Владимир Колычев - Смертельное удовольствие

— Так нет или да?

— Да.

— Смотри, слово сказано!

— В том-то и дело, — кивнул Мартын.

— Что «в том-то и дело»?

— Слово сказано, поэтому давай короче. А то тянешь… Коту больно.

— И мне больно. Думаешь, я забыл?

— Короче.

— Человечка одного нужно завалить.

— Волына есть?

— Волына?.. Волыны нет. Да и не нужно. Отмудохать пацана нужно. Руку можно сломать или ногу.

— И все? — с чувством облегчения спросил Мартын.

Одно дело убить человека, совсем другое — немного покалечить.

— Пока все.

— Когда?

— Я тебя в МГУ отвезу, студентик там один есть, чисто случайно с ним сцепишься. Слово за слово, фейсом об тейбл.

— Ну, можно и случайно, — кивнул Мартын.

— Ты у нас арестант правильный, да? «От звонка до звонка» отмотал.

— Правильный, — не стал спорить Мартын.

Он с администрацией старался не конфликтовать, но был случай — один заключенный подрезал другого, Мартын все видел, но следователю ничего не сказал. «Кум» лично за него тогда взялся: то с одной стороны зайдет, то с другой, но все мимо. Сам «хозяин» подключился, пообещал прокатить Мартына с условно-досрочным. И ведь прокатил. Не выпустили его раньше срока. Но в этом был свой плюс. За мелкое правонарушение сейчас обратно на зону без суда и следствия не отправят. Ялик, что называется, зрил в корень.

И все равно, настроение испортилось. Вдруг что-то пойдет не так, а обратно в зону возвращаться не хотелось. В то же время Мартын уже на скользком пути, за сводничество ему светит реальный срок, а повязать его могли в любое время.

— Да ты не колотись, если что, отмажем!

— Это ты кому? — Мартын тяжело глянул на Ялика.

Он, конечно, готов ему подчиняться, но подозревать его в трусости не надо. А то ведь он и обидеть может.

— Не страшно?

— Кому страшно, дома сидит.

— А пацан, говорят, не простой.

— Мажор?

— Ну, не знаю, но в ответку по самое заднее число может загрузить. Не знаю, что там — карате, бокс, борьба.

— Предупрежден, значит, вооружен, — кивнул Мартын.

Это хорошо, что Ялик проинформировал его о сильных сторонах противника, не будет шапкозакидательских настроений.

— Да, вооружение у тебя ничего, проверено, — невесело усмехнулся Ялик.

Мартын кивнул. В рукопашном бою он силен, именно поэтому на него и пал выбор. Это хорошо, что его ценят. А плохо, что используют.

— Ну вот и ладненько!..

В кармане у Ялика зазвонил телефон, он взял трубку.

— Да.

На стекле в специальном гнезде у него сидел смартфон с включенным навигатором, он мог разговаривать и по этой линии, и по громкой. Но, возможно, для важных дел у него имелся особый номер.

— Да вот, едем уже… — выслушав собеседника, отозвался Ялик. — Да, забрал… Ну да, нормально все… — глянув на Мартына, сказал Ялик. — Не надо?.. Ну, вам там видней, мне сказали — я сделал… Ну хорошо, возвращаемся на базу.

Ялик полез за сигаретой. И одна рука занята, и другая. Но Ялика это ничуть не смущало. Телефон убрал, сигарету взял — машина даже в сторону не вильнула.

Мартын молчал. Скажут — выслушает, а нет, поедет, куда повезут. В морду так в морду, на базу так на базу…

— В армии служил? — спросил Ялик.

Мартын усмехнулся в усы. Глупая это манера задавать вопрос, ответ на который известен.

— Отбой тревоги, так там, кажется, говорят?

Мартын насмешливо глянул на Ялика. Всегда у него так: сказка сказывается, а дело не делается. С одной стороны, это хорошо, а с другой — несерьезный он какой-то, этот Ялик.

— А ты служил?

— Служил, но не в армии.

— А где? — звонко спросил Мартын, требуя ответа строго в рифму.

— Мы там оба теперь служим, — хмыкнул Ялик. — Шаш охраняем.

— Кого?

— Шаш. Стояла Шаша на шоссе и сосала шушку.

— На шоссе стремно.

— Ну, шушки-то все одинаковые… А шошать хорошо в комфорте.

«Тебе видней», — хотел сказать Мартын, но сдержался. В конце концов, они действительно в одной упряжке. Не самое это почетное дело, сводить Шаш с шушками. Чем они лучше этих Шаш?.. Впрочем, деньги не пахнут.

— А комфорт — удовольствие дорогое. И только для самых лучших…

— Это ты о чем? — с постным видом спросил Мартын.

Кажется, он догадывался, о чем речь, но хотелось подтверждения.

— Да есть одно место, туда самых лучших девочек отбирают… И мальчиков… Пойдешь? — с усмешкой спросил Ялик.

— А в морду? — с улыбкой глянул на него Мартын.

Ялик хмуро покосился на него.

— Кому там в морду надо навалить?

— А-а… Я же сказал, отбой тревоги… Накладочка вышла, пацан свой…

Мартын махнул рукой. Что-то не хотелось морочить голову каким-то студентом, который, возможно, работал на Глухаря. Веществами мог торговать или студенток на мохнатое дело подбивать.

Видно, проштрафился паренек, и на него натравили Мартына, но потом кто-то передумал и дал отбой… А может, это на самом деле была дешевая проверка на вшивость. Если Мартын согласился на заказуху, значит, он и провернуть ее способен.

— И ты свой пацан… Не знаю, чем ты Кальяну понравился…

Ялик замолчал на полуслове и воровато глянул на Мартына. Вид у него был, как будто слово из клетки выпустил.

А ведь проговорился Ялик. Мартын целый месяц работал в системе и ни разу не слышал, чтобы говорили про Кальяна, Глухаря, как будто эти имена были под запретом. Все замыкалось на Карлсона, а все, что выше — темный лес. Конспирация.

— Да знаю я, кто такой Кальян, — усмехнулся Мартын. — Мне его портрет еще в зоне нарисовали.

— Ну да, ну да, ты же там что-то, от кого-то… Тебя пробивали, с тобой все нормально, пацан правильный, не наседка и не стукач… — Ялик, казалось, разговаривал сам с собой.

— Что ты там бормочешь?

— Работа у тебя новая, говорю. На Карлсона ты больше не работаешь.

Поселок Четниково тянулся вдоль федеральной трассы на несколько километров, начиная от самого МКАДа. Казалось, здесь должны были громоздиться роскошные особняки, но на пути попадались в основном убогие избы. Как объяснил Ялик, поселок давно предназначался под снос, новые дома строить не разрешали.

И все же здесь стояли и богатые дома. Построенные на свой страх и риск.

А в глубине поселка, у самого леса, со всех сторон огороженное забором стояло большое и длинное трехэтажное здание, обшитое пластиком. У откатных ворот дежурил охранник в униформе, а у парадного входа красовалась вывеска. Оказывается, это была гостиница. Там же, за стеклом входной двери, висела и табличка: «Мест нет».

— Места здесь только для своих, — с усмешкой сказал Ялик.

Он оставил машину в парковочном кармане с боковой стороны здания, под старым раскидистым вязом, который умудрились сохранить, когда осваивали участок.

Двор был выложен плиткой, ни газонов, ни клумб, только несколько старых деревьев вдоль забора. И еще пара молодых елочек у ворот сразу за сторожкой.