Дмитрий Захаров - В пяти шагах от Рая

Она кивнула.

– Если потребуются деньги, я могу взять кредит под квартиру, – сказала женщина. – Сами понимаете, Виктор, зарплата у архитектора не ахти какая…

– Надеюсь, ваш кошелек не пострадает.

Он сел рядом, повернувшись к ней вполоборота, так общение приняло характер неофициальной беседы. Стол следователя, разделяющий собеседников, мало способствует доверию.

– У вас есть новости?

– Кое-что появилось, – осторожно ответил Ермаков. Не следовало прежде времени внушать ей надежду. – Буду с вами откровенен. Дело о похищении вашей дочки сложнее, чем может показаться на первый взгляд. Во всяком случае, я, кажется, понимаю, почему вам отказывали в его возбуждении.

Он внимательно огляделся по сторонам, не заметил ничего подозрительного, распахнул папку, пододвинул большую фотографию:

– Этого человека вы видели во дворе?

Зоя всхлипнула, но тотчас спохватилась.

– Извините. Я пообещала себе, что буду держать себя в руках. Да. Это тот самый человек.

– Вы уверены? Иногда люди бывают похожи…

– Уверена, – твердо сказала она. – У меня хорошая память на лица.

Ермаков бережно убрал ксерокопию фото назад в папку.

– Фамилия этого господина Зорин. Зовут Юрий Алексеевич, ему пятьдесят один год. Холост. Известный московский психиатр, бизнесмен, а с недавнего прошлого еще и депутат Государственной думы. Это та информация, которую может получить любой желающий в Интернете.

Зоя беспомощно захлопала глазами:

– Зачем ему моя девочка?!

Вместо ответа Ермаков достал из папки форматный лист со списком фамилий, имен и краткой информацией напротив каждого имени.

– Здесь список заявлений о пропаже детей за последние три месяца. При тщательном разборе мне удалось установить: каждый из пропавших детей обладал так называемыми экстрасенсорными способностями. Так же как и ваша дочь, Гульнара Савченко.

Зоя посмотрела на Ермакова расширенными глазами:

– Все отсюда?! Из Краснодара?!

– Увы, – покачал головой Ермаков. – Это было бы слишком просто. Дети пропадали из различных регионов России, отчасти вы правы. Преимущественно Ставропольский и Краснодарские края, хотя есть также москвич и уроженец Липецка. Я ознакомился с показаниями родителей. По крайней мере в двух случаях, аналогичных вашему, был упомянут высокий загорелый мужчина. Я, на свой страх, связался по электронной почте с родственниками пропавшего мальчика из Ставрополя, послал фотографию Зорина. Сегодня утром получил положительный ответ. Отец видел мужчину дважды возле школы, где учился его сын.

– Но зачем?! – вскрикнула женщина. – Депутат, миллионер! Зачем ему похищать наших детей?! И почему полиция бездействует?!

– Вы задаете слишком много вопросов, Зоя! – мягко сказал Ермаков. – Для меня более актуальным является не столько мотив похищений, а сколько вопрос, где нам искать детей.

– Вы считаете… – Она шмыгнула носом. – Вы думаете, дети живы?

– Похищение детей совершаются главным образом с целью получения выкупа. В таком случае не имеет значения личность ребенка, ключевая роль отводится благосостоянию его родителей. В данном случае дети из семей среднего достатка, за исключением одного подростка, сына крупного предпринимателя. Причем в его конкретном случае отец забрал заявление о пропаже мальчика спустя два дня.

Он вторично огляделся по сторонам. В парке было пустынно, несмотря на погожий день. Возле фонтана плескались двое мальчишек и девочка. Девочка преувеличенно громко завизжала, капли воды попали ей на лицо и оголенные плечи.

– И что же делать дальше?! – Она умоляюще посмотрела на следователя. Сейчас он являлся для убитой горем женщины олицетворением защитника и спасителя.

– Вам – только надеяться, ждать и молиться! – сказал Ермаков. – Я ввожу вас в курс дела, чтобы облегчить ту боль, которую вы испытываете. Для меня очевидно следующее. Дети, скорее всего, живы. Предположительно их подвергли психологической обработке. Нечто вроде гипноза или кодировки.

– Моего бывшего мужа, отца Гули, кодировали от алкоголизма, – сказала Зоя. – Больше года он не пил, затем сорвался…

– Господин Зорин был автором метода НЛП, как расшифровывается программирование мозга. Не волнуйтесь! – сказал он, видя, как изменилось выражение ее лица. – Состояние жертвы после кодировок обратимо в девяноста процентах случаев. Я обратился за помощью к старому другу, он теперь большая шишка в Москве. Попросил накопать информации по Зорину, кроме той, что мы уже знаем. И вот что интересно… – Он достал из папки новый лист. – Коммерческая организация, учредителем которой является господин Зорин, в марте сего года взяла в аренду пять гектаров земли в районе поселка Тхамаха.

– Я знаю, где это находится! – воскликнула Зоя.

– Так точно! Поселок в пятидесяти километрах от Краснодара. В советское время в тех местах была зона усиленного режима. В середине девяностых годов зону расформировали, теперь там заброшенная территория. Коммуникации отсутствуют, зону отделяет горная гряда от ближайшей трассы, которая проходит в пятнадцати километрах к югу. Своего рода пустошь, кроме шакалов и змей, ничего нет. Мне приходилось бывать на зоне в конце восьмидесятых годов. К ней вела проселочная дорога. Короче говоря, если выбирать место для содержания похищенных детей, то лучше не придумаешь! Кругом глушь, а решетки и вышки наверняка сохранились.

– Так что же мы сидим?! – закричала Зоя. – Надо идти в полицию, все им рассказать!

Ермаков грустно улыбнулся:

– Если мы с вами придем к полковнику Вострикову и потребуем, чтобы он вызвал группу захвата и отправил ее на территорию заброшенной зоны, нас примут в сумасшедшем доме как дорогих гостей.

– Что же делать? – простонала Зоя, она схватила его руку и сжала ее со всех сил.

– Для начала не ломать мне пальцы… – пошутил следователь.

Она ойкнула, извинилась.

– Предоставьте мне разработать дальнейший план действий, – сказал Ермаков. – Повторю. От вас требуется терпение и вера. Пока я вам изложил рабочую версию. Дайте мне пару дней, пока созреет окончательный план действий.

Он поднялся со скамейки, давая понять, что разговор окончен. Они распрощались, Зоя подавила порыв расцеловать этого хмурого мужчину. Ермаков проводил ее взглядом, убедился, что за женщиной никто не следит. По пути он заехал на заправку, залил полный бак, остановился в зоне парковки, разложил на колене дорожную карту. Он по старинке не доверял навигатору, скачал программу в смартфон, главным образом, ради того, чтобы лишний раз улучить бездушную машину, разговаривающую нежным женским голосом, в оплошности. Привычным движением он нацепил очки на нос, достал из кармана пиджака авторучку, прочертил жирную ломкую синюю полосу. Учитывая смешанный рельеф местности, он намеревался добраться до конечной точки путешествия за два часа. Он не тревожился насчет пропущенного рабочего дня, все равно попусту отсиживал рабочее время. Была еще одна причина подобной беспечности. Ермаков не исключал, что поездка окажется в один конец, поэтому перед выходом из дома отправил два подробных сообщения по смартфону. Одно Барсукову, другое однополчанину из Москвы, о котором упомянул Зое. Он положил карту на соседнее сиденье, вырулил с парковочной площадки и вдавил ногу в педаль газа.