом, произнесла та. — Сто лет не курила!

Мишаня молчал.

— Ну? — выжидающе уставилась Татьяна на него. — Чего ты меня сюда притащил? О чем таком важном хотел со мной поговорить? Я слушаю тебя.

— Это… О Витяше… — запинаясь, проговорил молодой человек.

— Да? И что именно?

— Мы с ним… дружили…

— Я знаю. Сочувствую тебе.

Равнодушный тон, вежливо-холодный взгляд. Мишаня вдруг озлился на самого себя за свою нерешительность. И еще он испугался, что может не сдержаться и удавить эту сволочь прямо здесь, на этой дурно пахнущей, не очень чистой лестнице. Положить ей руку на горло и давить, давить, пока не хрустнет гортань… Он взял себя в руки.

— Витяша был моим другом, и у нас с ним друг от друга секретов не было. Это понятно?

— Это понятно. Непонятно только, при чем здесь моя, скромная особа?

— А при том, что это ты со своим дружком убила Витяшу! Ты, с-сука!

— Что-о-о?! — с презрением протянула Татьяна. — Ты что, совсем е…нулся?!

— Заткнись, тварь, и слушай! — твердо глядя ей в глаза, продолжал пожарный. — Витяша вел записи. Что, не знала, что он был любитель поводить ручкой по бумаге? Вот неожиданность-то, да? Он там все написал. И как вычислил вас с Вадимом… Что ты так вздрагиваешь? Ты же и сама знаешь, что он вас выследил. А, ты насчет того, что мне известно имя твоего козла! Так это Витяше спасибо, он раскопал! И про Юлькины "базары" там есть, и что он "грины" с вас хотел получить…

— Ты больной! — Девушка нагнулась, чтобы взять свои пакеты, но Мишаня помешал ей сделать это. — Пусти, я пойду! Пусти, говорю!