Ирина Грин - Зыбучие пески судьбы [litres]

– Пока нет, следствие еще идет. Сидеть будет однозначно, причем не без вашей помощи, – тут Щедрый нарочито вежливо поклонился Федору. – При обыске в ее квартире был найден ноутбук Иванова, от которого она самонадеянно не избавилась. Материалов там немного, но все-таки нашлось подтверждение того, что это действительно Иванов поджег психиатрическую больницу.

– Но зачем? – удивилась Ася.

– Наверное, чтобы поставить Киру перед необходимостью предъявить мать мужу, – сказал Щедрый.

– Это Луиза так сказала? – спросила Кристина.

– Нет, что ты! У синьоры Романо очень грамотный адвокат. Она сказала, что поджог больницы – целиком и полностью инициатива Иванова. В уголовном праве это называется «эксцесс исполнителя», когда он самостоятельно выходит за рамки ранее согласованного с другими соучастниками и совершает более тяжкое преступление. За эксцесс исполнителя ни другие соучастники преступления, ни заказчики уголовной ответственности не подлежат.

– Нехило, – хмыкнул Лебедев. – Буду иметь в виду.

– В этом деле есть еще один эксцесс, – продолжил майор и замолчал, словно ведущий ток-шоу на телеканале.

– Ну же, Андрей Геннадьевич, рассказывайте! – взмолился Лебедев.

– А может, кофе? – хитро улыбнулся Щедрый.

– Кофе подождет, – заявил Рыбак. – Сказал «а» – говори «б».

– Ладно, – согласился майор, тем более что до его слуха донесся щелчок кофемашины – внештатный бариста «Кайроса» Тимур Молчанов приступил к исполнению своих обязанностей.

– Второй эксцесс связан с именем Попова Дениса Кирилловича, в народе больше известного как сумасшедший таксист из Славнинска.

– Как? – удивился Иван.

– Очень просто. Дело в том, что родственники предпринимателя Федорова – надеюсь, все знают, кто это такой, – так вот, эти самые родственники в какой-то момент почувствовали, что миллион долларов страховки вот-вот уплывет из их рук.

– Как-то непонятно, – возразил Рыбак. – Какая разница, отчего человек умер – случайно попал под машину или был преднамеренно убит той же самой машиной?

– Разница есть, – пояснил Щедрый. – Страховка от несчастного случая. Преднамеренное убийство – не несчастный случай.

– А что, скажете, – счастливый? – усмехнулся Лебедев.

– Одним словом, – оставив реплику Федора без внимания, продолжил рассказ майор, – родственники наняли адвоката, который должен был подтвердить, что никто на жизнь Федорова не покушался. Адвокат хлеб ел не зря. Ему удалось доказать связь Попова с Луизой Романо.

– Каким это, интересно, способом? – ревниво поинтересовался Лебедев.

– Самым простым. Они звонили друг другу с телефонов, зарегистрированных на свое имя. Кстати, именно основываясь на этой особенности взаимоотношений Попова и его доверительницы, адвокат синьоры Романо доказывает, что злого умысла у нее не было. Да, она действительно попросила девушку-актрису преследовать Киру Ермолаеву, но это был всего лишь невинный розыгрыш. Однако, узнав, что Кира стала наследницей известного в Славнинске бизнесмена, актриса начала шантажировать Луизу, обещая рассказать Кире о ее проделках. Луиза побоялась, что шантаж может навредить ее отношениям с Глебом Ермолаевым, и потому согласилась заплатить. Тем более что сумма, по ее словам, была смешная. Вот только видеть обнаглевшую девицу она не хотела, поэтому попросила передать деньги Попова, которого нашла через интернет. Кроме передачи денег Попов должен был еще припугнуть девицу, чтобы ей впредь было неповадно заниматься шантажом. Не бить, тем более не убивать, а всего-навсего припугнуть на словах. Ну а он сделал то, что сделал, после этого расстроился и отравился.

– Уверен, что порошком, который обнаружили в сумке у Луизы, – сказал Рыбак.

– Разумеется, – подтвердил Щедрый. – Может, и не тем самым, но абсолютно идентичным по составу.

– Но от убийств Пермякова и Иванова она точно не отвертится? – спросила Кристина. – И еще мне непонятно, почему она и тут не нашла исполнителя, а решила действовать сама?

– Иванов тоже начал ее шантажировать, требовать денег. А Пермяков мог быть в курсе ее дел с Ивановым – ведь он тоже участвовал в розыгрыше с доппельгангерами. После того как Иванов проявил самодеятельность в вопросе с больницей, она побоялась кому-либо доверять устранение его самого. Так появилась идея с курьером. Дальше вы знаете.

– А что она хотела от нас? От «Кайроса»? – спросила Кристина.

– Да того же самого. Про «Кайрос» ей случайно проболтался Птушкин. Сказал, мол, Глеб заезжал зачем-то в детективное агентство. И Луиза почувствовала, как земля горит под ногами. Она планировала отравить вас всех, но, к счастью, Федор принял весь удар на себя, а Кристина вовремя оказалась рядом.

– И все-таки не верится, – покачала головой Кристина, – что такая рафинированная барышня запросто открывает замки.

– Она занималась этим с детства. Когда живешь с прижимистыми родителями, волей-неволей научишься открывать их тайники. А наличие мужа-скупердяя отполировало это умение до зеркального блеска.

– Остается непонятным, кто порезал Кристине колесо, – задал вопрос Иван.

– Это совсем другая история, – усмехнулся Щедрый. – Думаю, когда-нибудь мы это узнаем.

– А что с «Ветром»? – спросила Ася, когда Щедрый ушел, предварительно выпив кофе с припасами из стола Федора.

– Дует, – улыбнулась Кристина. – «Ветер» набирает силу.

– Но ведь Ермолаев четко выразил желание перекрыть ему кислород?

– Это было устное распоряжение. Птушкин сказал, что ему лично никаких указаний не поступало, а потому он не видит смысла резать курицу, несущую пусть не золотые, но все-таки вполне съедобные яйца.

За неделю до суда над Луизой Романо из Италии вернулся Глеб. По его виду было не очень похоже, что он отдыхал на берегу Неаполитанского залива. Осунувшийся, похудевший, бледный, он больше походил на привидение.

Сев на любимый стул Щедрого, он помолчал немного и спросил:

– Вам удалось отыскать мать Киры?

– Да, – кивнула Кристина.

– Я бы хотел ей хоть чем-нибудь помочь.

Кристина посмотрела на Асю, и та неопределенно пожала плечами.

Эта безмолвная пантомима не осталась незамеченной Глебом.

– Что вы переглядываетесь! Неужели вы не понимаете, что всей этой страшной трагедии могло бы не быть, если бы ваш сотрудник не проявил преступного безразличия к моей жене! Он должен сейчас сидеть на скамье подсудимых вместе с Луизой.

Иван ничего не ответил, словно речь шла о каком-то другом человеке, и это молчание еще больше оскорбило Ермолаева.

– На твоих руках кровь десяти человек! Будь я на твоем месте, наверное, повесился бы.

– Послушайте, Глеб Васильевич, – возмутилась Кристина, – попрошу вас не оскорблять моих сотрудников и не бросаться напрасными обвинениями.