Марк Фурман - Мораторий на крови

Если перейти к сексуальным маньякам, то в 1997 году Владимир Ретунский из Воронежской области был осужден за убийства восьми девушек, которые осуществил с 1990 по 1996 год. Любопытно, что во время обысков у него дома была обнаружена целая коллекция порнофильмов и несколько тетрадей с написанными им стихами о сексе и любви. Это в определенной мере сходно со склонностью к «литературному творчеству» Георгия Милославского.

Когда проходил судебный процесс над Ретунским, в зале суда приходилось держать усиленную охрану, чтобы избежать самосуда со стороны возмущенных односельчан. Тогда в силу уже вступил мораторий на смертную казнь. Серийный убийца был приговорен к 15 годам лишения свободы, поскольку в то время еще не назначали пожизненного заключения. Отсидев 15 лет, в 2012 году Ретунский вернулся на родину, поселившись у сестры. Атмосфера в деревне стала весьма накаленной. Мнения родных жертв совпадали. Владимир Б. признался, что, будь у него пистолет, он бы застрелил освободившегося за убийство его дочери. Лариса Т. была настроена столь же решительно, а Анатолий К. заявил, что у него все было готово, чтобы убить Ретунского, лишившего жизни его дочь, прямо в здании суда, но в последний момент он отказался, думая о своей семье.

Другой серийный маньяк, москвич Александр Пичужкин, проживающий в районе Битцевского парка столицы, за 2001–2006 годы совершил 49 доказанных убийств и три покушения на убийства! После задержания Пичужкин заявил, что собирался убить не менее 64 человек, чтобы число жертв было равным количеству клеток на шахматной доске. Нелюдь, обожавший эту игру, вслед за каждым убийством наклеивал номер и закрывал клеточку каким-либо предметом (пробкой, шашкой и т. д.). На одном из допросов он прямо заявил, что после заполнения всех клеток купил бы доску классических «русских» шашек, на которой 100 клеток! Поначалу Пичужкин старался «ликвидировать» алкоголиков, бомжей и прочих асоциальных личностей, по его мнению, не имевших права на жизнь. Войдя во вкус, убийца вскоре переключился на своих знакомых, утверждая, что «убивать того, кого знаешь, особенно приятно»…

Возвращаясь к общемировой проблеме терроризма, важно отметить, что после описанных в «Моратории на крови» событий не только в России произошли кровавые теракты. Так, через восемь лет после попытки группой исламистов взорвать Всемирный торговый центр в Нью-Йорке, в 2001 году была совершена необыкновенно дерзкая и успешная воздушная террористическая атака на небоскребы-близнецы того же центра, в результате которой погибли 2750 человек.

К этому можно добавить, что в России с 2000 года произошло более 40 терактов, при которых погибло свыше 1600 человек. По сути, террористы — те же серийные убийцы. Разница лишь в том, что убийцы часто действуют длительное время, порой годами, а террористы осуществляют свои коварные планы практически мгновенно. Взрывы, стрельба, иные акты экстремизма — и сразу десятки, сотни жертв, множество раненых людей.

В России среди наиболее крупных по числу жертв и раненых терактов надо отметить следующие. Захват заложников в Беслане: погиб 331 человек, более 700 ранено. Взрыв на борту самолета, летевшего из Египта в Санкт-Петербург, — 224 погибших. Трагедия в Московском культурном центре на Дубровке — 122 погибших. Взрывы грузовиков в Грозном: 83 погибших, около 200 раненых. Взрыв «КамАЗа» в Северной Осетии: 52 погибших, 78 раненых. Взрывы самолетов в Туле и Ростове — 89 погибших. Нападения в Ингушетии на здания МВД и другие учреждения: 78 погибших, 114 раненых. Часть виновных в перечисленных акциях террористов — свыше 120 человек — уничтожена, 19 находятся в федеральном розыске, к пожизненному заключению осуждено около 30.

