Стивен Бут - Чёрный пёс

У ног Гарри лежала Джесс. Она нерешительно косилась одним глазом на пришедших, чувствуя, что обстановка в комнате изменилась.

— Вы хотите сказать, что он совершил самоубийство? — уточнил Купер.

— Естественно, — отозвался хозяин дома.

— А почему, как вы думаете, он это сделал, мистер Дикинсон?

— Потому, что это он убил. Ту девицу из «Вершины». И у него не было другого выхода. Понимаете, он не смог бы перенести тюрьмы. Не смог бы оказаться в камере без дневного света. Этого он не перенес бы.

— Он убил Лауру Вернон, а вы, мистер Дикинсон, вы помогали ему все это время? — спросил Бен.

— Я должен был сделать это ради дружбы.

Купер опустился на самый край жесткого стула. Лабрадор зашевелился и поднял голову, следя глазами за Фрай, которая безостановочно двигалась по комнате. Где-то глубоко в горле собаки послышалось низкое рычание, но хозяин успокоил ее звуком, больше всего напоминавшим короткий выдох.

— Не хотите нам все рассказать? — предложил Бен.

Какое-то время Гарри молчал, разглядывая детективов. Казалось, он задумался не над своими словами, а над тем, какое впечатление они произведут на окружающих.

— Тем субботним вечером я видел Уилфорда на Целине, — начал Дикинсон. — Он выглядел сильно расстроенным и рассказал мне о том, что произошло. Естественно, я предложил ему свою помощь.

— И вы стали тянуть время.

— Ну да. Я не торопился отыскать труп. И спрятал вторую кроссовку.

Гарри посмотрел вбок, где рядом с его стулом стоял небольшой буфет из красного дерева. Вакса, щетка и тряпка для полировки больше не лежали возле него — теперь они были аккуратно убраны, скорее всего, в маленький нижний ящик. Купер вспомнил: то, что они лежали рядом с буфетом в среду, показалось ему странным и неестественным в этой прекрасно организованной комнате. Теперь он понял, что тогда их не могли убрать потому, что в ящике не было места. Оно было занято кроссовкой «Рибок» пятого размера.

— Я забросил ее в сад Вернонов в среду вечером. Мы надеялись, что вы решите, что во всем виноват сам Грэм, — вздохнул Гарри. — Правда, на деле не все получается так, как в телевизоре. Но надо прожить долгую жизнь, чтобы это понять. А потом подвернулась вторая девица. — Он язвительно рассмеялся. — Так что все получилось как в книжках.

— Вы имеете в виду Бекки Келк? Ту, что обвинила вас в изнасиловании?

— Дрянная девчонка. На мой взгляд, ее никогда не учили, как себя вести. Хотя, может быть, для меня в этом был только плюс.

— Мистер Дикинсон, — прервал старика Купер, — офицеры, которые приходили, чтобы вас арестовать, показали, что вы их уже ждали…

— Именно так, — ответил Гарри. — Но ты же понимаешь, что не по поводу этой девицы. Я тогда думал об отпечатках пальцев. Ведь на кроссовке должны были быть мои отпечатки. И я знал, что вы придете за мной, как только выясните это. Я не имел понятия об этом обвинении и думал, что вас будет интересовать только обувь.

— А вместо этого Бекки Келк написала на вас ложный донос, и вас взяли как подозреваемого в изнасиловании.

— Ну да. Лишний опыт — он никогда не помешает.

— И вы прошли через все это ради Уилфорда Каттса? — вмешалась в разговор Фрай. — Даже зная, что он убийца Лауры Вернон?

— Ну конечно, — кивнул старик. — Потому что он друг. — Он повернулся и посмотрел прямо на Диану. — Кроме того, эта девица была воплощением зла.

Купер услышал, как в голосе Дикинсона зазвенел гнев, когда он заговорил о Лауре. Такое случалось всегда, во всех расследованиях, в которых он принимал участие. Каждый раз, когда жизнь жертвы подвергалась осмыслению, оказывалось, что она была существом со многими лицами в глазах знавших ее людей. Некоторые, как Шарлотта Вернон, видели перед собой бриллиант чистой воды, безукоризненный и драгоценный, а некоторые, как Гарри Дикинсон, — только свинцовую подложку.

Бен почувствовал, как зашевелилась у него за спиной Гвен — бледный контур на фоне темной стены. Она смотрела на него немигающими глазами, и ему стало не по себе от этого напряженного взгляда.

— И как же все произошло? — спросил он у Гарри.

— Ты, наверное, знаешь, что Уилфорд когда-то работал у Вернонов, — стал рассказывать тот. — Он по большому счету создал их сад. В этом он был профессионал. Не то что молодой Ли Шерратт. Этот садовником никогда не был. Знал, как толкать перед собой тачку, однако понятия не имел о садоводстве. Но понимаешь, Уилфорд узнал о том, что происходит в доме. Об этих оргиях и обо всем прочем. Он им все высказал, назвав это извращениями. Вот Вернон его и выкинул.

— Это было до того, как ваша внучка попала на вечеринку к Вернонам?

— Ну да, — Гарри внимательно посмотрел на Купера. — Если ты, парень, знаешь об этом, то поймешь, почему я не стал спорить с Уилфордом по поводу его отношения к Вернонам. Это Хелен рассказала тебе обо всем?

— Да.

— Ты ей нравишься. Вы с нею будете встречаться? Ну, когда все это закончится? Думаю, что вы подходите друг другу.

Фрай нетерпеливо зашевелилась и глазами сделала коллеге знак. Спокойнее, говорил весь ее вид, не позволяй ему уклоняться от темы, соблюдай инструкцию.

— Давайте вернемся к Лауре Вернон, мистер Дикинсон, — произнесла Диана.

— Ну да. Так вот, больше всего Уилфорд ненавидел эту девицу. Как он только ее не называл! Но все было как с гуся вода. Это только провоцировало ее на еще худшие ответы. Вы себе представить не можете, как умела ругаться эта малолетка. Она намеренно выводила Уилфорда из себя. Для нее это был своего рода вызов, это точно. Она говорила ему, что он единственный мужчина, который работал в «Вершине» и которого она еще не трахнула. Вы себе такое можете представить? Это в пятнадцать-то лет? — Глаза старика превратились в черные точки. — Но это все идет от воспитания.

Полицейские подождали, пока он яростно пыхтел трубкой, наблюдая, как клубы дыма поднимались к желтому потолку.

— А потом тем вечером она встретилась с Уилфордом на Целине, — продолжил он. — И опять стала над ним издеваться. Еще хуже, чем раньше. Она предложила ему себя прямо там, на месте, и стала стягивать с себя одежду, насмехаясь над ним как настоящая шлюха, которой она и была. А потом вытянула руку и дотронулась до него… — Казалось, что Гарри стало больно глотать, и он с негромким хрустом переложил трубку из одного угла рта в другой. — А у Уилфорда, понимаешь, бывали эти приступы гнева. Это все из-за того, что случилось с ним на войне. Ты знаешь, что ему в голову попала пуля? Она что-то там сделала с его мозгом, и время от времени у него бывали эти приступы немотивированной агрессии. Но в тот раз это было абсолютно заслуженно. Уилфорд всегда знал, кто что заслужил.

— Заслуженно? — повторила за мужем Гвен; до сих пор она молчала, но теперь повернулась к мужу: — Совершенно согласна.