Александр Токовенко - Груз-500 (таежный детектив)

Меня такое признание поразило. Захотелось подробнее узнать историю этого человека, тем более, что китаец под впечатлением ностальгических чувств был весьма словоохотлив.

- Интересно! Ходил через государственный рубеж уже в советские времена?!

— Так ведь непроходимой граница стала только после того, как японцы оккупировали Маньчжурию. А раньше население СССР и Китая постоянно общалось, приграничная торговля процветала, помогая нашим землякам преодолевать постоянный дефицит товаров.

Если сочтете уместным, сделаю небольшое отступление, которое, возможно, противоречит официальной пропаганде. Однажды ко мне из соседней деревни пришел старый китаец, державший под мышкой толстенную бухгалтерскую книгу. С помощью переводчика, а также ломаного русского языка моего гостя я понял цель его визита. Листая свой засаленный фолиант, китаец преклонных лет рассказывал: вот Кузьмин из такой-то приморской деревни остался должен ему, тогда имевшему свою лавку, за шестьдесят килограммов муки, Петров из другого села взял в долг на свадьбу три банки спирта, Колесниченко не расплатился за кровельный материал и за рис, и прочее, и прочее. Я решил, что старик предъявляет претензии к своим давним покупателям, но он замахал руками: «Нет, нет! Время прошло. Русские не заплатили, потому что пограничники перед войной сделали границу непроходимой, и я давно простил все долги. Просто я прошу передать привет своим знакомым приморцам, если вы их на родине встретите, если они еще живы». У него были очень добрые отношения с русскими и остались о них отрадные впечатления. В его же амбарной книге насчитывалось несколько десятков привычных для нас фамилий.

Китаец рассказал, что сам часто ходил в гости к русским друзьям, вместе с членами своей семьи бывал у них на свадьбах. У него до сих пор от сапожников из Полтавки хранятся уж больно красивые хромовые сапоги из бараньей кожи ручной выделки.

- Весьма показательная история для характеристики добрососедских отношений простых людей из двух стран в двадцатые-тридцатые годы, однако, Александр Михайлович, вернемся к вашей встрече с богатым китайцем, решившим выращивать женьшень.

— Когда мы добрались до места, наш гость долго бродил по участку, всматривался в окружающий ландшафт, словно искал что-то и вспоминал. Потом указал пальцем: «Я бы хотел заняться хозяйством здесь. Дело в том, что где-то в распадке этой громадной сопки похоронен мой отец». Я в глубине души так и ахнул: ведь китаец выбрал участок, где находились ямы от старых подземных сооружений, в которые угодили когда-то бульдозера старателей, пробивавших дорогу к новому месторождению. Сказал об этом Лю, тот подтвердил:

«Да, тут были раньше землянки, а на месте самого большого углубления — что-то вроде столовой. Я бывал в нем, и здесь погиб мой отец».

И тут собеседник поведал мне историю, похожую на приключенческий фильм или детективный роман. Я, пожалуй, и не поверил бы, если бы не услышал рассказ очевидца и участника трагических событий. Его я и положил в основу «вещего» сна лесника Виктора Козлова.

Отец Лю работал грузчиком, а время от времени занимался отхожим промыслом: по заданию торговцев и других лиц, нуждающихся в такой услуге, ходил с товаром через границу, производил с покупателями расчеты и принимал для хозяина деньги. За это ему, как опытному проводнику, платили. И совсем юный Лю помогал отцу. Тот даже стал посылать его в близлежащие приморские деревни и села, чтобы напомнить должникам об истечении установленного срока. Затаится мальчишка в зарослях, выждет, когда мимо проедет конный пограничный наряд, — и скоро он уже на советской территории. Китайцев тогда в Приморье были целые общины, и на пацана с раскосыми глазами никто не обращал внимания. Придет Лю по нужному адресу, получит от хозяина хаты клочок бумаги с каракулями: «О долге не забыл. Через столько-то дней заплачу», — и с этим «финансовым» документом идет в следующую деревню. В приграничных селах мальчишку хорошо знали, русские крестьяне кормили его, давали ночлег. Очень нравилась ему чистота в избах, отсутствие скученности, столь характерной для жилья на его родине, мягкие постели с простынями. У Лю появились русские и украинские друзья-сверстники, с ними он играл и купался в часы отдыха.

В общем, жизнь пареньку казалась интересной, но ему очень хотелось отправиться с отцом в дальний маршрут, авось повезет — и он увидит русские города. Стал надоедать родителю с такой просьбой. Наконец отец сказал: выходим тогда-то, только никому ни слова, даже матери.

Глубокой ночью подошли к условленному участку границы. Там их ожидали трое русских мужчин, вскоре к группе присоединилась молодая китаянка. Кто эти люди, Лю не знал, а любопытствовать строго-настрого запрещалось. Уже много лет спустя он узнал, что мужики были бывшими белыми офицерами, решившими нелегально вернуться на родину. Ну а девушка-китаянка… Об этом — позже.

Путь их лежал с юга на север Приморья, и, как понял уже в зрелые годы Лю, тогда он получил хороший урок географии. Перед его глазами прошло все великолепие Уссурийского края — поросшие лесом сопки и дремучие урочины, хрустальная чистота рек, речушек и ключей, прохладная сень тайги, удивлявшей разнообразием флоры — от лимонника и кишмиша до гигантских кедров и редкого амурского бархата: Лесных обитателей не встречали, но часто слышали их голоса: путников сопровождали разнообразный птичий хор, далекие трубные приветствия изюбра, один раз они забрели во владения самого амбы, и тигр предупредил их об этом разъяренным рыком.

Женщина, закутанная в платок, из-под которого выглядывало маленькое личико с большими черными глазами, держалась чуть в стороне, и это спасло путешественников. Однажды днем, когда отец и его спутники спали в зарослях папоротника, они были разбужены грубым окриком: «Что разлеглись! Смотри-ка, какие жирные гуси нам попались!». Оказывается, на них неожиданно наткнулись лесные бандиты, рыскавшие по тайге в поисках легкой добычи, которые решили без промедления расправиться с нашими скитальцами, чтобы поживиться. Лю и другие уже прощались с жизнью под дулами наставленных карабина и нагана, когда вдруг прозвучало несколько выстрелов, и заставшие группу врасплох бандиты повалились замертво. Откуда пришло избавление от неминуемой смерти в тайге? Недалеко от них стояла китаянка. В обеих руках у нее было по пистолету. Стреляла она без промаха…

Вот тогда пораженный ситуацией и не отошедший еще от страха мальчик, да и, наверное, все мужчины их группы увидели эту скромную, немногословную женщину совсем другими глазами. Лю как-то сразу почувствовал к ней доверие. Потом он много раз вспоминал ее и понял, что, благодаря ей, судьба его сложилась не обычно, в конечном счете, в лучшую сторону.