Однако при таком числе жертв и пострадавших от террористов значительная часть их отбывает пожизненное заключение, тогда как смертная казнь была бы для них наиболее адекватным наказанием. Для сравнения: в период с 1985 по 1990 год, то есть всего за шесть лет до введения моратория на высшую меру наказания, в России было казнено 2383 человека. Надо отметить, что с мнением выдающегося русского писателя Александра Солженицына о необходимости при нынешнем разгуле преступности ввести высшую меру наказания в стране, солидарны свыше 70 процентов россиян, среди которых немало известных людей.

Министр МВД России Владимир Колокольцев в программе телеканала НТВ прямо заявил: «Боюсь навлечь на себя гнев противников смертной казни, но, если не как министр, а как простой гражданин, я не видел бы ничего предосудительного для подобного рода преступников. Если посмотреть примеры разных стран, в Евросоюзе — один подход, в США — другой подход. У каждого государства есть свои особенности, и эти особенности нужно учитывать». Таким образом, В. Колокольцев прокомментировал случаи убийств девочек в Татарстане и Иркутской области и высказывание ведущего программы о том, что в обществе все чаще говорят о необходимости возвращения смертной казни в качестве высшей меры наказания.

Бывший Уполномоченный при Президенте РФ по правам ребенка юрист Павел Астахов также высказался за смертную казнь, комментируя смерть пятилетней девочки от рук насильника и рецидивиста в Пятигорске. «Убийца Анечки Прокопенко должен ответить за ее мучения и гибель своей жизнью. Извергов не остановить, если не лишать их жизни», — написал Астахов в интернете. Точно так же он прокомментировал убийство девятимесячной девочки в Брянске: «За убийство с особой жестокостью малышки Ани Шкапцовой ее палач должен расплатиться своей жизнью, хотя высшая мера по УК — пожизненное заключение». Глава комитета Госдумы по безопасности и противодействию коррупции Ирина Яровая также поддерживает введение высшей меры наказания: «Моя личная точка зрения — она высказывалась уже давно и неоднократно — заключается в том, что за такие преступления как терроризм, преднамеренное убийство детей, серийные убийства, никакого снисхождения быть не может. Сомневаюсь, что те, кто совершил подобные преступления, смогут чистосердечно раскаяться и измениться», — подчеркнула она.

Такую же позицию занимают известные деятели нашей культуры: кинорежиссер Станислав Говорухин, писатели Михаил Веллер и Эдуард Тополь. Последний в своем интервью прямо заявил: «Убийцу типа Чикатило, который убивает детей, щадить не надо. Я знакомился с делами серийных убийц в институте Сербского: это людоеды, ну просто животные. Общество не должно кормить людоедов, действительно людоедов. Оно не должно их воспитывать, их невозможно воспитать». В заключение приведу показательный криминальный эпизод. Пару лет назад, летом и осенью, в Московской и соседних областях неизвестный монстр из охотничьего ружья и пистолета отстрелял в целях грабежа десять человек. Это лишь доказанные убийства, считает следствие, число их может быть и больше. К счастью, при совершении последнего по счету убийства так и не установленный до сих пор преступник был убит выстрелом из пистолета преследовавшим его милиционером. По сути, сержант Иван Бороденко исполнил смертный приговор серийному убийце, на который со дня принятия моратория не пошел бы российский суд… Надеюсь, что «Мораторий на крови», этот роман-реквием, пройдет сквозь сердца большинства россиян, затронет их мысли и чувства. С одной стороны, в книге — сострадание, боль и скорбь по погибшим, с другой — попранное свыше, вопреки Конституции страны, право человека на жизнь, снисхождение к убийцам и террористам. Согласитесь, с введением моратория на смертную казнь Закон и Справедливость находятся как бы в отставке, они отправлены на пожизненную пенсию, вопреки высоким идеалам подлинного, а не настоянного на крови, гуманизма. И в наших с вами силах, граждане России, совместно, возможно, и путем всенародного референдума, положить этому конец.