Яна Егорова - Эрнестина Вольф. Убийство на мистических кругах

— Мадам, вы как в ту ночь на кругах, — ворчала помощница, следуя за своей работодательницей. — Сперва сидели, сидели, рассуждали, а потом отправились исследовать местность. И надо же вам было нарваться на ту даму, подглядывавшую за священником. Какая нелепость.

— Чего же нелепого ты в этом увидела, Алена? Что нелепого в том, что женщине, не важно какого возраста, нравится мужчина? Дама подглядывала за ним в окошко, в мы заметили ее. С другой стороны, ему это сыграло на руку, для Скуг у него теперь есть алиби.

— Вы вправду думаете, что это священник укокошил всех троих?

— Ханна еще жива.

— Хорошо, двоих. Кстати, хорошо бы узнать, пришла она в сознание или нет.

— Я уже знаю, Алена. И об этом мне сообщил полковник Хольм. Ты хоть и ругаешься на него, но он и вправду заботится обо мне. Он отправился в столицу, чтобы попросить своих коллег вмешаться. Иначе Черстин и впрямь может наломать дров.

— Черт подери! — выругалась Журавлева, промахнувшись и случайно в темноте наступив прямо в яму. — Так и гляди, калеками доберемся до места.

— А ты под ноги свети, а не на меня, тогда и без травм обойдемся.

На некоторое время обе дамы замолкли. Алена занялась тем, что перестала светить по сторонам, а старательно направляла свет от фонарика себе под ноги. Француженка же давно привыкла к темноте и вовсе выключила фонарик. Потихоньку светало.

Миновав кладбище, где всего несколько дней назад они познакомились с Карлом и его невестой, которые теперь ожидали своих собственных похорон в морге Хандверкера, они прошли еще примерно километр, пока, наконец, линия леса не начала подходить к своему концу. Теперь они увидели перед собой очертания скромного коттеджа, спрятавшегося между елками и соснами.

Женщины остановились.

— Мадам, вы уверены, что мы должны это сделать?

— Уверена, Алена. Я с первого же дня хотела сюда попасть. Ты пойми, чтобы кому-то совершить нападение сразу на троих, нужно иметь серьезные для этого основания. Смерть женщины, которая некогда жила здесь, госпожи Мэдсон произошла прямо перед свадьбой. Говорят, у нее не выдержало сердце. Если бы не случилось всех этих убийств, я бы поверила в совпадение, в которое не верит даже ее родная сестра. Но они случились. А таких совпадений, моя дорогая, просто не бывает. Начало положено именно здесь. Если не раньше.

— В смысле, не раньше?

— В том смысле, — сказала француженка, направившись в коттеджу, толкая рядом с собой велосипед, который она, как и Аленин взяла напрокат в гостинице, — что мы так и не выяснили причину возникновения этих кругов.

— Вот теперь я не понимаю, мадам! Причем здесь круги? Это же просто, обычный коммерческий ход!

Мадам обернулась и прищурившись взглянула на помощницу:

— Ты не видишь или не хочешь видеть, что лежит на самой поверхности. У тебя под носом.

Коттедж представлял собой двухэтажное деревянное строение. Оно было покрыто морилкой коричневого цвета, а рамы окон выкрашены в белый цвет. По традициям здешних мест, забор, опоясывавший небольшой двор, был низким, его без труда можно было просто перешагнуть и не озадачиваться поисками калитки. Именно так и поступила мадам Вольф — вошла без спроса и разрешения на чужую территорию.

Помощница последовала за француженкой:

— Мадам, а что мы хотим здесь обнаружить?

— Пока не знаю. Однако перво-наперво, мы должны с тобой узнать, кто была эта женщина и почему именно с нее началась череда этих жутких преступлений…

Двор вокруг дома был очень ухоженным. Было видно, что старая няня успевала не только работать в усадьбе, но и следить за доставшейся ей недвижимостью. Трава была подстрижена, а на зеленых кустах распустились прекрасные розы. Сорт, кажется, назывался Чамплейн, француженка узнала их по специфическому аромату. Ведомая любопытством, мадам приблизилась к кусту, который рос ближе всего к дому. Он оказался прямо под одним из окон. Она наклонилась, чтобы в рассеивавшихся сумерках разглядеть бутон и вдруг остановилась. Зоркие глаза вдовы заметили что-то белевшее на зеленых листах. Ничего не говоря, она протянула руку и пальчиками поддела неожиданную находку. Это был обрывок белой материи, только и всего. Кусок хлопчатобумажной ткани. Повертев головой по сторонам, француженка спрятала ее в карман своих черных штанов.

— Мадам! — зашептала Алена. — Мадам, я нашла ключ от дома! Он был под ковриком!

— Зачем ты шепчешь? Мы здесь совершенно одни.

Журавлева пожала плечами:

— Понятия не имею. Привычка. Я привыкла, мадам, когда выхожу с вами на дело, быть осторожной и тихой. А что вы там разглядывали, нашли что-нибудь?

— Ничего. Ровным счетом ничего, Алена. Я просто интересовалась сортом роз. Так ты, говоришь, нашла ключ?

— Да, вот он, мадам, — помощница охотно продемонстрировала на ладони изделие из металла.

— В таком случае, почему мы еще не внутри?

Пристыженная столь неожиданно, Журавлева насупилась, но дверь все же открыла и пропустила свою хозяйку вперед себя. Дом внутри оказался совершенно крохотным. Скромных размеров кухня с белыми шкафчиками и деревянным полом, такая же небольшая гостиная, где стоял диван, а на стене висел дешевый телевизор. Дверь, вероятнее всего в чулан и лестница на второй этаж. Не обязательно было быть детективом, чтобы сообразить, что на втором этаже обнаружится спальня.

— Ничего. Стерильно, — заявила Журавлева, переступая через порог. — Здесь наверняка прибирались после ее смерти.

— Наверняка. У покойной осталась сестра. Она могла сюда наведаться, — согласилась Вольф. — Коттедж все еще принадлежал Карлу, так что сестра не могла забрать ничего из мебели или общего убранства. Если только личные вещи.

— В таком случае, что мы рассчитываем найти? Вазы да стулья, которые нам ничего не дадут?

Вольф даже не оглянулась, она сразу же подошла к лестнице.

— Возможно нам повезет и если я права и у госпожи Мэдсон были секреты, то и тайник у нее тоже найдется. И давай разделимся, чтобы было быстрее. Я посмотрю на втором этаже, а ты исследуй первый.

— А… мадам, может быть я лучше пойду с вами? Мало ли что…

— Чего ты боишься, Алена? Мы здесь совершенно одни.

Не прислушавшись к предупреждению помощницы, Вольф поднялась на второй этаж. Ступала она тихо, ступеньки были буквально обтянуты мягким ковровым покрытием цвета незрелых оливок. На лестнице, как и в комнатах, было уже достаточно светло, чтобы не понадобилось включать верхний свет. Мадам шла неспеша, внимательно знакомясь с домом. Госпожа Мэдсон представлялась ей женщиной степенной и хорошо воспитанной. Хоть изначально убранство дома было весьма скромным, но женщине удалось неведомым образом его оживить, при этом не сделав дешево-вульгарным. Как и во дворе, здесь тот тут, то там, встречались цветы в кадках. Растения были различных мастей, часто попадались редкие сорта. По всей видимости, Мэдсон увлекалась флористикой. У нее присутствовал художественный вкус. Очевидно, что эта женщина растила Анну в строгости, как в ее представлении должны растить родители достойных наследников.