Наталья Александрова - Камея римской куртизанки

– Известно как – по имени и фамилии…

– Ну, так ты немного найдешь… давай мы еще год рождения подключим…

– Пиши!

Дуся ввела дополнительные параметры, и список сократился в несколько раз.

– Все равно много… – вздыхал рядом Лебедкин.

– Пессимист ты, Петя! Твоя Воробьева откуда приехала?

– Из Дальнереченска.

– Ну, это город явно небольшой, там у нее наверняка немного однофамильцев…

И меньше чем через минуту на экране осталась единственная запись с подходящими координатами.

– Ну вот она, твоя Воробьева! – удовлетворенно проговорила Дуся, откинувшись на спинку стула.

– Правда… спасибо тебе, Дусенька… – Лебедкин уныло уставился в открытый файл. – Так… родилась тогда-то… окончила среднюю школу, колледж… работала там-то и там-то… а вот здесь почти на год перерыв… нигде не училась и нигде не работала…

– Ты же сказал, что, если найдешь ее, сразу успокоишься.

– Да, но тут опять какие-то неувязки…

– Ох, трудно с тобой! Ладно, так и быть… говоришь, она из Дальнереченска? А ты помнишь Генку Соловьева? Такой долговязый, волосы рыжие? Он к нам на курсы повышения приезжал. Кажется, именно оттуда.

Лебедкин удивленно заморгал, а Дуся уже вооружилась телефоном и через минуту проговорила:

– Дальнереченск? Из Петербурга вас беспокоят! Капитана Соловьева можно попросить? Ах, уже майора! Надо же, как время летит! Ну так можно?

После небольшой паузы она заворковала самым своим чарующим голосом:

– Геннадий Васильевич, с повышением тебя! Да, это я! Надо же – узнал! Не забыл, выходит, не зазнался, несмотря на повышение? Ну, ну… да, конечно… к нам в Петербург не собираешься?

Она сделала небольшую паузу и продолжила:

– Ну мало ли… вообще-то я по делу звоню. Да, по делу, уж извини. Да, вот такая у нас работа… Короче, у вас в Дальнереченске одна женщина живет… или жила. Так вот, она меня очень интересует. Нет, ничего особо опасного она не совершила, скорее свидетельница по важному делу. Или, возможно, потерпевшая. Ну, Гена, ты же понимаешь – тайна следствия. Но ты мне очень поможешь… да, хорошо… обязательно… непременно… записывай… так запомнишь? Ну да, память у тебя всегда была хорошая! Хорошо, запоминай… Воробьева Анна Игоревна… что меня интересует? А все, что удастся узнать… хорошо, жду! Да уж лучше ты к нам… да, непременно… договорились…

Дуся повесила трубку и повернулась к Лебедкину:

– Ну он нам… то есть мне скоро перезвонит и расскажет все, что удастся узнать.

– Ну, Дульсинея, ты даешь! – восхищенно выдохнул Лебедкин. – У тебя что, в любом городе поклонники есть?

– Ну не в любом, конечно… но вообще-то на курсы повышения из разных городов приезжают…

Она взяла с полки увесистый том Уголовного кодекса и хлопнула напарника по затылку:

– А это тебе за Дульсинею! Знаешь ведь прекрасно, что я это имечко не переношу!

Лебедкин потер затылок и подумал, что еще легко отделался, другому бы от Дуси ой как влетело. После чего он задумчиво проговорил:

– Вот что мне интересно – этот твой Генка… Геннадий Васильевич… до майора уже дослужился, а я все еще капитан. Почему бы это? Как ты считаешь?

– Ты не переживай, Петя, какие твои годы! Все у тебя впереди! Еще дослужишься!

– Ну да, конечно, когда рак на горе свистнет… а вот еще мне интересно, когда он нам… то есть тебе перезвонит? Сегодня, завтра или через неделю?

– Обижаешь, Петя! Я думаю, минут через двадцать, не больше. А то и быстрее.

– Ну уж это ты хватила!

– Хочешь, поспорим?

– А на что?

И тут телефон зазвонил. Дуся взглянула на напарника, улыбнулась и взяла трубку:

– Дальнереченск? Слушаю!

– Ничего себе скорость! – восхитился Лебедкин. – Хорошо, что я не успел с тобой поспорить! Надо же, как ты на него безотказно действуешь! Все дела бросил… майор, между прочим, не мальчишка какой-нибудь… нет, ты меня просто поражаешь…

Дуся погрозила ему пальцем и прижала тот же палец к губам – мол, тише, я же по телефону разговариваю.

Она какое-то время послушала и рассыпалась в благодарностях:

– Спасибо, Геннадий Васильевич… спасибо, Гена… да, если удастся еще что-нибудь узнать, будет здорово… да, я понимаю… да, непременно… только все же лучше ты к нам…

Повесив трубку, она снова повернулась к напарнику и проговорила с таинственным видом:

– Не зря тебя этот перерыв в ее досье заинтересовал… этот год, когда она нигде не училась и не работала.

– Что – неужели сидела? – оживился Лебедкин. – До чего же внешность бывает обманчива!

– Да что ты! – Дуся округлила глаза и замахала рукой. – Чего нет, того нет! Не сидела, а лежала.

– Это в каком же смысле?

– В самом обыкновенном и печальном. Лежала твоя Воробьева в клинике.

– В какой?

– В психиатрической.

– Вот оно как… – протянул Лебедкин.

– Так что неудивительно, что ей всякие чудеса мерещатся. И сестра несуществующая, и все остальное… так что можешь спокойно это дело закрыть и папку в шкаф убрать.

– Так-то оно так, да все-таки…

– Нет, Петя, все же трудно с тобой!

– Все-таки что-то тут не так. Сначала она приходит и рассказывает странную историю про сестру…

– Ну нездоровый же человек! В клинике лежала! Даже справка у нее имеется! Чего ты от нее хочешь?

– Ты дай мне договорить! Сначала она приходит с этой своей историей, а потом ее находят на улице в бессознательном состоянии. Тебе это не кажется подозрительным?

– Ох, Петя! Любишь ты на пустом месте проблемы создавать! Опять тебе всюду твои маньяки серийные мерещатся? И ты еще удивляешься, что начальство тебя не любит!

– Потому что, как только я позвонил этой самой сестре и сообщил ей про Воробьеву – так на нее сразу напали! Ну не сразу, а на следующий день! Но согласись, что подозрительное совпадение! А я в совпадения вообще не верю…

– Да ничего я не вижу подозрительного! У женщины с головой явно не все в порядке, вот она и попала в аварию… небось пошла на красный свет, вот и сбили ее…

– Да там и авария какая-то подозрительная. Еропкин сказал, по словам свидетеля, ее не сбили, а выпала она из машины. И еще собака с ней была, но собака потом убежала…

– А что за свидетель? Почему в деле нет его показаний?

– Да свидетель-то какой-то не слишком надежный. Без определенного места жительства, и выпивши был, а потом вообще сбежал, поэтому его показания и не подшили к делу.

– Ну вот, видишь? И свидетель ненадежный, и вся история какая-то мутная… забудь ты про это дело!

– Дусь, а Дусь… я тебя последний раз прошу – съезди в больницу, поговори с этой Воробьевой. Только спроси – может, она сама что-то вспомнит. И все – я это дело закрою, обещаю тебе. Я бы сам съездил, да ты же знаешь – допрос свидетелей у тебя гораздо лучше получается. Особенно женщин. Опять же больница все-таки… тетки там в таком виде… стесняются…