Алена Алтунина - Крыса и Алиса

Я была поглощена своими мыслями.

— Эллис! — окликнул он меня.

— Что? — я вспомнила о Майкле.

— Ты меня слышишь?

— Ну, да, — неуверенно ответила я.

— Я спросил, была ли ты в казино, — повторил Майкл.

— Не довелось, — ответила я.

— Могу ли я тебя пригласить сегодня вечером?

— В этот приезд у меня плохо прошла адаптация, и я не очень хорошо себя чувствую, поэтому ближе к вечеру и решим. Тем более, что мы завтра улетаем, нужно подготовиться.

— Ок, ты подумай. Я пока продолжу. Нельзя оставлять без внимания Принстон — очаровательный городок, в котором располагается знаменитый Принстонский университет. Здесь же есть дом-музей Эйнштейна. Кроме того, на этих землях в тысяча семьсот семьдесят седьмом году происходила битва между войсками Джорджа Вашингтона и британской армией.

Штат Нью-Джерси также привлекателен для семейного туризма. Невероятно запоминающимися будут путешествия в развлекательный центр «Эдвенче-Акуариум», расположенный вблизи Камдена. Море острых впечатлений ждет детишек в парке развлечений «Лэнд ов мейк билив».

— Ну, нам пока это не интересно, — прервала я речь Майкла, — у нас нет детишек.

— Но когда-то же будут, — подметил он.

— Да, уж, — скорбно вздохнула я.

А Майкл не унимался:

— Культурное наследие штата Нью-Джерси лучше всего прослеживается в Ньюарке. Тут есть знаменитый местный музей, в котором в восьмидесяти галереях расположились подлинники американского искусства и науки. Тут же расположен один из самых креативных американских зоопарков и чудесный планетарий. Любители настоящего американского семейного отдыха могут посетить арену Прудэншл-центр в Ньюарке, на которой играет свои домашние матчи местная хоккейная команда НХЛ «Нью-Джерси Дэвилз». Именно на этой арене, вмещающей восемнадцать тысяч зрителей, в феврале две тысячи двенадцатого года американцы прощались с выдающейся певицей Уитни Хьюстон.

— Да, печальное событие, — заметила я, так как теперь старалась честно слушать то, о чем повествовал Майкл. Кажется, он проштудировал какую-то экскурсионную брошюру и выучил ее наизусть. «Прилежный мальчик!» — усмехнулась я про себя. Надо же, я подтруниваю над Майклом, пусть и втайне от него, но сам факт! А в предыдущие приезды я робела перед ним и боялась лишний раз в глаза посмотреть. Вот до чего доводит повышенная самооценка!

Паром прибыл к конечной остановке — Либерти Парк. Поездка заняла всего лишь двадцать пять минут и была бесплатной. Очень приятное обстоятельство.

Дальше на такси мы поехали к местожительству Гарденов. Я решила не предупреждать их о своем визите, чтобы не спугнуть — мало ли какие у них тайны, вдруг они не желают ими делиться. А так нагрянем, как снег на голову, чисто по-русски, может, и удастся узнать у них что-то, застав врасплох.

Позже выяснилось, что мой план сработал — тактика внезапности себя оправдала, только смогу ли я после этого визита спокойно спать?

На входе старинного дома в колониальном стиле нас встретил швейцар в красной ливрее, он почтительно козырнул нам и открыл входную дверь.

— Шикарно, — отметила я.

— В этом районе живут состоятельные американцы. Нам нужно на четвертый этаж. Вообще, без предупреждения приходить неприлично, — разъяснил Майкл.

— Мне простительно, я из России, у нас нет такого правила и потом, если очень нужно, можно и без предупреждения в исключительных случаях.

Майкл пообщался с консьержем и представил нас, как мистера и миссис Соколофф (это русская фамилия Майкла в американской интерпретации).

Что ж, пусть будет так, раз нужно для дела. Консьерж позвонил по телефону и сообщил миссис Гарден, что к ним с неотложным визитом чета Соколофф. Я смогла это понять без перевода.

— Проходите! — сказал он нам.

— Сенкью! — поблагодарила я с умным видом.

Дверь нам открыла пожилая женщина. Я спросила ее:

— Миссис Гарден?

— Ноу, — ответила она и затрещала по-английски. Майк шепотом перевел: — Это прислуга, миссис Гарден ожидает нас в гостиной.

Квартира оказалась просто огромной — наверное, с мой дом, только в один этаж. В гостиной был большой балкон с колоннами и окнами в пол, как я люблю. Успешно молодящаяся леди поднялась к нам из кресла. Она была стройна, одета в элегантный домашний костюм, на голове был, скорее всего, парик с высокой прической шестидесятых годов, глаза подведены по моде тех же лет, губы щедро накрашены помадой кораллового цвета. В целом, она была очень симпатичная, если бы не обилие косметики, то и выглядела бы моложе.

Майкл галантно поцеловал ей руку и представил меня. Как я поняла, он сказал ей, что я известный художник из России, что у меня сейчас выставка на Манхэттене, а к ней дело личного характера. Ничто из его речи не затмило ее улыбку, лишь немного дрогнула левая бровь, когда Майкл сказал: «Россия». Кажется, я учусь читать их лица, невзирая на приклеенные улыбки.

— Присаживайтесь, — предложила она, — я вас слушаю.

— Майкл, пожалуйста, переводи дословно, — попросила я своего спутника.

— Я представляю интересы одного человека из России, с которым вас свела жизнь более восемнадцати лет назад, — начала я.

Напудренное лицо Дженет Гарднер побледнело.

— Прошу меня извинить, — прервала она меня, потом позвонила в колокольчик. Когда вошла прислуга, Дженет попросила позвать мистера Гарднера.

Мы сидели в ожидании хозяина дома не шевелясь. Я только изредка поглядывала на миссис Гарднер, чем смущала ее. Вошел мужчина высоченного роста, с крупным вытянутым лицом, длинными конечностями, кустистыми бровями и копной волос.

Повторилась процедура приветствия, во время которой мистер Гарднер вопросительно поглядывал на жену, а она делала умоляющее лицо. Эта игра мимики была едва заметна, но я была настроена расследовать, выпытывать и разоблачать, поэтому была начеку.

— Повтори все, что я сказала ранее, — попросила я Майкла.

Он повторил. Ни один мускул не дрогнул на лице Гардена, только легкая тень пробежала по нему.

Завуалированный испуг четы Гарденов очень насторожил меня. Я решила быть неумолимой и окончательно выбить почву у них из-под ног. Нужно действовать, пока они в смятении.

— Что произошло с Мэри Костровой? — без обиняков спросила я.

Джейн поняла вопрос до того, как Майк перевел его. Ей стало нехорошо: пот выступил у нее на лбу, от этого пудра свернулась, даже я со своим неидеальным зрением смогла рассмотреть катышки.

— О господи, Генри, что же это такое? — спросила она супруга.

Ее возглас я тоже поняла без перевода. Медлить было нельзя.

— Майкл, быстро переводи: «Как вы объясните это письмо?»

Я протянула ксерокопию письма. Генри вышел из себя.

— Кто вы такие? Что вам нужно? — начал он кричать на нас.