Жоэль Диккер - Загадка номера 622

Анастасия радостно улыбнулась. Взяла его за руку. Они остались одни в этом мире. Но внезапно на балкон ворвался Макер в накинутом на плечи пальто, держа под мышкой шубу Анастасии.

– А, вот ты где! – нетерпеливо крикнул он. – Ты что, куришь? Молодец! Давай, нам пора!

Он был в отвратительном настроении. Все пошло наперекосяк. Он поспешно махнул рукой Льву и удалился, волоча за собой жену.

Когда супруги Эвезнеры спустились по парадной мраморной лестнице, Лев догнал их, размахивая в воздухе тростью Тарногола, словно пытался обратить на себя внимание.

– Подожди, Макер, – сказал он, – мне нужно с тобой поговорить!

– Что еще? – раздраженно спросил Макер.

– Давай обсудим это чертово президентство, но подальше от чужих ушей.

– Пойдем в Дюфур, – предложил Макер, кивнув на мягкие диваны в салоне по соседству.

– Нет, там проходной двор. Давай лучше прогуляемся. – Они вышли в морозную ночь и, отойдя чуть в сторону от отеля, зашагали вдоль Роны. У Макера, несмотря на теплое пальто, зуб на зуб не попадал. Лев поднял воротник куртки и втянул голову в плечи, чтобы немного согреться.

– Слушаю тебя, – сказал Макер.

На набережной кроме них не было ни души.

– Не переживай из‐за Тарногола. Я с ним поговорю.

– А если он тебя не послушает? – спросил Макер.

– Я его вырублю, – пошутил Лев, ссутулившись для наглядности, и нервно потряс тростью, передразнивая Тарногола.

– Я – Тарногол! – хмыкнул он, с горем пополам подражая его акценту.

Он не заметил, что какая‐то машина, которая давно уже стояла неподалеку, тронулась с места, когда он прошел мимо, и с выключенными фарами понеслась прямо на него.

На крыльце отеля парковщики услышали резкий скрип тормозов на набережной и крики. Они бросились на голоса.

Какого‐то пешехода там только что сбила машина.

Арма встревоженно посмотрела на часы в гостиной. Уже час ночи. Куда они подевались? Почему мисье и медем никак не возвращаются с ужина в “Отеле де Берг”?

Наконец входная дверь с шумом распахнулась.

Арма выбежала в коридор.

– Ах, Арма, дорогая, – воскликнул Макер, даже не удивившись, что домработница встречает его в такой поздний час, – слава богу, вы еще тут!

– Что стряслось, мисье?

– Анастасия… Ужасная трагедия!

Арма испуганно выпучила глаза. Может, медем, испугавшись разоблачения, совершила какую‐то глупость? Неужели покончила с собой?

Но тут, чуть прихрамывая, появилась Анастасия собственной персоной. Ее вели под руки Жан-Бенедикт и его жена Шарлотта. За ним следом шел еще кто‐то, но Арма не обратила на него внимания, распереживавшись, что случилась беда.

– Анастасию сбила машина, – сказал ей Макер и повел всех в гостиную. – И представьте себе, за рулем оказался Жан-Бен!

– К счастью, не так страшен черт, как его малюют, – добавила Шарлотта Хансен, которая пользовалась любым предлогом, чтобы вставить какую‐нибудь поговорку.

Муж позвонил ей, когда она выходила после концерта из “Виктория-холла”, и она тут же поехала к нему в больницу. Жан-Бенедикт, похоже, еще не оправился от потрясения. Бледный как смерть, он повторял как заведенный легенду, которую сочинил для жены:

– …Сидел дома… отвратно себя чувствовал… сейчас же грипп гуляет… ну вот… потом полегчало… решил поехать в отель, чтобы поспеть к дижестиву… пообщаться, то-сё… всегда полезно… нужные люди… потом подумал: нет, неохота… повернул назад… забыл включить фары… какой идиот… нет, в самом деле…

А ведь операция “Перевербовка” начиналась довольно успешно. Вернувшись из банка, Жан-Бенедикт пожаловался жене, что его лихорадит. Отправляясь примерно без четверти семь ужинать с сестрой, Шарлотта видела, что он лежит в постели. Стоило ей выйти, как Жан-Бенедикт вылез из‐под одеяла. У него было в запасе несколько часов: концерт заканчивается в четверть одиннадцатого, и девушки наверняка зайдут выпить вербены в “Ремор”. Шарлотта будет дома не раньше одиннадцати и, застав спящего мужа, убедится, что он так и не вставал. Она в жизни не узнает, что произошло той ночью. Жан-Бенедикт полагал, что это самое надежное алиби. Потому что, если, не дай бог, “Перевербовка” провалится и его будет допрашивать полиция, он поклянется, что весь вечер провел в кровати. Жена это подтвердит. Для пущей убедительности он предусмотрительно оставил телефон дома. Он читал где‐то, что полиция может отследить перемещение мобильника по сотовым вышкам оператора.

Около восьми вечера Жан-Бенедикт припарковался на набережной Де Берг, как и планировалось. Он нашел идеальное место для засады, да и природа выступила на его стороне – ночь была безлунной, и над водами Роны поднимался густой туман. В десяти метрах ничего не было видно. Тут никто не запишет его номерной знак, который он к тому же залепил мокрым снегом.

Наконец, ближе к десяти часам, он различил силуэты двух мужчин, гуляющих по набережной. Он не мог толком их рассмотреть, но узнал Макера, а его спутник с тростью в руке мог быть только Тарноголом. Он почувствовал прилив адреналина – настало время действовать. Жан-Бенедикт включил зажигание, внимательно наблюдая за фигурами в тусклой дымке. Решив, что пора, он сорвался с места с выключенными фарами.

Но тут перед ним возникла Анастасия, он заметил ее слишком поздно и сбил.

– Ты тут ни при чем, Жан-Бен, – успокаивала его Анастасия, которую усадили на диван в гостиной. – Я пыталась догнать Макера и Льва на набережной и перешла дорогу, не глядя по сторонам. Поделом мне. Сама виновата.

Анастасия через силу улыбнулась, чтобы разрядить атмосферу, в надежде, что они не станут вдаваться в детали. Когда Лев захотел поговорить с Макером, ей стало не по себе. Она забеспокоилась еще за ужином, когда Лев отвел его в сторону. Не дай бог, расскажет об их романе.

Когда Лев и Макер вышли из отеля, она поспешила за ними, но, выбежав, не увидела их. Кто‐то из парковщиков показал ей, в какую сторону они двинулись. Анастасия медленно шла по набережной, как вдруг ей показалось, что на другой стороне, чуть поодаль, мелькнули в тумане два силуэта. Она бросилась к ним, но в эту минуту припаркованная рядом машина рванула вперед, не зажигая фар, и сбила ее.

– В любом случае, – сказал Макер, – мы чудом избежали трагедии!

– Давай не будем делать из мухи слона! – осадила его Анастасия.

– И все же, – оскорбился он, – это могло плохо кончиться!

Макер повысил голос от радости, что благодаря этому происшествию он наберет очки, не сумев блеснуть перед коллегами за ужином. Вот теперь он в центре внимания. Жаль, Тарногол его не видит.